Солнцеворот желаний - Даша Игоревна Пар

– Папочка, держись, мы освободим тебя! – заговорила она детским голосом, но он остался неподвижным, только чуть опустил веки, будто и глаза держать открытыми было невыносимо тяжело.

– Он слишком опасен для тебя, Малек. Он убьет вас всех, – медленно говорил Томар, полностью закрывая глаза. – Я так устал… О, вечные, я так устал…

– Папа! – взмолилась Амалия, отступая назад.

И тогда тело колдуна зашевелилось, задрожало, как студень, упавший на пол. Его голова застучала о стену, широко-широко раскрылся рот, глаза в ужасе распахнулись, ногти заскребли по полу, ломаясь до крови. Через мгновение тело выгнулось дугой и опало.

– Нет-нет, так не должно быть! – воскликнула Маля, кидаясь обратно к клетке. – Сэл, открой ее! Ему нужна помощь!

Я ухватила ее за плечо и оттащила назад. Вовремя – то, что было внутри Томара, вернулось. Оно, как марионеткой, управляло колдуном и подняло тело вверх, бросив прямо на дверь, отчего мы обе вскрикнули. Старик напоминал бледное умертвие при ослабевшем свете ариуса.

– Пошли прочь, дрянные сучки! – оглушительно заревел Ктуул. – Не думайте, что я оставлю без внимания ваше безрассудство!

– Что ты делаешь с моим отцом?! – заорала моя подруга, каблуком ударяя по металлу двери, отчего зазвенели прутья. Вечный отлетел назад, склоняясь, будто кукла, и возвращаясь в вертикальное положение, словно управляемый невидимыми нитями.

– Он умрет прежде, чем вы догадаетесь, как меня вытащить, – расхохотался древний бог, продолжая злобно разглядывать Амалию. – Определенно, когда он помрет, я вселюсь в тебя, мелкая гадина! Никто не смеет мне мешать!

Я встала перед испуганной девушкой и холодно уставилась на него. Мой маленький шарик окреп, разрастаясь в широкое полотно, нависающее над напрягшимся Ктуулом.

– Будь уверен, я вышвырну тебя в клетку бездны еще до того, как ты скажешь: «Клос»! Король Агондарий передает привет. Он ждет тебя внизу, – процедила я, распаляясь драконьим гневом и каждое слово сопровождая вспышкой ариуса, от которой он сжимался, отступая назад и щурясь, будто в камеру запустили полуденное солнце.

– Мы еще посмотрим, кто окажется в клетке, драгоценная Селеста. Не думай, что я прощу тебе грубость и неуважение. Ты дорога Никлосу, но Клосу, которым он скоро станет, такая обуза ни к чему. Вот тогда и посмотрим, чего ты на самом деле стоишь!

Глава 16

Сомнение первого

Никлос

«Стать невидимым. Просто исчезнуть, заплутав в коридорах, где за каждой дверью скрывается чье-то желание, жаждущее тебя поглотить, переварить и выплюнуть».

Острые мысли досаждали Никлосу, и он хмурился, становясь черной тучей в сонном предрассветном дворце. Как тень, поднимаясь по темным лестницам, направляясь в свои покои, он не видел и не слышал никого, кто мог бы преградить путь. Король бы сбил или даже покалечил непрошенную преграду. К счастью, некому было встать перед ним, и он без происшествий добрался до своих комнат.

И застыл, замерев на месте в общей гостиной, неотрывно глядя на закрытую дверь в женскую половину. Напольные часы отстукивали половину пятого утра, за окном продолжал развлекаться зимний дождь, успевший за ночные часы зарядиться мелкими ледышками. Никлос никак не мог заставить себя сделать шаг и заглянуть. Он будто предчувствовал, что там, за дверью, никого нет. Он будто заранее знал, что Селеста не просто так ввязалась в обидную ссору – у нее была причина.

«Было бы желание, а уж как его воплотить… В конце концов, всегда найдется тот, кто поможет…» – прозвучал в мыслях вкрадчивый голос, и король додумал эту мысль: «Что подходит мне, подойдет и ей». А значит, и она движется по своему пути, и вопрос лишь в том, кто первым дойдет до цели.

Мужчина скривился, а потом резко свернул в свои комнаты, дошел до ванной и, врубив ледяную воду на полную мощность, опустил голову вниз, подставляя горячую кожу под холодные струи. Немного помогло, но мелкий червячок отвращения к самому себе остался где-то в подсознании. Король изо всех сил старался его подавить, но чем больше старался, тем острее вгрызался этот червь в его душу. И Ник злился еще больше, без повода срываясь на всех и вся.

Был один человек, который избавлял его от гнева, но и он сбежал, оставив бессмысленную записку. Только логика и хладнокровие удержали короля от безрассудного желания выследить беглянку, чтобы наказать за побег. И он смирился, стараясь держать себя в узде. К несчастью, это срабатывало не всегда.

Вот и сейчас минутная передышка подошла к концу, и Ник опрометью бросился в комнату Селесты. Там он застыл посередине спальни, безмолвно наблюдая, как тихо она спит. Гнев, как по щелчку, сошел на нет, и король успокоился.

«Значит, просто устала. Всего лишь одна ночь. А потом она вернется ко мне – и…» Что-то насторожило мужчину. Какая-то неправильная деталь в общей предрассветной картинке безмятежной комнаты. Он прислушался, закрыв глаза, как она тихонько дышит, посапывая во сне. Он чувствовал легкий аромат ее духов. Ощущал присутствие ариуса.

Вот оно! Ариус! Ариус, который всегда реагирует на его появление, даже когда она спит. Белый дым просыпается и хоть немного, но откликается на присутствие нориуса. Сейчас он продолжал держаться вокруг девушки и абсолютно на тьму не отзывался. Такое поведение озадачило Никлоса, и он медленно подошел к кровати, стараясь двигаться абсолютно бесшумно, понимая, как она расстроится, если проснется.

Не расстроится. Встав вплотную к изголовью, Ник наклонил голову набок, а потом пустил нить нориуса в переключатель, и комнату озарил яркий свет. Проморгавшись, король увидел перед собой искусно сделанную иллюзию. Он не стал ее трогать и разрушать. Только до боли сжал кулаки, чувствуя, как напрягаются мышцы под одеждой.

«Она посмела! Она ослушалась! Она нарушает Сделку!» – пронеслись обидные мысли, но Никлос сразу понял, что этого не произошло. Если бы Селеста нарушила Сделку, он узнал бы об этом первым. Так что она, как и он, ходит по краю, отыскивая окольный путь, чтобы обойти кабальные условия и вырваться из-под его опеки. Уйти от него.

Этой мысли оказалось достаточно, чтобы король кинулся прочь, к открытому окну, выбираясь наружу и взлетая черным драконом в хмурое грязно-серое небо. Забравшись высоко-высоко, к тяжелым от воды тучам, выпустил мощные струи огня, ощущая, как бьют по чешуе разряды зимней грозы. Ему хотелось забыться, просто стереть эти противные чувства, от которых так и хотелось кому-нибудь навредить. Вцепиться в глотку, разорвать путами нориуса, взрезать мечом и порвать когтями. Ему хотелось крови. Как можно больше пара над вспоротыми внутренностями, из которых сочится желудочный сок.