Дочери Лалады. Паруса души - Алана Инош

— Так вон оно что! — прорычала она сквозь лютый волчий оскал. — То-то она мне про невесту толковала... А я-то уши развесила! Ещё и пила с ней по-дружески... А она, выходит, и не друг вовсе! Я убью её!..

Сжимая в кулаке нож, она бросилась в дом, а Эрдруф совсем зарыл голову в солому и ещё руками сверху обхватил. Если сейчас ещё и до смертоубийства дойдёт, то ему не жить. Наверно, матушка его до смерти запорет. Знать бы ему, к каким последствиям приведёт его правдорубство, молчал бы он в тряпочку!

Старший муж Бенеды Дуннгар, дородный и осанистый, как раз следил за тем, как накрывают на стол к обеду, и при виде разъярённой Збирдрид с ножом опешил, чуть не выронив большой горшок с жарким. Та рявкнула:

— Где Эллейв?! Я ей кишки выпущу! Я её за Онирис на куски порежу!

— Збира, ты в своём уме? — испуганно вскричал Дуннгар. — Даже думать не смей! Я кровопролития в этом доме не допущу! Да ещё в праздник!

На лестнице послышались спокойные шаги: Эллейв спускалась навстречу Збирдрид безоружная, сдержанная и суровая — по-прежнему без форменного кафтана, но уже с аккуратно повязанным шейным платком и в свежей рубашке. Её брови были сдвинуты, рот сжат.

— В чём дело? — спросила она. — Збира, остынь. Ты хочешь устроить поножовщину и этим перепугать Онирис насмерть?

— Не произноси её имени своим поганым языком! — проревела Збирдрид, угрожая ножом. — Это ты довела её до хвори! И меня обманула! Я-то тебя за друга посчитала, носильщика твоего лечила, а ты... Ты, значит, у меня Онирис увести вздумала?! Свататься, значит, приехала? Нет, дорогуша, не выйдет!

— Увести? — поблёскивая укрощёнными молниями в глазах, проговорила Эллейв. — Позволь тебе напомнить: у тебя и не было ничего с Онирис, чтобы я могла её «уводить». А у меня — было и есть. Во всех смыслах. Она — моя. И душой, и телом.

Збирдрид издала яростный рык.

— Телом? Так ты её уже... Ах ты, дрянь!

— Збира, уймись, — по-прежнему ровным голосом сказала Эллейв, не ведя и бровью при виде направленного на неё огромного ножа, который мог вспороть её и выпотрошить. — Да, Онирис — моя женщина. Самая прекрасная на свете и любимая. К тебе у неё лишь родственные чувства, тебе придётся с этим смириться. Насильно мил не будешь.

— Выйдем! Пошли во двор! — прорычала Збирдрид. — Я не хочу разводить грязь в доме! Я выпущу твою кровь на землю, чтобы Эрдруфу не пришлось смывать её с пола!

— Да вы с ума сошли обе! — вскричал Дуннгар, становясь между ними. — Прекратите немедленно! Госпожа Онирис и так еле дышит после приступа, вы её совсем погубить хотите?!

— Збира, он дело говорит, — негромко молвила Эллейв. — Успокойся, не будем пугать Онирис.

— Во двор! — не унималась Збирдрид, ножом показывая на дверь. — Немедленно!

И сама первая выскочила из дома, а потом обернулась, ожидая Эллейв. На её лице застыл леденящий волчий оскал, глаза сверкали звериной яростью.

— Ну, изволь. — Эллейв неторопливой спокойной поступью последовала за ней.

Ёжик на её голове золотисто сиял в полуденных лучах, голенища сапог поблёскивали, очищенные от дорожной пыли. Ступала она мягким шагом уверенного и хладнокровного хищника, тогда как Збирдрид тряслась от ярости. Она уже примеривалась для первого удара, но Эллейв была начеку, её ноги не оставались на месте — переступали, двигаясь по кругу. Встревоженная криками Збирдрид, из своей комнаты вышла Темань.

— Что здесь происходит?

— Госпожа, лучше возвращайся к себе, — одышливо пропыхтел Дуннгар. — Негоже тебе на это смотреть. А я позову ребят, надо их разнять. Ещё не хватало в нашем доме пролиться крови!

Ниэльм, наблюдавший эту сцену из окна второго этажа, видел, что Эллейв противостоит Збирдрид с голыми руками: своё оружие она оставила в комнате. Мальчик проворно сбегал туда, схватил кортик, вернулся к окну и крикнул:

— Госпожа Эллейв, держи!

И кинжал в прекрасных сверкающих ножнах полетел вниз. Эллейв, ловя его, лишь на сотую долю секунды выпустила Збирдрид из поля зрения, но той хватило этого, чтобы ринуться в атаку и полоснуть её по плечу. Белоснежная рубашка Эллейв окрасилась кровью, Темань закричала. Дуннгар уже собирал остальных мужчин, чтобы растащить противниц.

Онирис, напоенная лекарством, провалилась в тяжёлую дрёму. Сквозь неё она слышала громкий голос Збиры — а точнее, рык, звериная ярость которого обожгла её сердце ужасом. Оно тут же заколотилось — хоть и сильно, но уже не так надрывно и гибельно: лечебное воздействие тётушки Бенеды вкупе с большой дозой лекарства сделали своё благотворное дело.

— Что там, батюшка? — пробормотала Онирис испуганно, приподнимаясь в постели на локте.

Отец выглянул в окно. Его брови напряжённо сдвинулись.

— Дорогая, лежи, ничего не бойся. Всё будет хорошо.

— Да что там?! — вскричала Онирис, пытаясь подняться.

Батюшка тут же принялся её укладывать и успокаивать. Послышался крик Збирдрид:

— Ну же, ну же, иди сюда! Что, струсила? Отведала моего ножа — ещё хочешь?!

Онирис пыталась вырваться из рук отца, крича:

— Батюшка, да пусти! Что там происходит, кого Збира пытается убить?!

Догадка полоснула её по сердцу безжалостным зазубренным клинком... Огромной раненой белокрылой птицей вырвался из её груди вопль:

— ЭЛЛЕЙВ! НЕТ, НЕТ, ЭЛЛЕЙВ, НЕТ!!!

В это время мужчины вчетвером навалились на Збирдрид, скрутили ей руки и отняли нож, повалили на землю и придавили всем своим весом, а Эллейв, не успевшая пустить в ход свой кортик, сурово вскинула руку:

— Не приближайтесь. Своё оружие я не отдам никому, это дело чести.

Рубашка на её плече обильно пропиталась кровью. Порез был неглубокий, нож лишь вскользь задел её. Услышав истошный крик Онирис, она вскинула голову к окну, её глаза взволнованно сверкнули.

— Милая! — крикнула она в ответ. — Всё хорошо, не бойся!

Кортик она так и не отдала, но вложила в ножны и всем своим видом показывала, что продолжать поединок не намерена.

— Тихо, тихо, ребята, спокойно, — миролюбиво сказала она обступившим её мужчинам. — Вы лучше эту сумасбродку бешеную крепче держите, а я и так не собираюсь драться. Но оружия моего касаться никому не позволю, уж не обессудьте. Я уроню свою честь и покрою себя позором, если отдам вам его.