Золотой характер - Виктор Ефимович Ардов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Директора заметили. Оповещенный верными людьми, появился завхоз. Директор сам пошел к нему навстречу, пошел прямо по луже, с трудом извлекая из илистого дна свои резиновые сапоги. Дойдя до середины, директор остановился у доски, тяжело дыша. Завхоз побегал по берегу и, наконец, решившись, просеменил по импровизированному мостику до стоящего в воде директора. Он был готов к самым категорическим объяснениям.
— Что же вы шлак не убрали, уважаемый? — вежливо спросил директор. — Лежат целые горы!
— А шлак, это не по моей части! — сказал завхоз, льстиво заглядывая в директорские очи (так как ему неловко было смотреть на директора сверху вниз, то завхоз стоял на полусогнутых ногах). — Это комендант виноват! Сейчас его позовут! Эй, кликни Петра Петровича! Директор вызывает!
Через две минуты тучный комендант стоял на доске рядом с завхозом. Мостик скрипнул и прогнулся. Завхоз с неприязнью посмотрел на своего соседа.
— Что же вы со шлаком-то? — спросил директор. — Надо его куда-то ликвидировать… А почему столько банок здесь? Ведь объезд загроможден!
— Это Федя виноват! — хором воскликнули завхоз и комендант. — Федя! Тебя директор вызывает!
Прибежавший Федя неловко пробрался до середины доски. Раздался треск. Доски прогнулись. Хозяйственное трио побледнело.
— А что вы можете сказать о проезде и шлаке? — сказал директор.
Доска медленно, но верно прогибалась. Хозяйственники уже стояли по щиколотку в воде. На берегу смеялись рабочие.
— Сейчас наши в лужу сядут! — закричал кто-то из зрителей. — А вы бы еще заведующего гаражом позвали! Тоже хорош гусь… Водоплавающая птица!
Хозяйственники, цепляясь друг за дружку, опустились в воду почти до колен.
— Ну, как? — спросил на прощание директор. — Вывезете шлак, а? — И, вежливо откланявшись, он зашлепал по вышедшему из берегов водному бассейну.
На следующий день двор был сух, как пустыня Кара-Кум.
2. Развернутая автобиография
Кандидатов на вакантное место зоотехника было трое. Директор свиносовхоза изложил свои требования четко и безапелляционно:
— Нам нужен человек способный к самостоятельной научной работе и хорошо зарекомендовавший себя в животном мире.
Бегло проглядев короткие автобиографии двух претендентов, директор сказал:
— Не подходят. Один из них практик, но у него маловато специального образования. Другой — научный сотрудник, но никогда не нюхал практической работы! Он же хряка от бегемота не отличит! Мы обязаны быть требовательными к подбору кадров!
Третья автобиография отличалась от предыдущих своей обширностью.
— Ого! — подумал директор. — Сразу видно, что человеку есть о чем рассказать! Интересно.
И директор погрузился в чтение.
«…Я родился, — писал кандидат, — в семье ветфельдшера. Ко времени моего поступления в школу отец был переведен на должность старшего ветеринара облцентра. Дядя, брат матери, мастер спорта, считался лучшим охотником района. Мама числилась научным сотрудником зоомузея, а старшая сестра кончила десятилетку с отличием. Когда я перешел в восьмой класс, мой отец стал ответственным сотрудником в системе «Заготскот». Четыре года я находился в положении сына ответработника, а потом отца перевели на еще более крупную должность в той же системе. Мать к этому времени защитила кандидатскую диссертацию. Сестра окончила университет, а дядя, мастер спорта, стал чемпионом республики в стендовой и пулевой стрельбе. Десятилетку я кончил экстерном под руководством и при участии доктора наук Ивана Ивановича Иванова-Ивановского, который является моим двоюродным дядей со стороны отца.
Что касается остальных родственников, то из них особого внимания заслуживают: муж старшей сестры, председатель нашего райисполкома тов. Кудеяров М. Н., и брат моей жены, заслуженный деятель искусств Снежкин В. В.
В настоящее время я являюсь сыном заместителя начальника главка (с одной стороны) и руководительницы научно-исследовательского сектора (с другой стороны).
Соответствующие справки, а также фотографии родителей прилагаю.
Характеристика моих деловых качеств и способностей дана в письме отца, которое приколото к фотографии…»
— Отличная кандидатура! — разглядывая фотографию заместителя начальника главка, сказал директор. — Так и надо писать автобиографии, развернуто, со всеми подробностями! Тогда никаких недоразумений, не будет происходить!
Набрав номер телефона, глава свиносовхоза льстивым голосом проворковал:
— Юлия Ивановна! Шеф у себя? Ах, он занят! Ну, тогда передайте, что его сын принят на работу!..
3. Пыль столбом
— Ну, что еще? — устало спросил начальник АХО Зелепухин.
— Опять же насчет пылесосика, — сказал комендант со вздохом. — Ведь ковры-то чистить пора.
— Тысячу раз тебе говорил, — рассердился Зелепухин, — не забывай об экономии средств! Сегодня — пылесос тебе подавай, завтра — холодильник, а послезавтра ты, чего доброго, свою кладовку оборудуешь лампами дневного света! Ну, сообрази, на что нам пылесос? Что мы ясли или детсад? Всю жизнь выбивали ковры ручным способом!
— Милиция протестует, — сказал комендант. — Говорят, всей улице пыль в глаза пускаем. После наших ковров на два часа движение прекращается!
Зелепухин шагал по кабинету.
— Идея! — хлопнув коменданта по лбу, сказал он. — А что, если вывозить наш ковровый инвентарь за город? Отправитесь на лужок, тряс-тряс, и все в порядке! Полуторку я дам.
— Полуторки не хватит, — сообщил комендант, подумав. — Ковров, да опять же дорожек наберется две тонны, не менее. А ведь еще пыль в них тоже кое-чего весит.
— Ладно, скажешь в гараже, что я разрешил взять трехтонку!..
На следующий день специальная бригада в составе коменданта, уборщицы и двух сменных сторожей выехала с коврами на лоно природы.
— Самое главное в нашем деле, — потирал руки Зелепухин, — соблюдение строжайшей экономии!
Но экспедиция возвратилась вечером с пыльными коврами. Как выяснилось из рапорта коменданта, бригада не смогла преодолеть сопротивление дачников, ревностно заботящихся о чистоте пригородного воздуха.
Зелепухин, никогда не испытывавший недостатка в идеях, предложил новый вариант:
— Значит, надо отъезжать подальше. То есть, поближе, так сказать, к девственным лонам природы.
Вторая ковровая экспедиция возвратилась только через три дня. Ковры выглядели помолодевшими лет на сорок. Загорелые сторожа-выбивальщики сидели в буфете, пили пиво и рассказывали друг другу свои лесные похождения. Комендант, насквозь пропахший шишками и хвоей, ходил по отделам и радостно восклицал:
— Вот это да! Это была командировочка!
— Разве вам и командировочные платили? — спросил кто-то.
— А то как же! — молодцевато сказал комендант. — Выполнение специального задания ведь! На благо учреждения ведь!
Следующая пылеочистительная группа была укомплектована добровольцами. В нее включились бухгалтер и плановик (вместо сторожей), а уборщицу тетю Нюсю заменила буфетчица тетя Паша, захватившая с собой половину наличного пищефонда («Леса, все-таки, всякое может случиться»).
Сотрудников обуяла повышенная любовь к чистоте. В следующие рейсы стали захватываться не только ковры и дорожки, но и портьеры, гамаки, мячи.
— Зачем же мячи-то? — с подозрением спросил начальник АХО Зелепухин.
— Из соображений гигиены! —
