Рауль Валленберг. Исчезнувший герой Второй мировой - Бенгт Янгфельдт

Он больше не добивался руки Жаннет, но они продолжали встречаться. В последний раз они виделись, согласно календарю Рауля, 27 и 28 июня, всего за неделю до его отъезда. Он рассказал Жаннет, что ему предстоит правительственное задание в Будапеште, но не уточнял, в чем оно состоит, сказал только, что это “может оказаться очень опасным”. Столь же скрытен он был и при случайной встрече с Густавом фон Платеном.

Перед отъездом Рауль посетил Эренпрайса в спа-отеле “Сальтшёбаден” вместе с Лауэром, Мазуром и Фрицем Холландером (оба были представителями Всемирного еврейского конгресса). Эренпрайс передал рекомендательное письмо Шаму Штерну, председателю будапештского Еврейского совета, и спросил Рауля, хочет ли тот его благословения. Рауль согласился, и главный раввин, прежде настроенный к нему скептически, прочел еврейскую молитву и благословил его.

Якоб Валленберг, в качестве крестного чувствовавший особую ответственность за Рауля, обеспокоенный тем, что “с ним что-то может случиться с немецко-нацистской стороны”, в свою очередь, оказал более практическую помощь. Он связался с Вальтером Шелленбергом, главой контрразведки в немецком Министерстве безопасности, которого хорошо знал, и попросил его позаботиться о том, чтобы “защитить РВ от нацистов”.

Последнюю свою неделю в Стокгольме Рауль постарался использовать для посещения родных. Он обедает с Май и Энцо фон Плауэнами и ужинает с бабушкой Анни. Естественно, он общается с самыми близкими родственнниками, но это не находит отражения в календаре. (Сведений о том, как отнеслись к поручению в Венгрии его родители, к слову, не сохранилось.) Первого июля он встречается с бывшим венгерским пресс-атташе Андором Геллертом, вечером 2 июля – с Коломаном Лауэром, а на следующий день Лауэр устраивает ужин для Рауля. По словам Лауэра, Айвер Олсен, также присутствовавший на ужине, в течение разговора понял, что “Рауля уже нечему особо учить, поскольку его природный ум разрешит все самые трудные проблемы”. Четвертого июля Рауль должен был быть на празднике в честь американского Дня независимости, но вместо этого встречался с Норбертом Мазуром. Шестого июля он посетил Олсена вместе с Лауэром, пожаловавшимся, что еврейские организации в Стокгольме отправляют Рауля с поручением, а деньгами не снабдили. Тогда Олсен вручил Раулю 10 тыс. крон. В тот же день Рауль написал цитировавшееся выше письмо Буэману, а вечером дома у родителей был прощальный ужин для узкого круга, включая Уллейна-Ревицки с супругой.

Данное Раулю задание должно было занять не менее двух месяцев, а это означало, что ему нужно прибраться на рабочем столе перед отъездом. Одним из последних его дел было подписание бизнес-контракта с Эберхардом Хокансоном относительно разной печатной продукции (Рауль владел небольшой типографией “Абетрюк”), договор был подписан 7 июля 1944 года. В тот же день Лауэр проводил Рауля в стокгольмский аэропорт Бромма. Если ему не удастся выполнить запланированное поручение, он должен, решили они, послать шифрованную телеграмму Лауэру, чтобы МИД отозвал Рауля домой. Для чиновника шведского МИДа Рауль представлял собой редкое зрелище. Он был одет в плащ-дождевик и шляпу в стиле Энтони Идена и тащил два рюкзака – один на спине, другой в руке.

Самолет поднялся в воздух в 13:50, взяв курс на Берлин. Раулю не терпелось отправиться в путь. “Валленберг уехал в чертовской спешке, – сообщил Айвер Олсен своему шефу Джону В. Пеле в Вашингтоне, – без инструкций и без кассы на случай непредвиденных расходов”.

Будапешт

По прибытии в Берлин Рауля встретили Нина и Гуннар Лагергрены. Как указывалось ранее, Гуннар работал секретарем шведской миссии в германской столице. Пока они ехали на машине из аэропорта, вспоминала впоследствии Нина, Рауль рассказывал о своем поручении и сказал, что в рюкзаке у него список “выдающихся евреев, социал-демократов и других будапештских оппозиционеров, с которыми ему предстоит связаться”. Нина с мужем жили во флигеле замка Капут в нескольких милях от Берлина, туда они и направились. Рауль полгода не виделся с сестрой и зятем, и после ужина они еще долго сидели и разговаривали. Когда около полуночи они разошлись, чтобы лечь спать, раздался сигнал воздушной тревоги: над городом летали британские самолеты, и пришлось искать убежище. В ту ночь сон оказался коротким.

Шведский посол в Берлине Арвид Рикерт заранее заказал для Рауля билет на поезд в Будапешт через два дня, на 9 июля. Это было сделано из лучших побуждений: он исходил из предположения, что Рауль захочет задержаться на денек в Берлине, чтобы побыть с сестрой. Но “Рауль рассердился”, – вспоминала Нина.

Он сказал, что “не может терять времени”. Поэтому, пообедав с Рикертом, 8 июля он уехал поездом 17:21, отправлявшимся в Вену. Вагон был набит немецкими солдатами, и, поскольку у Рауля не было билета с местом, ему пришлось ехать в тамбуре.

Из Вены Рауль сразу отправился в Будапешт. Согласно его календарю, 8 июля он должен был быть на свадьбе в Швеции, но венгерское поручение было для него важнее. Он же не мог знать, что в тот день, когда он выехал из Стокгольма, адмирал Хорти приказал прекратить депортации евреев, тем самым в один миг изменив условия поручения.

На вокзале в Будапеште Рауля встретили Биргит Брюлин из шведской миссии и водитель Тот. Молодой чешский еврей Томаш Кауфман, также находившийся в автомобиле, вспоминает: “По дороге с вокзала новый секретарь миссии господин Валленберг спросил меня, кто я и чем занимаюсь. Я рассказал правду. Тогда господин Валленберг предложил, чтобы я помогал ему в его деле. Я не мог себе представить, как будет выглядеть это дело, но все равно согласился”.

Правда, которую рассказал Томаш Кауфман, состояла в том, что он с родителями в 1942 году бежал в Будапешт из оккупированной Чехословакии, спасаясь от преследования. После вторжения немцев в Венгрию родителей депортировали в Аушвиц. Последнее, что сказал ему отец, было – надо идти в швейцарскую или шведскую миссию, где Томашу могут помочь. Помощь он получил, его взяли на работу в шведской миссии. “Я спал на дне шахты лифта, мыл машины, бегал с поручениями, ходил на почту, делал то, что меня просили, и был счастлив, – вспоминал он. – У меня было где спать, было что есть, и мне выдали удостоверение венгерского МИДа, подтверждающее, что я состою в штате шведской миссии”.

Таким образом, Рауль уже с первого момента познакомился с положением евреев и увидел конкретный пример практической работы по спасению людей, которая велась шведами в Будапеште. Кроме того, он сразу понял, что попал в воюющую страну. Будапешт, в который прибыл Валленберг, незадолго до этого подвергся мощному налету бомбардировщиков. Целью налета были военные, промышленные и другие стратегические объекты, в том числе железнодорожный вокзал, на который он прибыл.