Красная линия - Вера Александровна Колочкова

— Как видишь, рассказала. А зачем ты приезжал, Иван? Зачем искал меня?

— Хм… Хороший вопрос — зачем. Если б я сам знал зачем… Это же невозможно словами объяснить, что ты. Это просто потребность такая, неумолимая, необъяснимая. Иногда мы и сами себя не понимаем, просто знаем, что так надо, и все. Надо не истреблять эту потребность, а просто идти… И обязательно найти, кого ищешь. Несмотря ни на что. Да, это именно так… Я два года об этом думал. И уж теперь ты от меня не убежишь, поняла?

— Хм… Ты сейчас говоришь как маньяк… — легко проговорила она, сама удивляясь этим легким интонациям в голосе, даже игривости какой-то. — А может, ты и правда маньяк, Иван? Признавайся? Я еще тогда, в Сочи, это подозревала!

— Да называй так, как хочешь… Только знай — я тенью за тобой ходить буду. И у мужа отобью. У тебя ведь есть муж, насколько я помню?

— Был… Два года уже прошло, как развелись. Разве моя мама тебе не сообщила подробности того… Как ты сейчас это назвал? Того самого нашего сложного периода?

— Нет… Подробностей она мне не сообщила. А жаль. Значит, ты как раз была в процессе развода, когда я приезжал… Значит, ваш сложный период в отношениях с мужем и был разводом, понятно… Зря я тогда уехал обратно, не повидав тебя. Зря…

— А как ты мой адрес-то нашел? Место работы — понятно… Но адрес?

— Да ничего сложного в этом не было. Позвонил тебе в фирму в отдел кадров, представился одноклассником, который организует вечер встречи. Мне дали и телефон, и адрес.

— А почему не позвонил хотя бы?

— Знаешь, я не люблю телефонных разговоров… Мне проще приехать, в глаза твои посмотреть.

— Только посмотреть, и все?

Она даже глаза опустила, вдруг застеснявшись глупого кокетства. Хотя и чувствовала его как бальзам… Как некую живую силу, внутри прорастающую. Вопреки всему с ней произошедшему, да! Вспомнило нутро женское, что оно есть, что жить хочет! Может, она и недостойна всех этих радостей, но ведь против природы не попрешь… Не может природа человеческая долго пребывать в унынии самообвинения, она за каждую возможность цепляется, лишь бы выжить! А самообвинение — это ведь путь в никуда… Да и у каждого свой крест есть, если копнуть…

— Ну почему только посмотреть, нет… Я ж говорю, что ты от меня теперь не убежишь… — услышала она голос Ивана.

И смело подняла на него глаза. И улыбнулась. И проговорила тихо:

— Знаешь, я рада, что ты приехал… Я рада тебе, Иван. И я не исчезну больше, не сбегу никуда. Правда…

Они долго молчали, глядя друг на друга. Да и о чем, собственно, можно еще говорить? Никакие слова уже были не нужны. Прав Иван — достаточно глянуть в глаза, и все станет понятно. Они нужны друг другу, очень нужны…

Дверь открылась, и в щель просунулось любопытное личико секретарши Сонечки. Видать, тоже кофе в бухгалтерии пила, вместе с Наташей и Люсей. Потому так жадно и разглядывает Ивана, оправдание для своего любопытства нашла подходящее:

— Валерия Николаевна, я вам на почту приказ отправила… Посмотрите, ладно?

— А это срочно, Сонечка? Может, я завтра посмотрю?

— Да, можно и завтра… Все равно Павел Максимович уже домой ушел, подписать некому…

Сонечка еще раз бросила востренький взгляд в сторону посетителя, закрыла дверь. Иван прокомментировал насмешливо:

— Я вызываю интерес у сотрудников, да? Может, мне тоже пойти в бухгалтерию, кофейку попить, заодно и представиться?

— Нет, не стоит… — так же насмешливо ответила Лера. — К тому же уже не успеешь, рабочий день почти закончился.

— Жаль… Значит, в другой раз. Но если рабочий день закончился, то идем тогда?

— Да, идем… Ты где остановился?

— Нигде… Сразу к тебе из аэропорта приехал. И уйти хочу с тобой.

— А куда?

— К тебе, конечно. Я не отстану, можешь даже не стараться избавиться от меня.

— Ну, точно маньяк… — произнесла она с коротким смешком, вставая из-за стола. — Идем уже, ладно…

На улице она вдохнула в себя терпкий летний воздух, огляделась по сторонам, будто снова знакомилась с жизнью. И подумала — надо же, чудо какое… Оказывается, так мало надо, чтобы снова начать жить! Надо, чтобы кто-то пришел и сказал — как долго я к тебе шел… Но все равно шел, потому что ты мне нужна, потому что очень хочу смотреть в твои глаза. Да просто потому, что ты женщина… Какая уж есть, с кучей ошибок, с непримиримостью, сожалением, даже со всем тем, что совершила недавно! И с чувством вины, да… Оно ведь никуда не делось, оно неизбывным будет. Но, как оказалось, и с ним тоже можно жить…

— Надо в супермаркет заехать, у меня в холодильнике пусто, — проговорила Ивану так обыденно, будто уже тысячу лет повторяла ему эту фразу. И тысячу лет он ее с работы встречал, и тысячу лет они вместе гуляли с тележкой по супермаркету.

Да неужели так бывает? Неужели она смогла — вот так? Взять и нырнуть в отношения, сразу распробовать их на вкус? Но ведь еще и ночь впереди, и как это все у них будет…

И снова подумала весело — да нормально будет, отлично все будет! Если вспомнить, как тогда от поцелуя его поплыла… Когда еще немного, и пошла бы к нему в кафе, и вместе бы они ушли, и потом… Все у них было бы потом. Приехала бы домой в положенный срок, Стас обязательно бы встретил ее аэропорту… И знать бы она не знала, что у них там случилось с Кариной! Смешно все это, да… Смешно звучит это сплошное «бы», которого в итоге и не случилось.

— О чем задумалась? Зеленый уже загорелся… Поехали! — услышала она голос Ивана и ответила быстро:

— Да ни о чем я не задумалась, что ты… Просто соображаю, что бы такое на ужин приготовить. Что ты любишь вообще?

— Да все люблю. Но ужин я сам приготовлю, если можно.

— Почему?

— Просто потому, что ты устала. Будешь сидеть и вино красное пить, смотреть, как я суечусь у плиты. И говорить…

— О чем говорить?

— О себе рассказывать. Я ведь не знаю о тебе ничего.

— Так я о тебе тоже ничего не знаю…

— Ну, тогда я о себе буду рассказывать. Все как есть. Как на исповеди. Обещаю.

Она кивнула, улыбнулась. А ведь и правда — что она о нем знает? Ну, что чиновником каким-то в администрации города работает,