Василика Даль: Возрождение - Василина Жидких

меня блокирует, – ответила я, смиряя его недовольным взглядом. Свои эмоции она не может сдержать, а от меня отвернуться может. Вообще поражаюсь, как она на это способна? Мои эмоции всегда при мне, а Алина иногда не может с ними справиться. – Ты не ответил. Это тебе как-то поможет?

– Определенно, – ответил Матвей с озорной улыбкой на губах, начав разминать шею и руки, слегка подпрыгивая на месте, будто бы мы опять собрались на пробежку. Я отошла к окну и посмотрела на Везувий. Вообще не понимаю, почему она сорвалась туда, хотя я запретила ей ходить одной? И как она черт возьми вообще туда добралась? – Все, я готов.

– К чему? – спросила я, оборачиваясь к другу, который тянул ко мне руку.

Он резко притянул меня к себе, я уже собиралась с ним ругаться, потому что не время для шуток, но в одну секунду я перестала чувствовать землю под ногами, а потом ужас сковал мои внутренности, когда каждую мышцу моего тела стало тянуть. Больно не было, просто неприятно.

Не слишком ли много неприятностей за одно утро?

* * *

– Что за херня? – хрипло протянула я, когда шлепнулась на камни. Где-то рядом со мной на ноги поднимался Матвей, я слышала, как он хрустел камнями. – Когда успел, черт тебя дери, научиться перемещениям?

– Ну, месяц назад, – ответил он, прокашлявшись. Его голос тоже звучал хрипло, но выглядел он вполне нормальным. – Я хотел сказать об этом позже. Помощь нужна? – вежливо спросил Матвей, протягивая мне руку, но я отмахнулась от нее.

– Как ты понял, что нам сюда? – спросила я, поднявшись с земли. – По моим описанием ничего невозможно было понять.

– Алине не первой в голову пришла идея с Везувием. Я думал об этом еще в Питере.

– Ты знал, что тут был проход и ничего не сказал?

– Я не был уверен в безопасности этого места, – Матвей нахмурился и оглянулся. – Это все еще действующий вулкан, а Алина очень вспыльчивая ведьма. Давай мы не будем ругаться? Я хочу найти твою ведьму и свалить отсюда. Мне здесь не нравится.

Ни одному ему здесь не нравилось. Мне тоже. Что-то было не так с этим местом.

– Это тоннель, – зачем-то озвучил Матвей то, что было очевидно. У меня есть глаза и я вижу, где нахожусь. – Помнишь, как ими пользоваться?

Он головой кивает на левитирующие желтые огоньки, которые лились рекой под потолком. Это не только использовали, как освещение, но как и путеводитель.

Тот, кто создал это место, явно боялся потерять правильное направление.

– Ты сможешь так же вытащить нас отсюда? – спросила я чуть погодя, вспоминая, как именно пользоваться этими штуками.

– Я не пробовал, но думаю смогу, – ответил он, зевнув во весь рот.

– Рот закрывать надо, – шепнула я, внимательно разглядывая огоньки, думая, что уже неправильно определила их вид, и на самом деле это просто очень интересный способ освещения. – В твоих источниках об этом умалчивалось?

– Не знаю, я мельком все прочитал. Не думал, что пригодится. Фото кстати оказались достоверными.

– Там были фотографии?

– Черно белые, но можно было разглядеть. Только, Алине не говори, что я знал о проходе. Она меня убьет.

– Подожди, Алина случайно не могла это у тебя в бумагах найти?

– Все осталось дома, так что точно нет.

– Ладно, – нет, я была права. Если к ним приглядываться, то можно заметить блики другого цвета. – Освещая путь во тьме, покажи дорогу мне.

Огоньки, они же светлячки, замерли и плавно стали выстраиваться в ровный ряд, как бы показывая, что готовы.

– Окажи-ка мне услугу, помоги найти подругу, – подобная магия является старой, чуть ли не древней, и раньше в основном старались говорить в рифму, не знаю зачем, слава Богу, с годами это кануло в лету. Из меня хреновый рифмоплет, что собирался заметить Матвей, но получив предупреждающий взгляд, он разумно отвернулся. Благо светлячки не были прихотливыми, и плавно начали менять цвет с желтого на красный, я уже испугалась, потому что не поняла, в какую сторону идти, но расслабилась, когда они замерли и начали движение в противоположную сторону. – Спасибо тоже надо говорить в стихотворной форме?

– Идем уже.

Матвей пошел первым, я возражать не стала, хотя по сути, именно мне надо всегда идти первой, чтобы все проверить, но этот парень упертый, как баран. У него нет хранителя, он привык делать все сам.

С Алиной проще. Она понимает, что знает меньше меня, поэтому не перечит мне, когда я прошу держаться за моей спиной. Я пытаюсь научить ее тому, что надо не повиноваться беспрекословно своему хранителю, а прислушиваться к его словам и стараться делать так, как говорят. Вот сейчас, будь она на месте Матвея, я бы смело начала с ней спорить и один черт пошла бы первой, а спорить со Сперанским – это слишком долго, а учитывая, что мы можем серьезно поругаться, то вообще гиблое дело.

Матвей резко тормознул, я чуть ли не врезалась в его спину, хотела было уже высказаться, типа какого черта, но, когда увидела три разных тоннеля, сама остановилась, вглядываясь в кромешную тьму не очень широкого подземелья. Светлячки заканчивались на входах в тоннели.

– Ты знаешь, что делать дальше? – с надеждой спросил он, обернувшись ко мне.

– Не имею понятия, друг, – я нахмурилась, подходя к тоннелям. – Не имею понятия.

И ответила я честно, иначе никак, ведь теперь как минимум несколько дней я буду говорить правду, и только правду. Но я отмахнулась от ненужных рассуждений, концентрируя мысль на выборе правильного прохода, ведь Алина же как-то нашла путь, значит, она как-то приняла решение. И у меня появилась одна идея.

– Я попробую найти тут ее след, учиться никогда не поздно.

– Ты уже так делала? – поинтересовался Матвей, поравнявшись со мной.

– Нет, но говорю еще раз: учиться никогда не поздно.

Я не стала долго выбирать, с какого именно прохода нам стоит начать, и подошла к первому слева, уверенно приложила руку к стене и, закрыв глаза, начала тянуть нашу с ней ниточку, но в ответ была тишина. Я правда не имела понятия, что именно должно произойти, но случилось совершенно ничего.

Такой же фокус повторила на следующем тоннеле, и опять ничего. Немного разочаровавшись в себе, старалась не подавать виду. Взяв все оставшееся самообладание в руки, я подошла к последнему входу в тоннель, у которого произошло то же самое, то есть целое ничего, от слова «совсем».

– Черт.

Я расстроилась и начала успокаивать себя тем, что в следующий раз обязательно получится, но настроение все равно было испорчено. Терпеть не могу, когда у меня что-то не получается.

Растерянно опустив взгляд вниз, я кое-что заметила.

Присев на корточки и внимательно рассмотрев след, поняла, что это еле заметный отпечаток руки. Я быстрым взглядом осмотрела остальные порожки тоннелей. Пусто.

Мне остается