Убийственно красиво - Питер Джеймс

Грейс посмотрел на изображенную на снимке пару в чопорной позе – мужчину лет тридцати пяти с безвольным детским лицом, в сером костюме с ярким галстуком и слишком высоким воротничком рубашки, обнимавшего за талию упрямую на вид блондинку у входа в здание, напоминающее брачную контору.

Внезапно он услышал крик:

– Боже мой, Рой!..

Выбежав из комнаты, Грейс увидел в коридоре Николла. Тот лежал перед распахнутой дверью, закрыв лицо рукой и кашляя.

Когда он подбежал к нему, едкий запах защекотал горло. Задержав дыхание, Грейс шагнул мимо детектива-констебля в ванную цвета авокадо и увидел сквозь удушливую пелену Реджи д'Эта.

По крайней мере, то, что от него осталось.

48

Теперь Грейс точно знал, что это за запах. В голове у него мелькнул тошнотворный стишок, который заставлял всех зубрить учитель химии в школе.

Лежит и не дышит бедняга ДжоВ своей одинокой квартире.То, что он принял за H2O,Было H2SO4.

У Грейса горело лицо и щипало в глазах. В помещении было опасно оставаться больше нескольких секунд, но их оказалось достаточно, чтобы увидеть все необходимое.

Реджи д'Эт лежал в ванне, погруженный по шею в жидкость, которая выглядела как вода. Но в действительности это была серная кислота. Она уже разъела большую часть его кожи, мышц и внутренних органов ниже шеи, оставив чистый, частично разложившийся скелет, с которого еще кое-где свисали остатки мускульной ткани.

Металлический обод вокруг шеи был прикреплен к полке для полотенец сверху. Лицо д'Эта покрывали волдыри.

Грейс вышел из ванной, пятясь задом, и столкнулся с Николлом. Двое мужчин уставились друг на друга.

– Мне нужен воздух, – задыхаясь, вымолвил Грейс, нетвердым шагом направившись к входной двери в сад.

Николл последовал за ним.

– Все в порядке? – спросил Норман Поттинг, прислонившись к машине и попыхивая трубкой.

– Не совсем, – ответил Грейс.

Он несколько раз глубоко вдохнул свежий воздух. Мысли и зрение постепенно прояснялись. Невдалеке на улице какой-то мужчина мыл автомобиль. Где-то урчала газонокосилка. Николл снова закашлялся.

Грейс достал из кармана мобильник новой модели и посмотрел на кнопки – он практиковался с ним несколько раз, но еще не использовал функцию фотокамеры. Прижав к носу платок, он вернулся в дом, подошел к ванной, набрал за дверью воздух в легкие, шагнул внутрь, быстро сделал несколько снимков и вышел.

В коридоре стоял Ник Николл.

– Все о'кей, шеф?

– Лучше не бывает. – Грейс шумно выдохнул и спрятал мобильник.

Снова сделав глубокий вдох, он нырнул в ванную, сорвал с вешалки полотенце, обмотал им голову Реджи д'Эта и с силой дернул на себя.

После нескольких рывков голова вместе с частью спинного хребта выскользнула из ошейника. Удивляясь ее тяжести и все еще задерживая дыхание, Грейс вынес ее в коридор и положил на пол.

Молодой детектив-констебль, бросив взгляд на голову, согнулся пополам, ударившись о стену. Его тут же вырвало.

Припомнив кое-что из тренировок по оказанию первой помощи, Грейс побежал в кухню, нашел в шкафу миску, наполнил ее холодной водой, вернулся в коридор и вылил воду на лицо д'Эта, пытаясь смыть кислоту. Если там оставались какие-то улики, их нужно было сохранить, да и в любом случае это помогло бы идентификации. От запаха рвоты детектива-констебля его тоже затошнило, и, поспешив назад в кухню вновь наполнить миску, он едва не последовал примеру подчиненного.

Снова вернувшись в кухню, Грейс затребовал по рации подкрепление для охраны места происшествия и опроса соседей. Разговаривая, он заметил телефон без проводов, лежащий под журналом, который д'Эт, очевидно, читал за едой.

Закончив разговор, Грейс подобрал телефон, используя носовой платок, потом поднес его к уху и нажал кнопку повторного набора. На дисплее появился местный номер, потом телефон зазвонил. После двух звонков послышался почти подобострастно вежливый мужской голос:

– Доброе утро. Агентство Добсона слушает. Чем можем вам помочь?

– Это детектив-суперинтендент Грейс из брайтонской уголовной полиции. Кажется, некий мистер Реджиналд д'Эт звонил вам недавно. Можете сообщить, по какому поводу?

– Очень сожалею, – отозвался вежливый голос, – но имя мне незнакомо. Возможно, с ним говорил кто-то из моих коллег.

– А что у вас за заведение?

– Похоронное бюро.

Поблагодарив, Грейс отключил связь и набрал 1471. Вскоре послышался голос автоответчика:

– К сожалению, звонивший не указал свой номер.

Итак, последний звонок д'Эта был в похоронное бюро, где его не зафиксировали. Может быть, телефонный номер оставил убийца в качестве злой шутки?

Погруженный в раздумье, Грейс вышел и позвал в дом Нормана Поттинга. Казалось несправедливым оставлять его на солнце, с наслаждением попыхивающего трубкой.

Прошел почти час, прежде чем прибыли первые полицейские, включая весьма недовольного Джо Тиндалла, который все больше разочаровывался в Рое Грейсе.

– Это становится твоей регулярной воскресной привычкой, Рой?

– Мне, между прочим, тоже полагается выходной, – огрызнулся в ответ Грейс, испытывая недостаток чувства юмора.

Тиндалл покачал головой.

– До моей отставки остается всего пятнадцать лет, восемь месяцев и семь дней, и я считаю каждую секунду.

Грейс проводил Тиндалла по коридору к ванной, и представившееся зрелище отнюдь не улучшило настроение последнего.

Выйдя из дома, Грейс нырнул под полицейскую ленту оцепления и стал пробираться через быстро увеличивающуюся толпу любопытных соседей, сознавая, что уже больше часа не думал о Клио Мори. На улице стояло полдюжины полицейских автомобилей.

Два полисмена в униформе стучали в дверь соседнего дома, готовые начать опрос.

Отойдя подальше, Грейс набрал номер Сомерсов и извинился перед Джей за то, что поход в зоопарк придется отложить снова. Разочарование в голосе девочки подействовало на него удручающе. Он обещал, что они пойдут к жирафам через неделю, но, судя по ее голосу, она не слишком ему верила.

Потом Грейс позвонил Клио, но услышал автоответчик.

– Привет, – сказал он. – Я звоню поблагодарить тебя за вчерашнюю встречу. Позвони, когда сможешь. Надеюсь, ты сегодня не на дежурстве – у меня на руках очень неприятный труп.

Головная боль, похмелье и дурное настроение навалились с удвоенной силой, а горло казалось вычищенным наждаком. Нехотя вернувшись к дому, Грейс подошел к Николлу и Поттингу, которые стояли снаружи и болтали с охранниками.

– Кто-нибудь хочет выпить? Лично я чертовски в этом нуждаюсь.

– Только не воду из ванны мистера д'Эта, – ответил Поттинг.

Грейс почти улыбнулся.

49

Келли пыталась шевельнуться, но боль в руках усиливалась при каждой попытке – веревка, проволока или что-то еще, связывающее их, все глубже вонзалось в плоть. А когда она пробовала кричать, глубокий звук заставлял лицо вибрировать.

– Мммммннннннннннуууууг!

Келли ничего не видела и даже не могла открыть глаза. Она ничего не слышала, кроме стука крови в ушах – звука собственного страха.

Ее трясло от ужаса и холода. И от отсутствия алкоголя. Пересохшее горло отчаянно требовала глотка водки. Или хотя бы воды.

В промежности ощущались холод и зуд. Она некоторое время назад наконец помочилась, будучи не в силах сдерживаться. На несколько минут стало тепло, но потом холод вернулся. В нос ударил плесневелый ледяной запах погреба.

Келли понятия не имела, сколько сейчас времени и где она находится. Холод и страх сковывали ее, не позволяя ясно мыслить.

Лишь иногда ей казалось, что она слышит отдаленные звуки транспорта и даже сирены. Может быть, к ней пришли на помощь?

Слезы наполняли заклеенные глаза. Ей хотелось слышать голоса Тома, Джессики и Макса, чувствовать их руки, обнимающие ее. Келли с трудом пыталась вспомнить происшедшее.

Она отвезла Мэнди Моррисон, остановилась у дома ее родителей в современном испанском стиле на Тонгдин-Лейн, на крутом холме возле Уитдинского стадиона, и сидела в машине, слушая музыку по радио и ожидая, пока Мэнди войдет в дом.

Мэнди открыла дверь, шагнула через порог, повернулась, помахала рукой и закрыла за собой дверь.

Потом передняя и задняя дверцы открылись и рука, крепкая как сталь, потянула ее назад за шею. Что-то мокрое и едкое прижалось к носу, и наступил провал.

Келли очнулась, дрожа на холодном полу.

Она снова попыталась пошевелить руками, но боль стала нестерпимой. Тогда она попробовала двигать ногами, но они казались зацементированными. Ее дыхание становилось чаще, грудь сдавило.

Внезапно Келли почувствовала свет. Тьма за ее веками превратилась в красную пелену.