Комар - Виталий Руан

Всё же они парни хорошие. Видно, что в старшего брата пошли… — решил я немного сгладить углы.

— Да… Вижу, весело у вас тут… — допив остаток потницы, тяжело вздохнул Сармат, выдавив последнюю каплю из пустого бурдюка. — Но погуляли и будет. Я их с собой пока забираю. Будут помогать мне к празднику готовится. В честь нового наместника улуса, — то есть, меня. В общем, Комар, я чего пришёл. Хочу лично, тебя пригласить. И не только как брата, но и десятника. Будешь вместе с моими оболтусами в соревновании на лучшего богатура, в синем волке участвовать. Знаешь, что это такое? — я отрицательно покачал головой. — Ничего, Игды тебе всё расскажет. Приз должен быть очень хороший. Да и выйти победителем в таком многочисленном соревновании, — почётно. Ну и честь нашей семьи поддержать надо. Я то участвовать не могу, сам понимаешь. А ты меня, вместе с белкой своей, удивил так удивил. Кстати, где это она, надеюсь не сдохла? А то у меня в детстве, тоже одна зверушка была… — я сдвинул плечами, пушистого клубка почему-то нигде видно не было. — И да, самое главное. К нам на праздник приедет сам хан Бату! Так что ты уж постарайся… Всё таки, наш род будешь представлять…

— Но Сармат! — попробовал возразить я на впутывание меня в очередную, совершенно не нужную мне авантюру. — Какой из меня, богатур… Мне всего-то, два года отроду!

— Это кто тебе сказал, Мбек небось? Так он у нас тут, вроде местного дурачка был. Не в обиду тебе, будет сказано. Обманул он тебя видимо зачем-то. Запомни Комар, тебе минимум, — четыре. Но всем говори что шесть. И не спорь со старшим братом. Иначе до соревнований не допустят… Приз сам Бату вручать будет. Я честно говоря, даже не знаю какой… Но внук Чингисхана, побрякушку не подарит! Вещь нужная и для воина полезная. Всё, не опаздывай. Поедешь вместе с Ахметом. И Мерзы с собой прихвати. Отец его там будет, пускай завидует, что мой младший братец, два вершка от горшка, и его отпрыска так знатно нагнул. На подарке Чингисхана приезжай, что бы и в мыслях ни у кого не было, тебе в участии отказать. И я тебя как брата прошу, до праздника моего, не пей больше… А потом мы с тобой, уж точно наверстаем!

Я смотрел вслед уезжающему всаднику и с тоской думал:

— Ну вот зачем я полез на то проклятое дерево! Ведь хорошо же с медведями жили, дружно, беззаботно. А теперь… Эх…

***

— А… А-а-а… — Игды стукнул половником, пытавшегося прочитать нацарапанные на земле каракули, озадаченного Мерзы.

— За что?! — не понял бывший сотник.

— За то, что четыре буквы никак запомнить не можете, олухи! — проорал на них горбун.

— Да как их тут запомнить? — вырвал половник у учителя бывший десятник и бросил его на землю. — Какие-то кружки да каракули, причём, каждый раз разные! Даже эта проклятая буква, — а! Что бы её волки съели! В начале по одному пишется, посерединке уже по другому, а в конце то и вовсе, по третьему! Кто это вообще, запомнить сможет! Да и кому эта грамота нужна! Тем более, воину…

— Арабан, — произнёс я отчётливо, прочитав первое, нацарапанное слово. Юноши увидав меня, подгоняемые стоящим рядом Шрамом, нехотя встали и поклонились.

— Комар! — загалдели мои подчиненные. — Да, зачем нам эти закорючки? Мы и без них, — воины хоть куда! Правда, друзья?

— Доброе утро! — поприветствовал я собравшихся.

— Как бы, уже обед! — поправил меня Лоскут. — Пора бы и перекусить.

— Да, Комар! — поддержали его все. — Жрать охота! А то на голодный желудок, никакие буквы в голову не лезут…

— Игды, будь добр, приготовь что-нибудь на всю ораву. Дальше, я сам.

Слуга взял поднятый мной половник и пробурчав на всех что они тупицы безмозглые, направился к булькающему на костре казану. Я же прошёлся перед смотревшими на меня свысока юношами.

— Здесь, — указал я на надпись, — не просто мазня Игды сухой веткой по земле. Это и есть вся суть человека. Только он в отличии от зверя, может сохранить и донести своим потомкам, через десять, сто, или даже тысячу лет, свои мысли, чаяния, и сделанные им открытия. И всё, лишь с помощью этих вот, нарисованных на земле символов.

— Эти каракули и до завтра не достоят! — прокомментировал кто-то из ребят. — Какие там, тысячи лет…

— Возможно. Но это и не важно. Они здесь, вовсе не для этого.

— А для чего же тогда? — не понял Мерзы.

— Что бы Игды мог Мерзы, ещё пару раз по его огромной, бестолковой башке съездить! — предположил Лоскут.

— Для этого тоже. — поддержал я гогочущих ребят. — Но также и для того, что бы вручить каждому из вас ключ к сундуку, с самыми ценными сокровищами на свете.

— Какими такими, сокровищами, заинтересовались мои молодые воины, внимая каждому моему слову.

— А вы не знаете? — состроил я удивлённую рожу.

— Нет… Комар, расскажи!

— Знаниям… — совсем тихо сказал я.

— Какие ещё, знания? Зачем они нам нужны-то! Мы думали, к золоту…

— Вам не нужны знания? — удивился я. — Странно. Ну тогда вы наверное знаете, почему небо синее? Или какой будет эта зима? Или возможно, как победить маленького мальчика, пытающегося вас хоть чему-то обучить, кроме как пить, жрать или справлять естественные надобности?

— Это мы умеем! А ещё в отличии от тебя, мы знаем что с девушкам делать. — заржал Лоскут.

— Ну, раз ты такой знаток девушек, то и со мной голыми руками справишься. Выходи Лоскут, покажи мне, что ты уже всё знаешь и мне нечему тебя учить. Или боишься получить по роже от шестилетнего мальчишки? — накинул я себе пару годков, как и советовал мне Сармат.

— А ты не обидишься? Плетьми по хребту потом не пройдёшься, если я нечаянно тебе что-нибудь сломаю? Я ведь был первый драчун в нашей семье. А у меня восемь братьев, причём старших. И я их всех побил!

— Хватит языком чесать! — улыбнулся я. — Если сломаешь, дам золотой! Но если мои знания окажутся сильнее за твою силу, то тогда и я тебе могу что-то сломать. Или нет. Это уже, как захочу. Знания то, — мои!

— Ого! Целый золотой… — пронеслось среди молодёжи. А стоявший в стороне Шрам, с нескрываемым удивлением взглянул на своего нынешнего командира.

— Ну чего ждёшь?! — выкрикнул он на немного растерявшегося парнишку, — или тебе золотой не нужен? Так пускай, кто другой его заработает…

— Я могу ему ребро сломать! А я руку в двух местах! Комар, за это два золотых будет, или только один? Нет, я… — чуть