Я назову твоим именем сына. Книга 2. Юлия (СИ) - Ирина Шолохова

Нет, конечно! Никто меня не насиловал! Он пригрозил мне, что если я не буду заниматься с ним сексом — мы расстанемся, вот и всё! А, я его очень сильно люблю! И даже сейчас! Я боялась его потерять, поэтому и пошла у него на поводу. Он мне тоже говорил, что будет тщательно предохраняться и, что я никогда не забеременею! А, вот как получилось.

— Такой план, Юленька! — мать закончила мыть посуду и вытирала руки полотенцем, — с учёта здесь, в женской консультации, тебя снимем, переедем в другой город. Арендуем квартиру, поживём с тобой вдвоём до рождения ребёнка. Отец здесь останется. Родишь, вернёмся сюда и никто ничего не узнает. Скажем, что это я родила Я же ещё не старая. И не смотри на меня квадратными глазами, бывает женщины и более старшего возраста рожают.

— А когда мы будем всё это делать? Когда поедем?

— Я подам заявление на увольнение, отработаю 2 недели. Потом поедем. Скажу, что забеременела, плохо себя чувствую и поэтому увольняюсь. Так что готовься! Ориентировочно, через месяц уедем.

— А как же школа? Я, что останусь на второй год?

— Родишь и вернёшься в свой класс. Пока беременная, будешь дома заниматься по школьной программе. Потом вернёмся с ребёнком домой. Пойдёшь в школу, как обычно. Я буду малыша нянчить, ты будешь мне помогать.

— Фу! — выдохнула Юлька. — «Действительно — это замечательное решение», — подумала она. Только не хочет она ребёнка. Она, при всём желании, не могла представить, что через какое-то время на свет появится младенец — мальчик Алексей. Лёшка — так решил отец.

Через месяц они уехали с матерью в другой город, сняли квартиру в многоквартирном доме и заселились. Отдыхали, много гуляли, во второй половине дня, когда было не жарко, ходили купаться на озеро, находившееся неподалеку от съёмной квартиры. В положенный срок родился мальчик — Лёшик, так называли они его. Когда ребёнок чуть-чуть подрос — ему исполнился месяц, за ними приехал Юлькин отец. Забрал семейство домой. Родители усыновили малыша и жизнь, потихоньку, вошла в обычное русло. Не совсем, конечно, в обычное русло, малыш внёс хлопоты, беспокойство в размеренную жизнь взрослой пары, имеющей дочь — подростка. Но это были приятные хлопоты. У Юльки появился брат — её сын, у родителей младший ребёнок. Приходили сотрудники с маминой работы поздравляли её. Говорили, какая она молодец, смелая! Не побоялась родить ребёнка в таком-то возрасте. Восхищались Лёшиком — какой он симпатичный, как походит на своего отца! Они же не знали что, на самом деле, он не отец, а дедушка. Юлька смотрела на Лёшика, — «Как же он походит на своего отца!» Маленькая копия Сергея.

Юлька очнулась от воспоминаний. Пора возвращаться на ферму в вагончик — караван. «Интересно, — думала она, — где сейчас Сергей? Чем занимается? Может быть, женился, а может быть, у него появился ребёнок. Сказала ему мать, что у Юльки должен родиться мальчик? Наверное, нет. Она, как курица — наседка, закрыла крыльями своё ненаглядное чадо от жизни. А, может быть, он бы любил своего ребёнка, своего сына. Ведь, это же его сын. И даже не надо никакой генетической экспертизы и так видно — одно лицо. Даже сомневаться не приходится, не поспоришь — сразу видно, что Лёшик его сын. «Я бы хотела, — думала она, — чтобы Лёшик знал, что я ему не сестра, а мать. Но имею ли я право ему сказать это? Она решила, что её сын должен знать правду. Когда ему будет 18 лет, возможно, и раньше я расскажу ему всю правду! Всё как есть! Сейчас, конечно, не надо. Пока он слишком маленький, не сможет понять, да и не надо травмировать ребёнка. Когда он станет взрослым, я расскажу ему. Я, обязательно, расскажу ему всю правду. Я думаю, он поймёт и не обидится на меня за то, что я так поступила. Родители не спрашивали меня, приняли решение за меня и поступили так как считали нужным. Я всегда с ним, с моим мальчиком, пусть и в качестве старшей сестры, но всегда рядом. Вот и сейчас заработаю денег, накуплю ему подарков, вернусь и буду с ним. Даже если я встречу англичанина, то признаюсь, что у меня есть ребёнок и заберу его и маму к себе, сюда в Англию. Она рассмеялась над своими мыслями: Сказочница! Какой англичанин! Ты с утра до вечера вкалываешь, как проклятая, на ферме. Когда тебе искать англичанина! Ты еле приползаешь с работы домой, в выходные хочется отлежаться, отдохнуть перед следующей тяжёлой трудовой неделей. Можно было, конечно, через интернет поискать знакомства. Но у неё не было на этой сил, да особо желания не было. Она ужасно уставала на работе, впрочем, как и все остальные девчонки и даже парни. Но они знали, что работают за очень хорошие деньги. Ну, и ладно, — решила Юлька, — просто заработаю много денег и вернусь домой. Что делать если мне не везёт в личной жизни. Видимо, судьба такая! Она решила, больше не думать на эту тему. Не судьба ей встретиться с англичанином и выйти за него замуж. Ну, что же делать! Может быть, к лучшему, что Пабло оказался не богатым, а просто работает в услужении у богатых англичан. Вышла бы за него замуж, если бы конечно позвал, родила бы ему мулатов. А она хотела, чтобы её дети были светлокожие. Какая чушь лезет в голову! — покритиковала она сама себя, — надо выкинуть все эти бредни из головы! Она вернулась на ферму, почувствовала себя отдохнувшей после того, как полежала на лужайке — набралась сил. Поднялась на крыльцо вагончика, открыла дверь и замерла на пороге: в общей комнате, где они обедали с девчонками, сидел Пабло. Он, явно, поджидал её.

— Джулия, здравствуй! Почему ты не выходишь со мной на связь? Почему заблокировала меня?

Она молчала. Девчонки с любопытством прислушивались к их разговору. Но одна из них сделала знак, подразумевая: давайте оставим их наедине, пусть поговорят. Девчонки, нехотя поднялись и разошлись по комнатам, чтобы не мешать разговаривать Пабло и Юльке.

— Я же объяснила тебе, Пабло, почему я не хочу больше с тобой общаться. Ты обманул меня, ввёл в заблуждение, прикинулся, что ты богатей, живущий в этом огромном доме. А, оказывается, ты слуга у богатых хозяев.

— Значит, ты со мной стала встречаться только потому, что думала, что я богатый? — горько произнёс Пабло.

Она помолчала. Потом всё-таки сказала то, что думала:

— Я чувствую себя так, будто меня обокрали или вылили на