Сострадание к врагу - Сергей Герасимов

– Такое возможно?

– Это было необходимо. Я была приставлена к этому мальчику в течение почти пятнадцати лет. Я следила за его здоровьем. Я должна была знать все, и я помогала в любых ситуациях. В моей квалификации можете не сомневаться.

– Ваше настоящее имя? Мы вместе уже давно, но я так и не узнала, как вас зовут. На Земле это считается неприличным, так что простите меня, если что. Я никогда не была образцом воспитания.

– Харон Вера Ивановна.

– Значит, просто Вера, безо всяких церемоний. Кстати «Харон» означает перевозчик на тот свет. Странное имя для врача.

– Ничего не могу с этим поделать.

– Один вопрос. Зачем вам быть незаметной? Зачем вы представлялись его матерью?

– По многим причинам. Иннокентий был первым ребенком, которого спасли от болезни Брауна без пересадки донорской или искусственной нервной ткани. Мы наблюдали его в течение всех этих лет, и продолжаем наблюдать сейчас. Это была экспериментальная методика, если она оправдает себя, это принесет миллионы. Но, если кто-то заинтересуется нашей технологией и элементарно украдет ее, то мы несем громадные убытки. Мы – это клиника, которая вложила деньги в этот проект. Большие деньги. Эксперимент еще не завершен.

– То есть, вы вставили ему в мозг такую штуку, которую можно украсть? – спросила Йец.

– Когда речь идет о больших деньгах, это вполне возможно. Прошу вас не расспрашивать меня дальше. Я больше ничего не могу сказать.

– Это имплантат?

– Я ничего не могу сказать. Это тайна.

– То есть, это действительно мозговой имплантат. Прибор, который не имитирует нервную ткань, а заменяет ее чем-то совершенно иным. При том, что подобные вещи запрещены международным законодательством планеты Земля, насколько я знаю. По вашим законам, изготовить и использовать нечто подобное – это преступление. Я права?

– Я не могу ответить на этот вопрос.

– А если я буду настаивать и попытаюсь проникнуть в его мозг, чтобы узнать вашу тайну, что вы сделаете тогда?

– Тогда я отключу его, и секрет умрет вместе с ним.

– Что? Вы убьете этого мальчика? – удивилась Йец.

– Я всего лишь отключу прибор, который поддерживает его жизнь. Этот прибор принадлежит клинике, и в данной ситуации им распоряжаюсь я. Юридически, и это, кстати, записано в договоре, при возникновении подобной ситуации клиника просто отказывается поставлять наши услуги и отключает оборудование.

– Вы сможете его убить? При том, что он вас любит и столько лет называл матерью?

– Думаю, да.

– Ясно, – сказала Йец, – люблю откровенных людей. Но, если вы врач, может быть, вы мне поможете? Что вы думаете о Капитане?

– То же самое, что и вы. Он пережил клиническую смерть и несколько суток пролежал в коме. Это всегда отражается на психике. Определенный процент нервных клеток обязательно погибает. Если состояние стабилизируется, Капитан просто останется странным, чудаком или ненормальным. Если нет, он погибнет. А что ваш чудодейственный робот?

– Я собираюсь применить его еще раз. Только вряд ли это поможет.

– Покажите мне этот прибор. У меня профессиональный интерес.

– Пойдемте, – согласилась Йец.

Они зашли в ее кабину и достали робота-паука.

– Странно, – сказала врач, – я ведь внимательно смотрела на ваш приборчик в прошлый раз. Мне кажется, он стал больше.

Йец нажала кнопку и развернула виртуальный экранчик, величиной с носовой платок.

– Ничего себе! – удивилась она.

– Что? – не поняла Вера.

– Он не просто стал больше. В нем появились две новые панели и десятки новых функций. Это более совершенная модель. Это вообще не мой прибор! Но еще вчера вечером все было в порядке!

– Как это?

– Я же говорю, что это не мой прибор. Я не знаю, как это возможно, но… Его просто кто-то подменил.

Теперь уже голод ощущали все. Зайцы исчезли, все до одного, пришлось использовать последние пищевые брикеты из запаса. Брикеты были универсальной пищей, которая, при правильном приготовлении, могла превращаться практически во что угодно. Но конечно, с натуральным мясом брикеты сравниться не могли.

К вечеру вернулся Денисов. Он принес с собой тушки шести зайце-волков, и тушка самого крупного существа весила килограмм двадцать. Причем, чем крупнее был зверек, тем сильнее были развиты его челюсти, и тем страшнее выглядели зубы.

– Удивительные животные, – сказала Вера и поковыряла в своих зубах, – просто удивительные. Я не имею в виду вкусовые качества, тут и сказать нечего. Скорее всего, это один и тот же вид, при этом животные могут быть и травоядными, и хищными. Я не удивлюсь, если окажется, что одно и то же животное может в один период быть хищным, а в другой травоядным. Ну, например, если вдруг стало мало травы, а зайцев развелось слишком много, некоторые из них превращаются в хищников и поедают своих сородичей. Настоящих хищников здесь, как ни странно нет, а популяция должна поддерживать свою численность. Вот они и научились справляться сами. На Земле есть виды животных, которые способны даже на большее: когда становится мало самцов или самок, они могут менять свой пол. А если становится мало травы…

– В лесу были только хищные экземпляры, – сказал Денисов, – а травы здесь, как видите, достаточно. Я думаю, что травоядная популяция живет на равнине, а хищники прячутся в лесу.

– Тогда как же они охотятся?

– Совершают набеги по ночам, например.

– По ночам?

Солнце уже висело над самым горизонтом. Еще час или два, и начнется ночь.

– А я видел мышек, – сказал Капитан. – Обыкновенные мышки, совсем обыкновенные, похожие на земных. Днем их не было, а вечером они стали шнырять в траве. А трава, между прочим, стала очень колючей. Как вам это нравится?

– С травой точно что-то происходит, – подтвердил Кеша. – Я сам видел, как у нее отрастают усики и иглы. Я специально смотрел. Когда мы приземлились, трава была совсем другой. Разве вы не помните?

– Может быть, это связано с приближением сезона дождей или ветров? Смотрите, действительно мышка.

Йец подняла с земли и посадила себе на ладонь забавное серое существо величиной со спичечный коробок. Мышка ни капли не боялась. Опираясь на задние лапки, она деловито запихивала себе в рот довольно большой осколок заячьей кости. Кость хрустела, острые зубки делали свое дело. Похоже, что мышка тоже была хищницей.

Когда солнце село, они погасили костер, вошли в корабль и закрыли дверь наружного шлюза. Внутри их ждала еще одна неожиданность: голова металлического пса, которую они взяли с собой как сувенир, и которая считалась полностью испорченной, неожиданно включилась. Загорелись глаза, челюсти начали двигаться, механическое животное завыло.