Начала - Виктор Шибанов

– Отшельник Ирр? Ты все еще не доверяешь ему? Он ведь не лесовик!

– Зато слишком много с ними знается! Да и дикари эти его не трогают, вот что странно… Ничего, я с ним еще разберусь.

Волшебник пожал плечами – в том, что Ирру не страшны солдаты во главе с самим капитаном, он не сомневался. Но и говорить об этом Юму у него желания не было.

– Пожалуй, шел бы ты отдохнул, а то проспишь отъезд каравана, еще на пару месяцев здесь останешься! – Капитан развернулся и направился назад, к казарме.

Что же, видимо, Амину так и не доведется уронить капитана Юма в лужу…

Глава третья

Облака, проглядывающие сквозь просветы древесных крон, отсвечивали в лучах заходящего солнца багровым заревом. Амин взглянул вверх и тут же опустил глаза – он вспомнил кровавые всполохи в ауре погибшего колдуна.

В сгущающихся сумерках волшебник неторопливо шел к хижине лесного отшельника. Ирр велел ему приходить после заката. Что же, когда он доберется до места, уже опустится ночь. Неизвестно, что за сюрприз приготовил Ирр, но к утру Амин должен вернуться в Ольме. Иначе караван в Земли Ста Городов уйдет без него.

Неподалеку в чаще пронзительно вскрикнула какая-то птица, и волшебник невольно вздрогнул – в памяти его прозвучал предсмертный вопль шамана. Маг тряхнул головой – надо выбросить эти воспоминания прочь, пока он не сошел с ума. Снова и снова Амин зарекался: больше никогда в жизни он не станет прибегать к запретным заклинаниям.

– Ты смотри, куда идешь-то, а то не ровен час с ног собьешь! – неожиданно прямо над ухом раздался ворчливый голос отшельника.

Погрузившийся в свои мысли Амин резко остановился. Прямо перед ним, посреди тропы, ведущей к озеру, стоял Ирр. Юноша в удивлении уставился на старика. Вместо привычного, видавшего виды потрепанного плаща на том была ослепительной белизны накидка, вместо сучковатой палки в руках – резной посох с витиевато украшенным набалдашником, а обычно всклокоченные усы, борода и волосы на голове – аккуратно расчесаны и, кажется, даже слегка подстрижены. Отшельник стоял распрямившись, и юноша увидел, что колдун выше его почти на целую голову.

– Как ты изменился, – невольно сказал волшебник.

– Ты тоже, – сухо ответил Ирр. – Но то, как изменился ты, увидит не каждый… Сам расскажешь, что случилось?

– Мне не очень-то хочется говорить об этом, – с неохотой пробормотал Амин. – Я сегодня допрашивал одного шамана и… И я убил его. Случайно.

– Насколько я знаю, это не первый лесовик, в чьей смерти ты виновен. Продолжай.

– Мне пришлось на допросе прибегнуть к магии.

– Тоже не в первый раз. Продолжай.

– К Темной Магии! – с отчаянием воскликнул волшебник. – И убил я его именно этим заклинанием. Не успел вовремя остановиться…

– Это хорошо, – неожиданно усмехнулся старик.

– Что?! – Амин не поверил своим ушам.

– Ты гордишься тем, что совершил?

– Нет.

– Ты чувствовал радость, когда обратился к Темным Силам?

– Нет!

– Ты готов вновь сделать это?

– Нет!!!

– Вот это и хорошо, – спокойно сказал Ирр.

– Но разве творить такие заклинания – не зло?

– Зло. Хотя лесовикам, которых ты убил, все равно, с помощью какой магии ты это сделал, дозволенной или нет. Темные Искусства, о которых так не любят говорить в Гильдиях, всего лишь обычная магия. Только использует она те силы, которые большинство людей привыкли называть темными. Но главное не это, а то, для чего маг плетет свое заклинание. Если только в своих собственных целях, не думая о других – то это и есть темное колдовство, не важно, к каким силам призывал маг.

– Должен признаться, – Амин опустил глаза, – что мне пришлось испытать чувство торжества и превосходства, когда я понял, что душа шамана целиком подчиняется мне.

– И?

– …И мне стыдно об этом говорить…

– Ты стыдишься и содеянного, и своих чувств – и это тоже хорошо. – Ирр пригладил бороду. – Зато теперь, когда ты испытал все это, твой выбор дальнейшего пути будет осознанным. Каким бы он ни был, – добавил отшельник совсем тихо, но Амин его услышал.

– А почему ты так…

– «Так вырядился» хотел ты сказать? – Ирр расхохотался. – Ну, я просто собрался поговорить со своим старым другом – не идти же в том, в чем я хворост собираю!

– А я разве тебе не друг? – неожиданно для самого себя Амин обиделся.

– Э-хе-хе, да мы с тобой едва знакомы… Ну-ну, не обижайся, ты ж в Ольме всего-навсего два года! Вот лет через пятьдесят, надеюсь, я смогу сказать, что мы друзья!

– Через пятьдесят?

– Уж больно ты толковый, скажу я тебе – только смотри, не зазнайся. Так что с кем другим – сто лет, а с тобой и пятидесяти хватит. Ну, довольно болтовни… Идем!

Отшельник развернулся и широким шагом направился в чащу. Озадаченный волшебник последовал за ним, размышляя о том, сколько же на самом деле лет Ирру. Спросить об этом напрямую Амин не решился, поэтому попытался схитрить:

– Я и не знал, что здесь еще отшельники живут… А как давно ты познакомился с этим своим другом?

– Не здесь и не сейчас, юноша! Следуй за мной и внемли тишине.

Амин продолжил путь молча, не переставая удивляться – теперь еще и тому, что Ирр, кажется, также изменился не только внешне – даже речь его звучала совсем иначе, нежели прежде.

Вскоре юноша заметил, что, хотя они идут уже довольно долго, темнее не стало. Оглянувшись, он понял, в чем дело – вокруг них, не отставая и не опережая, вился рой светлячков. И ни разу волшебнику не подвернулся под ноги какой-нибудь корень, ни разу не хлестнула по лицу ветка. Амин был уверен, что они шли в самую чашу – но, казалось, ведет их туда торная, надежная тропа.

Молодой человек вспомнил свою первую встречу с лесным отшельником. Это произошло спустя месяц после того, как он прибыл в Ольме. Старик стоял посреди торговой площади, опершись на свой суковатый посох и не обращая ни на кого внимания. Отряд стражи (вернее, три новобранца, которые прибыли сюда вместе с Амином), посланный капитаном Юмом выяснить, в чем дело, нерешительно переминался шагах в десяти от незнакомца, отчего-то опасаясь подойти ближе. День был обычный, не ярмарочный, поэтому немногочисленный народ, идущий через площадь, тоже обходил старика кругом, стараясь не смотреть в его сторону.

Когда Амин услышал, как эти безусые юнцы всерьез обсуждают, не взять ли из казармы на всякий случай щиты и копья, он отвесил каждому по оплеухе и решительно подошел к старику. Вид у того был довольно неприглядный – залатанный плащ, спутанные волосы, из-под которых каким-то безумным блеском сверкали глаза.

– Я прошу прощения… – вежливо начал юноша.

– Соль, – перебил его старик. – Мне нужна соль.