За миг до удара - Наталья Корнилова

Босс удивленно взглянул на меня и хмыкнул:

- А с чего ты взяла, красавица, что это убивает Алексей? Думаешь, у этих свободных художниц врагов мало? Я тут позвонил кое-кому, они проверили нигде Алексей Коломейцев не значится и не фигурирует. Границу он не пересекал, авиабилеты не покупал, в милицию и в больницу не попадал. Это информация по всей России. Мне сообщили результаты небольшого расследования, которое было предпринято в самом начале розыска, когда поступило заявление об исчезновении. Его машину нашли уже разворованной, там полно всяких отпечатков, никаких ценных вещей не осталось - все утащили, даже колеса и кресла, не говоря уж о двигателе. Остался один каркас и почему-то номера. По ним и определили. Следователь, который вел это дело, пришел к выводу, что парень был похищен с неизвестной целью и убит. Или просто пассажир ему попался слишком нервный всякое случается нынче. Не исключено, что его тело найдут весной вытаявшим из-под снега в ближайшем подмосковном лесу.

- И так могло быть, - согласилась я. - Но ведь Дмитрий что-то чувствует... И потом эти письма с интимными подробностями...

- Ну с письмами, во-первых, ничего не известно - их нет, - неуверенно возразил босс. - Хотя у меня тоже есть предчувствие, что Алексей жив, его никто не похищал, а он сам смылся с деньгами. Возможно, обманув при этом какого-нибудь своего сообщника, и тот решил таким вот странным образом отомстить дружку. И теперь устраивает здесь эти кошмары.

- Думаете, нужно искать неизвестного сообщника? Родион ничего не успел ответить, потому что зазвонил телефон и он схватился за трубку. Минут десять он что-то выслушивал, потом вернул трубку на место и тускло проговорил:

- Труба дело, Мария. Никаких отпечатков пальцев, никаких следов и свидетелей. Я переслал ребятам по факсу фотографию этого Алексея, они опросили всех соседей, но никто в обоих домах такого парня и в глаза не видел. В обоих домах видели похожую на тебя девушку, но это, как я понял, ты и была. Так что зацепиться не за что...

- А что еще говорят?

- Обе, слава тебе господи, умерли мгновенно, обе сами открыли двери и впустили убийцу, и обе не ожидали, что он таковым окажется. Никаких следов борьбы. Он просто наносил неожиданный точный удар и спокойно уходил. Зачем непонятно. Все вещи и ценности на месте, то есть это не тривиальное ограбление, а преднамеренное убийство. Сейчас ребята выясняют круг знакомств этих девушек и будут всех шерстить на предмет алиби и возможных поводов для убийства. Но лично я в этом не вижу никакого смысла.

- Я тоже. Что будем делать?

Босс поправил очки, почесал в затылке и полез в ящик стола за трубкой.

- Я сейчас позвоню Диме, - буркнул он, нежно разминая вышитый Валентиной кисет с табаком. - Пусть приезжает и рассказывает все. И о цене переговорю. Если выяснится, что это его брат причастен к убийствам, то Диму самого притянут за то, что он скрыл от следствия факт кражи денег. Если бы не скрыл, то Алексея искали бы лучше и убийств не было бы.

- О подругах его расспросите, - посоветовала я робко. - Эта Даша, как я поняла, была знакома с Алексеем, и тот не оставил у нее хорошего впечатления. Хотя не знаю...

- Тебе и не нужно ничего знать, - босс начал раскуривать трубку. Поезжай домой к Коломейцевым, поговори с родителями, может, найдешь какую-нибудь ниточку.

- А что я им скажу? Кто я такая?

- Так и скажи, что Дмитрий нас нанял, потому что милиция, мол, не справляется - обычная история. Только про убийства ничего не говори. И вообще, веди себя так, будто только знакомишься с делом. Все, отправляйся...

Ангелина Степановна, мать Алексея и Димы, ждала меня, стоя в открытых дверях квартиры. Мы с ней поговорили по телефону, и я сказала, во сколько примерно приеду, но она, как видно, простояла на площадке минут пятнадцать, потому что порядком продрогла и даже накинутый на плечи пуховый платок мелко дрожал вместе с плечами. Ей было далеко за пятьдесят, она была плотной, среднего роста, довольно красивой, с густыми седыми волосами, собранными сзади в хвост и гладко облегающими круглую голову. Увидев ее, я сразу поняла, от кого сыновьям достались красивые глаза и губы. Только у этой женщины глаза смотрели очень устало и с болью, а на губах дрожала вымученная улыбка. Видно, она очень сильно переживала исчезновение младшего сына...

- Здравствуйте, - проговорила она мягким, приятным голосом, отступая в прихожую, - проходите, пожалуйста. Я тут немного постояла, проветрилась...

- Добрый день, - приветливо улыбнулась я в ответ, входя в квартиру. Не стоило так беспокоиться, я бы позвонила.

- Да разве это беспокойство, - вздохнула она. - У нас тут, сами знаете, какие беспокойства... Ладно, проходите в комнату, я сейчас чай принесу...

Чуть позже мы сидели с ней на диване за журнальным столиком в гостиной, пили ароматный фруктовый чай, хрустели сушками и разговаривали об Алексее.

- Нет, он никогда не был плохим, - говорила она. - В отличие, от Димы. Это с тем я много крови попортила, пока воспитала и в люди вывела, а с Лешенькой проблем вообще не было. Болел вот только он часто, но зато характер у него золотой, весь в меня. Дима, тот все-таки больше в отца - такой же властный, самолюбивый, уверенный, а Леша всегда такой мягкий, ласковый, тихий, пожалеет всегда, если кому плохо... - Она задумчиво вздохнула, а я спросила:

- А вы не ссорились перед этим? Может, поскандалили или обидели его, вот он и решил сбежать...

Она взглянула на меня так, словно я нанесла ей кровную обиду, но потом улыбнулась и ответила:

- Что вы, как можно... Леша никогда, во-первых, не был обидчивым и злопамятным, а во-вторых, он не способен сделать кому-то больно. В него это просто не заложено природой, как и в меня. Я даже не представляю, что нужно сделать с ним такое, чтобы он решился причинить кому-то зло, а тем более уж своим самым близким людям. Он просто ангел, понимаете?

- Понимаю, - кивнула я, видя перед собой лишь ослепленную любовью к сыну мать.

- Нет, не понимаете. - Она посмотрела мне в глаза, прочла мои сомнения, и мне стало неловко. - Он даже, когда в школе еще учился, никогда к Диме не прибегал и не жаловался, если его обижали или даже били. До абсурда доходило: придет домой весь в синяках, в крови, Дима его спрашивать начинает, за что, мол, тебя, за дело или как? Тот отвечает, что просто так взяли и избили за то, что не курит. А кто избил - не говорит ни в какую. Дима с отцом просто злостью исходили, так у них руки чесались наказать подонков, а он молчит. Потом, когда постарше стал и сам кого хочешь избить мог - карате занимался, - признался, что молчал, потому что не хотел стать причиной чьей-то боли, пусть даже его обидчиков. Теперь представляете себе его характер?

- Теперь представляю, - пролепетала я присты-женно. - Таких, как он, очень мало.

- Он мне всегда чем-то князя Мышкина напоминал, - улыбнулась опять Ангелина Степановна, - такой же мягкий, стеснительный, поразительно честный, бесконечно добрый, немного наивный и робкий...

- Дима нам говорил, что в последнее время вам кто-то звонит и дышит в трубку, - осторожно начала я переходить к делу. - Вам кажется, что это Алеша?

Она нахмурилась, и губы ее дрогнули. Мне показалось, сейчас она заплачет, но Ангелина Степановна сдержалась и быстро проговорила, отведя глаза:

- Да, кто-то звонит иногда и молчит. И мне кажется, что это Алеша. Я это сердцем чувствую. Раньше я что-то говорила, спрашивала, кто это, зачем балуются, а теперь сразу бросаю трубку. Но это еще ерунда, на самом деле. Я бы на эти звонки и внимания не обратила, если бы не одно более веское обстоятельство...

- Да? И какое же? - чуть не захлебнулась я чаем.

- Только вы Диме ничего не говорите - не хочу его расстраивать. Да, может, и кажется мне это все - сами понимаете, только об этом и думаю.

- Так что же все-таки произошло? Нам необходимо знать все, любая мелочь может оказаться полезной.

Она помолчала немного, задумчиво крутя пустую чашку в руках, потом, бросив мимолетный взгляд на закрытую дверь в другую комнату, тихо произнесла:

- Леша здесь бывает...

В этот момент я как раз перекусывала сушку, и ее хруст в сочетании с услышанным произвел эффект разорвавшейся бомбы - у меня в мозгах все помутилось, глаза расширились от ужаса, я замерла с открытым ртом, и чашка в моей руке затряслась.

- Что? Как вы сказали? - выдав ила я.

- Да вы не волнуйтесь так, - испуганно проговорила она, глядя на меня. - На вас лица прямо не стало. Не в буквальном смысле, конечно, он приходит, а... как бы вам сказать... - Она опять посмотрела на дверь. - В общем, у Леши комната вон там. Я все его вещи по своим местам разложила, когда стало ясно, что он точно пропал. А потом мне приснилось, что его нунчаки не в шкафу лежали, куда я их сунула, а под кроватью. Утром проснулась, у отца спросила, он тоже сказал, что Леша их все время под кроватью держал. Пошла я в комнату, чтобы переложить, и знаете что? - Она посмотрела на меня долгим взглядом, будто решая, стоит ли мне говорить или нет, и наконец закончила: - Нунчаки уже лежали под кроватью. Бред, скажете?