Комар - Виталий Руан

обеда. До завтрашнего, или через неделю? Или целый год оболтусам знания в голову вбивать…

— А и правда! — повеселел Горбун. — Не сказал…

— Так что пойдём, выпьем за его здоровье! Он же надеюсь, не против, если мы за его здоровье, немного бухнем?

— За здоровье, — это можно… — согласился Игды. — Без здоровья, — оно никак…

— Это точно! — одобрительно похлопал его Шрам. — А нашему хозяину, ещё и удача, причём немалая, непременно понадобится! А за нее тоже, не грех выпить… А потом, когда у нас тосты и твоя великолепная потница закончатся, можно и грамоте…

— Шрам, ты очень, очень хороший человек. — еле стоя на ногах, похлопал по плечу не менее бухого вояку, Игды. — и за это, нужно срочно выпить!

— Что, выпить-то? — не понял мужик. — Мы всё подчистую вылокали! Вон, возле дрыхнущих сопляков пустой бурдюк валяется…

— Всю, да не всю… — Игды по-заговорщически приставив палец к губам, вынул из-за рубахи небольшую, кожаную тару. Обрадованный Шрам с большим уважением посмотрел на невероятно гордого собой, горбуна.

— А за что, выпьем-то? — немного помявшись, причмокивая и поглаживая усы с небольшой бородкой, в предвкушении спросил мужик. — За всё вроде, уже пили…

— Так, за тебя же! — не понял Игды. — Или забыл?

— Не забыл я… Просто не хочу я за себя пить. Вот и всё…

— Ну ладно… — с пониманием посмотрел на него Игды. — А давай, за Мерзы! — после небольшой паузы, предложил неожиданно горбун.

— За Мерзы? — не понял Шрам. — А за него-то, за что?

— Ну как-же! — уставившись залитыми потницей глазами на коренастого вояку, выкрикнул Игды.

— Тс-с… Тихо! — шикнул на него Шрам. Не буди лихо, — пока тихо… А то ещё и с сопляками делится придётся…

— Ну, как-же… — уже прошептал горбун. — Не побоялся Ахмета и по медведю выстрелил!

— Кто, выстрелил? — не понял Шрам.

— Как кто? Мерзы выстрелил! Хороший человек, однако оказался… Смелый!

— Не смеши меня, друг! — похлопал горбуна по плечу, расплывшийся в улыбке, Шрам. — Я не знаю зачем он всё это выдумал. Может к новому десятнику подмазывается, или ещё чего… Но его отец просил меня за ним приглядывать и в его дела без надобности не лезть. И я не лезу. Ну, почти не лезу… Но и в никакого медведя, он тогда тоже не стрелял. Я рядом с ним был и всё видел…

— А кто же тогда стрелял?.. — ошарашенный новостью, вылупился на Шрама, Игды.

— Кто-кто… Ясно кто. Сотник Такту, кто же ещё! Ахмет то ему, точно не указ… Вот за него, — я бы выпил! Справный воин. Не то что это злобное, жестокое и лживое существо. Весь в своего отца, гадёныш… Тьфу! — сплюнул с явным презрением к грозному темнику и несомненно достойного его отпрыску, мужик. И взяв у Игды уже налитую, полную великолепной потницы тару, тут же мигом влил её содержимое себе в рот. Закряхтев от удовольствия и устало махнув на прощанье застывшему горбуну рукой, пошатываясь побрёл в свой шатёр. Оставив уже совершенно ничего не понимающего пьяницу, наедине со своими путающимися мыслями и десятком мирно посапывающих возле догорающего костра, юнцов…

Глава 22

— Что значит, будить не велел! Обещал, головы ваши дурные прострелить? Так я сам их сейчас откручу и бавгарам скормлю! Скажи, брат его пришёл. Старший. Видеть желает!

— Хозяин! — протерев хорошенько глаза, всё же вижу перед собой перепуганную рожу горбуна.

— Просил же, не будить до обеда… — проворчав, кое как подымаюсь с постели.

— Так, уже обед почти… — оправдывается Игды и подсовывает мне медную миску что бы попить и умыться. — Утренняя роса, хозяин. Как ты любишь.

— Ладно… — ощутив внутри приятную прохладу, я вытер лицо остатками влаги и взглянул на услужливо подавшего полотенце слугу. — Кого там нелёгкая принесла?

— Так, наместника нашего нового. Говорит, что он ваш старший брат. Неужели сам решил породнится? А я вам Господин, всегда говорил, что вы очень мудрый человек. За один вечер и арабан с лошадью себе подмутили, и родственников важных заимели. Ну да ладно. Негоже такого дорогого гостя и заставлять ждать…

Сармат пытался погладить подаренную мне Ахметом лошадку. Но явно не привыкшая к подобным нежностям зверюга, на все его старания лишь раздражённо фыркала в ответ. Интересно, как это я на ней до дому добрался, с таким-то характером? Ничего не помню…

— Ого! Какой багатур ко мне выйти соизволил! — улыбнулся Сармат. Я же в ответ низко поклонился местному князьку. — Иди сюда! Обними брата! — и не дожидаясь пока я после очередной, дурной попойки наконец-то соображу, что же он от меня хочет, сам подошёл и довольно крепко сжал меня в своих медвежьих объятьях.

— Игды, ты говорил что почти обед. — процедил я, выдохнув остатки воздуха. — Есть у нас чем дорого гостя угостить?

— Прости хозяин! — упал на колени горбун. — Но я твоих новых подчинённых, как ты и приказал, целое утро грамоте учил. Не успел ещё приготовить!

— Ничего Комар, потницы его замечательной, будет достаточно. — наконец-то меня отпустив, облизал губы Сармат в предвкушении долгожданного угощения. — Тащи бурдюк Игды, уж больно мне твоя потница по вкусу! Нигде такой нет. И у Ахмета, как на зло, закончилась… А с тобой братец, я хочу по душам пообщаться. Ты же надеюсь, не против?

Бурдюк Игды притащил. Но там, после вчерашней попойки, практически ничего и не было. И я с облегчением вздохнув, попросил разрешения у дорого гостя, просто выпить воды. На что он с радостью согласился. Мол ему, больше достанется. А мне пора бы с кумысом и тем более потницей, завязывать, а то на меня и смотреть-то больно. Брат, как ни как…

— Сармат, — после третей выпитой гостем за моё здоровье чаши, я наконец-то решился заговорить, — ты меня извини, если сможешь…

— За что это? — не понял гость.

— Я не знал, что соглашаюсь породнится с наместником этого улуса. Эти два оболтуса, в такие подробности не вдавались. А на побегушках у них, я тоже быть не хотел. Ты же меня, как старший брат, понимаешь?

— Это да… — согласился Сармат. — Им палец в рот не клади! Я хоть и старший брат, но иногда и сам в этом сомневаюсь… — тяжело вздохнул он. — Но ты лучше расскажи, как это ты им жизни спас? Да ещё и четыре раза! А то они молчат как рыба…

— А что рассказывать… Один раз медведя прогнал. Второй, — стаю волков. Третий, — ногу Келджику вылечил. А четвёртый… Я уже и сам не помню. Видимо, это уже они меня от верной гибели спасли, а я им так спасибо и не сказал…