Убийственно красиво - Питер Джеймс

– Я это уже сделал. И проверил компьютер. Нигде никаких проблем. По-моему, это человек в белом фургоне.

Теперь Рай был не только раздражен потерей времени, но и озадачен.

– Человек в белом фургоне замедляет вашу связь с Интернетом?

– Да-да.

– Простите, мистер… – Рай заглянул в свои записи, – мистер Зайлер, но я в некотором недоумении. Где вы находитесь?

– Я из Швейцарии, но сейчас живу в Брайтоне.

– Где именно в Брайтоне, сэр?

– На Фрешфилд-роуд.

– О'кей. – Рай хорошо знал этот район. Широкая улица на холме с двух- и трехэтажными кирпичными домами, переделанными в многоквартирные. – Вы подключены к беспроводной сети?

– Вы имеете в виду Wi-Fi?

– Да, сэр.

– Да, подключен.

Рай усмехнулся про себя, понимая, в чем проблема.

– Ваша сеть закодирована?

– Закодирована? – неуверенно переспросил швейцарец. – Не думаю. Понимаете, я живу в квартире сына и пользуюсь его компьютером…

– И вам не приходится даже вводить пароль?

– Нет.

Любой обладающий картой беспроводного Интернета в ноутбуке мог пользоваться чужой беспроводной сетью, не имеющей пароля. Рай сам случайно проделывал такое пару раз, сидя с ноутбуком в патрульной машине. И, виновато подумал он, до сих пор не побеспокоился о защите собственного беспроводного Интернета дома.

– Фургон все еще снаружи?

– Да.

– Можете разобрать его номер?

Швейцарский инженер продиктовал номер, и Рай записал его без особых на то причин.

– Советую вам активировать код, и это преградит дорогу вашему вору.

– Я поговорю с сыном.

– Хорошая мысль, сэр.

Рай положил трубку. Подумав, что коллегам следует знать о его пребывании на работе в воскресенье без двадцати семь вечера, он решил зафиксировать звонок как официальный инцидент на экране служебного компьютера.

Напечатав свои имя и отдел, Рай ввел в компьютер номер и неопределенное описание фургона, добавив: «Провоцирование войны. Сержант Рай разобрался во всем по телефону».

Он понимал, что это детская выходка, но она значительно улучшила его настроение.

55

– Я нашла в морозильнике лазанью, – сообщила женщина-полицейский из отдела семейных проблем, когда Том вошел в кухню. Джессика повисла на одной штанине его брюк, а Макс на другой, словно они боялись, что он исчезнет, как их мать. – Хотите, я приготовлю ее вам на ужин?

Том недоуменно уставился на констебля Бакли – мысль об ужине не приходила ему в голову. Все, о чем он мог сейчас думать, было выражение лица детектива-сержанта Брэнсона, когда он указал на Увальня, сошедшего с поезда на экране монитора, о странно коротком ответе на его вопрос, знает ли он, кто этот человек, и об отказе сообщить что-либо еще.

– Да, благодарю вас, – рассеянно отозвался Том.

– В холодильнике лежат овощи – помидоры, латук, редиска. Я могу сделать салат.

– Отлично.

Леди подбежала к Тому и тявкнула, виляя хвостом как ни в чем не бывало.

– Проголодалась? – спросил Том.

Собака тявкнула снова и выжидательно посмотрела на него.

– Я не люблю салат! – возразил Макс.

– А я люблю только мамин салат! – из солидарности заявила Джессика.

– Это и есть мамин, – сказал Том. – Она купила овощи.

– Но ведь не она его сделает? – заметил Макс.

– Вместо мамы салат сделает эта приятная леди. – Том подобрал собачью миску и насыпал в нее сухое печенье, потом открыл банку собачьих консервов.

Ветеринар не смогла определить, что произошло с овчаркой, – возможно, действительно вирус, предположила она. Детектив Брэнсон спросил, не могли ли дать собаке снотворное, и ветеринар ответила, что это не исключено. Она предложила взять у Леди кровь и отправить в лабораторию на анализ, предупредив, что результат поступит через несколько дней. Брэнсон попросил ее сделать это.

– Я нашла в морозильнике очень вкусное лимонное мороженое, – весело сказала констебль Бакли.

– Я хочу мамино мороженое, – запротестовал Макс.

– А я хочу шоколадное или клубничное, – подхватила Джессика.

Том обменялся взглядом с констеблем. На вид женщине было лет тридцать пять, у нее были короткие светлые волосы и приятное открытое лицо. Казалось, она способна справиться с любой семейной ситуацией. Пожав плечами, Том поставил миску и повернулся к Максу.

– Это мамино мороженое. Понятно?

Макс смотрел на него большими круглыми глазами, лишенными какого-либо выражения. Том не мог определить, что чувствуют его сын и дочь. Да и что чувствует он сам, если на то пошло.

Ему отчаянно хотелось расспросить Джессику о водке, которую, по ее словам, пила Келли. Что все это значит?

– Мне не нравится лимонное мороженое, – сказала девочка.

Том присел на корточки и обнял ее.

– Другого у нас нет. Завтра я куплю шоколадное или клубничное, ладно?

Дочь никак не прореагировала.

– Обними папу, дорогая. Мне это нужно.

– Когда вернется мама?

Он колебался, не зная, что ответить. Правду? Или ложь? Последнее было легче.

– Скоро. Пора мыться?

– Я хочу, чтобы мама меня выкупала.

– Она может не вернуться допоздна, поэтому сегодня тебя выкупает папа. Договорились?

Джессика мрачно отвернулась. Из гостиной доносились звуки телевизора – музыка, скрежет автомобильных покрышек, протестующие голоса. Макс смотрит «Симпсонов». Отлично – это займет его до ужина. А может, его тоже выкупать?

Внезапно Том осознал, как мало ему известно о детском графике и вообще о домашнем хозяйстве. Внутри поселились холод и страх. Завтра утром ему предстоит провести презентацию для компании «Лендровер». Их директор по маркетингу говорил о крупномасштабном контракте. Если Келли не вернется до ночи, он не знает, как сможет с этим справиться.

«Пожалуйста, вернись, дорогая. Я так люблю тебя».

Том отнес Джессику в спальню, закрыл дверь, усадил ее на кровать и сел рядом.

– Джессика, может папа спросить тебя о том, что ты говорила утром про маму? Я сказал, что мы спросим у мамы, когда она вернется, что она хочет сегодня делать, а ты ответила: «Она, наверно, захочет выпить водки». Помнишь?

Девочка молча смотрела перед собой.

– Ты помнишь это, дорогая?

– Ты тоже пьешь водку, – надула губы Джессика.

– Да. Но почему ты так сказала?

Внизу внезапно залаяла Леди. Потом позвонили в дверь. Том услышал крик Макса:

– Мама! Мама вернулась!

С колотящимся сердцем Том сбежал по ступенькам. Макс уже открывал дверь.

На пороге стоял Джон Рай с ноутбуком.

56

Рой Грейс, сидя за рабочим столом вместе с большей частью своей команды, просматривал рапорты на экране компьютера. Было без четверти восемь воскресного вечера, и хотя он еще не чувствовал голода, но ощущал озноб от недостатка сахара, избытка кофеина или того и другого, поэтому с трудом сосредотачивался на работе.

К тому же каждые несколько минут его мысли возвращались к утреннему сообщению Клио Мори.

Грейс проверял позднейшие данные о Реджи д'Эте, когда его хлопнули по спине.

– Угощайся, старина!

Грейс обернулся. Брэнсон, не так давно выскользнувший из комнаты, вернулся с большой коробкой пончиков из супермаркета с другой стороны улицы и раздавал по одному каждому члену команды.

Взяв пончик, Грейс отошел от стола размять ноги. Брэнсон вышел в коридор вместе с ним.

– Ты в порядке, старина? Выглядишь паршиво.

Грейс откусил пончик, слизнув сахар с губ.

– Спасибо.

Брэнсон понизил голос:

– Маленькая птичка шепнула мне, что ты и Клио Мори недурно провели время вчера вечером в «Латино».

Грейс удивленно уставился на него.

– Неужели? Этот город слишком маленький.

– Не город, а планета.

– Откуда ты узнал, где я был?

Детектив-сержант постучал пальцем по крышке стола.

– Ты научил меня одному из правил хорошего детектива – обзаводиться собственной сетью информаторов.

Грейс покачал головой.

– Это было до того, как правила изменились. Стерильные коридоры и так далее.

– Ты когда-нибудь видел фильм «Полиция»? Жерар Депардье играет копа, который с помощью информаторов уничтожает организацию наркодилеров. Отличное кино!

– Не видел.

– Он напомнил мне тебя. Хотя нос у него побольше.

– Я похож на Жерара Депардье?

– Скорее на Брюса Уиллиса.

– Это уже лучше.

– Ты выглядишь как его менее удачливый брат. Или, может быть, отец.

– Ты знаешь, как внушить человеку уверенность в себе. Сам-то ты выглядишь, как…

– Как кто? Как Уилл Смит?[29]

– В твоих гребаных снах.

– Ладно, расскажи о тебе и миссис Мори.

– Рассказывать нечего. Мы обедали.

– Деловой обед, разумеется?

– Сугубо деловой.