Тирант Белый - Жуанот Мартурель

И, решив так, она отправилась спать.

А рано утром Тенеброз вместе со слугами Филиппа пришли к нему в комнату и принесли ему новое платье, чтобы он переоделся. Тем временем инфанта, которая была уже одета и подвязывала юбку[226], не могла дольше ждать и послала за Тирантом. С большой радостью встретила она его.

Глава 111

Благодаря неотступным стараниям моего охваченного любовью ума узнала я о

редкостных совершенствах Филиппа, ибо воочию смогла убедиться в его благородном поведении. Прежде, из-за некоторых сильных сомнений, закравшихся в мою душу, совсем не по сердцу был мне этот брак. Но отныне я буду счастлива исполнить все, что прикажет мне его величество король, мой отец. И поскольку именно благодаря вашим достоинствам Филипп обрел себе на пользу блаженство, вам и освобождать обе души от одинаковых страданий.

Услышав столь любезные речи инфанты, Тирант почувствовал себя самым счастливым человеком на свете и не замедлил ответить ей следующее:

Благодаря вашей благороднейшей душе, ваше высочество, вы безусловно могли почувствовать, с какой любовью и заботой старался я найти вам такого спутника, благодаря которому пребывали бы с вами и честь и блаженство. И хотя я не однажды догадывался, что вы, ваше величество, были недовольны мной и сердились, когда я расхваливал вам достоинства Филиппа в надежде, что вы обратите их себе на пользу, теперь я чрезвычайно доволен, ибо вы сами узнали правду, избавились от прежних заблуждений и пришли к справедливому заключению, что свидетельствует о великой вашей рассудительности. А посему я немедля отправлюсь переговорить с его величеством королем, чтобы он сей же час принял подобающее решение.

И Тирант, распрощавшись с инфантой, явился к королю и сказал ему следующее:

Ваше величество, послы французские сильно обеспокоены тем, что свадьба Рикоманы и Филиппа все еще откладывается, а потому я осмелился прийти к вам и просить, коли вы дали на то согласие, либо сыграть ее, либо отпустить послов обратно к их королю. Если вы не возражаете, я мог бы поговорить с инфантой от вашего имени. И полагаю, что с Божией помощью, а также благодаря разумным доводам мне удастся убедить ее исполнить все, что ни прикажет ваше величество.

Дай Бог, чтобы свершилось это к успокоению моей души и сердца, — сказал король. — Прошу вас, сделайте милость, пойдите и поговорите с инфантой от моего имени и от вашего.

Тирант распрощался с королем и отправился к инфанте, которая в это время причесывалась. Он рассказал ей о своих переговорах с королем. Инфанта сказала:

Сеньор Тирант, я полностью вверяю себя вашему благородству и чести, а потому препоручаю это дело вам и буду согласна со всем, что вы сделаете. И если хотите, я дам вам письменное ручательство.

Тут Тирант, совершенно убедившийся в ее расположении, заметил стоявшего у дверей Филиппа, который поджидал инфанту, чтобы сопроводить ее в церковь. Тирант попросил инфанту удалить девиц, ибо собирался сказать ей кое-что в присутствии одного Филиппа. Инфанта послала девиц причесываться, а они весьма удивились тому, как запросто беседует она с Тирантом.

Дождавшись, когда все девицы удалятся, Тирант открыл дверь в покои и позвал Филиппа.

Сударыня, перед вами Филипп. Из всех принцесс на свете вам одной он желает служить, а посему я на коленях умоляю вашу милость поцеловать его в знак вашего согласия.

Ох, Тирант! — воскликнула инфанта. — Да что б вашим грешным устам жевать один черствый хлеб за эти слова! Так вот о чем вы хотели со мной поговорить! На лице вашем ясно написано, что вы задумали. Но раз уж король, мой отец, мне приказал, я это сделаю.

Тирант подал знак Филиппу, и тот мгновенно взял инфанту на руки, отнес ее на диван, который там стоял, и поцеловал ее пять или шесть раз подряд. Инфанта же сказала:

А я-то вам доверяла, Тирант! На что вы меня толкнули? Я вас почитала своим братом, а вы отдаете меня в руки тому, кто, неизвестно, будет мне другом или врагом.

Ваши слова несправедливы, сеньора. Разве может Филипп быть вашим врагом? Ведь он любит вас больше жизни и желает оказаться в той роскошной кровати, где он спал сегодня ночью, вместе с вами, в рубашке или без нее — как вам угодно. И поверьте, что он сочтет это высшим благом для себя. А потому, сеньора, — продолжал Тирант, — дабы явить присущее вам благородство, подарите несчастному Филиппу, умирающему от любви к вам, частицу счастья, которого он так жаждет.

Спаси и помилуй меня, Господи, от такой оплошности! — воскликнула инфанта. — Я еще не пала столь низко, чтобы согласиться на эдакие причуды!

Милостивая сеньора, не волнуйтесь так. Мы с Филиппом здесь лишь для того, чтобы служить вам, — сказал Тирант.

Он взял ее за руки, а Филипп вознамерился прибегнуть к испытанному средству. Но инфанта закричала. Тут вошли девицы, успокоили их и примирили.

Когда инфанта была причесана и вышла в богатом убранстве, Филипп и Тирант вместе с королевой сопроводили ее в церковь. Там перед мессой инфанту с Филиппом и обвенчали. А в воскресенье торжественно отпраздновали свадьбу. Целую неделю длились роскошные празднества, во время которых денно и нощно устраивались турниры, сражения, танцы и выступления жонглеров.

Вот каким образом выдали замуж инфанту, и она осталась очень довольна Тирантом, а еще более — Филиппом, который так расстарался, что она запомнила это на всю жизнь.

Глава 112

Когда свадебные торжества завершились, решил король Сицилии оказать помощь королю Франции и приказал для этого снарядить и вооружить десять галер и четыре больших корабля, а также заплатить людям жалованье за полгода вперед. Тирант же не пожелал ни плату брать за труды, ни быть под чьим-нибудь началом, а решил ехать в свое удовольствие и купил себе галеру. И когда все корабли уже были вооружены и снабжены продовольствием, стало известно, что король Франции находится в Айгвес-Мортес[227], куда сошлись также флотилии королей Кастилии, Арагона, Наварры и Португалии.

Филипп был назначен коннетаблем. Вместе с ним отправился также инфант Сицилии. В порту на реке Сона[228] они встретились с кораблями Папы, Императора и всех, кто послал помощь. И, объединившись, они тронулись в путь и плыли до тех пор, пока не нашли короля Франции, на острове Корсика. Заправились тут корабли водой и всеми необходимыми припасами и, не заходя ни на Сицилию, ни в другие места, подошли на рассвете к большому городу Триполи[229], что в Сирии. Кроме короля, никто во всей армаде не знал, куда именно они направляются. И когда все увидели, как корабль короля остановился и его люди начали вооружаться, то решили, что достигли цели. Тогда Тирант на боте поплыл со своей галеры к кораблю короля и поднялся на палубу. Так же сделали и многие другие. Король как раз вооружался и хотел послушать сухую мессу[230].

Когда дошли до чтения Евангелия, Тирант преклонил колени перед королем и просил оказать ему милость и разрешить принести обет. Король с радостью дал согласие. Тирант приблизился к священнику, служившему мессу, и встал на колени; священник взял служебник и повернулся с ним к королю. Тогда Тирант, стоя на коленях, положил обе руки на книгу[231] и начал говорить следующим образом.

Глава 113

Так как милостью всемогущего Бога посвящен я в рыцари, теперь, будучи вольным и свободным от какого бы то ни было рабства и зависимости, без какого-либо принуждения и насилия, но, как подобает рыцарю, радеющему о своей чести, приношу я обет[232] Господу и всем святым рая, а также моему господину герцогу Бретонскому, предводителю этой эскадры и наместнику наисовершеннейшего и правовернейшего короля Франции, и клянусь, что сегодня я первым сойду на землю и последним покину ее.

Затем принес клятву Диафеб и дал обет написать свое имя на воротах города Триполи, что в Сирии.

Затем дал обет другой рыцарь и поклялся в том, что если король высадится здесь, то он подойдет так близко к крепостной стене города, чтобы брошенное им копье перелетело через нее.

Затем поднялся еще один рыцарь и поклялся, что если король высадится, то сам он войдет в город.

Следующий рыцарь принес клятву войти в город, забрать сарацинскую девушку от матери, доставить ее на корабль и отдать Филиппе, дочери французского короля.

Следующий рыцарь дал обет водрузить штандарт на самую высокую башню города.

На корабле короля Франции находилось множество рыцарей с золотыми шпорами[233], числом доходивших до четырехсот пятидесяти, а там, где много людей, занимающихся одним делом, всегда рождается зависть и злонамеренность, потому как грех зависти дает много побегов и жестокие завистники всегда терзаются от досады при виде благородного и доблестного рыцаря.