Роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий - Юрий Михайлович Лотман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Затейкин: <…> Она жа, так сказать, и прекрасная, ды по нашему, по-питерски емабль! то уж емабль! <…> Ma пренсес, суете ву de apelcins?» (Русская комедия и комическая опера XVIII в. М.; Л., 1950. С. 516); «емабль» (искаж. франц.) – «мила»; «ма пренсес…» и т. д. (искаж. франц.) – «Княгиня, желаете ли?», каламбурно сочетаемые с русскими омонимами. Вводя на периферии повествования устойчивые сатирические маски московской кузины и гвардии сержанта, П намечает для ЕО принцип – включение в фон романа устойчивых традиционных образов или общеизвестных персонажей из других литературных произведений. «Гвардии сержант» как характерный тип русской жизни XVIII в. введен П в «Капитанскую дочку»: «Матушка была еще мною брюхата, как уже я был записан в Семеновский полк сержантом, по милости маиора гвардии князя Б., близкого нашего родственника» (VIII, 279). Коллизия: Прасковья Ларина – «Грандисон» – Дмитрий Ларин – имела ряд литературных параллелей. Ближайшей была ситуация «Рыцари нашего времени» Карамзина: «Отец Леонов был русской коренной дворянин, израненный отставной Капитан, человек лет в пятьдесят, ни богатой, ни убогий, и – что всего важнее – самой добрый человек <…> После Турецких и Шведских кампаний возвратившись на свою родину, он вздумал жениться – то есть, не совсем вовремя – и женился на двадцатилетней красавице, дочери самого ближнего соседа <…> должен, в изъяснение душевной ее любезности, открыть за тайну, что она знала жестокую; жестокая положила на нее печать свою – и мать героя нашего никогда не была бы супругою отца его, естьли бы жестокий в Апреле месяце сорвал первую фиялку на берегу Свияги!..» (Карамзин‑2. Т. 1. С. 756). Соотношение этих эпизодов имеет двойной смысл: с одной стороны, пушкинский текст выглядит как реально-бытовое содержание условно-литературных описаний Карамзина: П как бы переводит литературу на язык действительности. С другой – поколение матери Татьяны, княжны Алины и «Грандисона» ведет себя в жизни, руководствуясь образцами предромантических романов. Архаическая литература для П – часть архаической действительности и в этом смысле сама обладает реальностью. Для понимания пушкинских героев необходимо чувствовать их соотношение с персонажами Карамзина. Сопоставление интересно и в другом отношении: П сохранил и возрастное соотношение между героями, и время их брака – начало 1790-х гг. Важно и то, что, говоря об отце Леона, Карамзин подчеркнул, что он не был «известным дядею Тристрама Шанди», а был русский барин, «добрый по-своему, и на русскую стать» (Карамзин‑2. Т. 1. С. 757). Сопоставление отца Леона с Дмитрием Лариным бросает известный отсвет на стерниански-гамлетовскую характеристику последнего Ленским.
XXXI, 10 – С супругом чуть не развелась – современники улавливали в этом стихе романтическую гиперболу ученицы княжны Алины. О реальном разводе супругов в этой ситуации, конечно, не могло идти и речи. Для развода в те годы (брак родителей Татьяны падает на 1790-е гг.) требовалось решение консистории (духовной канцелярии), утвержденное епархиальным архиереем (с 1806 г. все дела этого рода решались только Синодом). Брак мог быть расторгнут лишь при наличии строго оговоренных условий (прелюбодеяние, доказанное свидетелями или собственным признанием, двоеженство или двоемужество, болезнь, делающая брак физически невозможным, безвестное отсутствие, ссылка и лишение прав состояния, покушение на жизнь супруга, монашество). Известны случаи, когда личное вмешательство царя или царицы решало бракоразводное дело в нарушение существующих законов. Однако очевидно, что все эти пути были для Прасковьи Лариной закрыты, равно как и многочисленные, но дорогостоящие способы обхода законов ценою взяток или вмешательства вельможных заступников. Единственное, что могла реально предпринять мать Татьяны для расторжения брака, – это уехать от мужа к родителям. Такое фактическое расторжение супружеских отношений было нередким. Длительная раздельная жизнь могла быть для консистории аргументом в пользу развода. См.: Загоровский А. О разводе по русскому праву. Харьков, 1884. С. 282–393.
13–14 – Привычка свыше нам дана: / Замена счастию она. – Заключительная сентенция представляет пересказ высказывания из романа Шатобриана «Рене» (1802): «Если бы я имел безрассудство верить еще в счастье, я бы искал его в привычке», которое сам автор дал во французском его оригинале в качестве примечания к этим стихам (VI, 192). Судя по черновым наброскам (VI, 346), П одно время думал вложить сентенцию Шатобриана в уста Онегина во время его объяснения в саду с Татьяной. Сопоставив сходные по содержанию, но резко противоположные по стилю высказывания свое и Шатобриана (контраст достигался тем, в частности, что романтической прозе французского писателя были соположены бытовые и обыденные по интонации стихи автора ЕО), П достигал эффекта стилистического диалога между текстом и примечаниями.
XXXII, 11 – Вела расходы, брила лбы… – Брить лбы – сдавать крестьян в рекруты. При приеме рекрута ему сбривали спереди волосы. По указам 1766 и 1779 гг. дворяне могли во всякое время года сдавать в любом угодном им количестве своих крестьян в солдаты, получая за лишних рекрутов квитанции, которые можно было предъявить в будущие наборы. Это превратило «бритье лбов», с одной стороны, в меру наказания: помещик мог в любое время оторвать неугодного ему крестьянина от семьи и сдать – практически навсегда – в солдаты. С другой – сдача рекрутов сделалась доходным, хотя и официально запрещенным промыслом: квитанции у помещика охотно покупали другие помещики, не желающие расставаться со своей рабочей силой, или даже богатые крестьяне (а иногда и «мир» в складчину), чтобы избавить своего парня от рекрутчины. Помещая «бритье лбов» в разряд хозяйственных мероприятий, П иронизирует по поводу способов хозяйствования обычного помещика. В черновом варианте крепостническая практика Прасковьи Лариной была подчеркнута резче:
Секала <– – ->, брила лбы;
Служанок секла, брила лбы (VI, 295).
XXXIII, 3 – Звала Полиною Прасковью… – См. с. 252–253. Ср. в «Капище моего сердца, или Словаре тех лиц, с коими я был в разных отношениях в течении моей жизни» И. М. Долгорукова о П. М. Безобразовой: «Прасковья Михайловна, урожденная Прокудина… Я очень любил ее и звал Полиною» (ЦГИАЛ. Ф. № 1337. Оп. 1. Ед. хр. 69. Л. 10 об.).
6 – И русской H как N французский… – Читается: «И русский “наш” как эн французский» – «наш» – церковнославянское название буквы «н». См.: Лернер. С. 65; Алексеев. С. 401–402; Рейсер С. А. К чтению 6-го стиха 33-й строфы 2-й главы «Евгения Онегина» // Науч. докл. высш. школы. Филол. науки. 1974. № 3. С. 73–74.
XXXV – Строфа написана по окончании главы (после даты, которую П поставил в черновике, считая, что глава закончена: 8 Декабря 1823 nuit[31] – VI, 299). Введение
