Заложники страсти - Рут Лэнган

Леонора осмотрелась, отчаянно пытаясь отыскать путь к спасению.

Догадавшись, о чем она помышляет, Грэм притянул ее ближе к себе.

– Вы полагаете, что в этом лесу вам удастся от меня сбежать?

– Отпустите меня, тогда и поговорим.

Его улыбка исчезла, он быстро поднял руку и закатил ей такую пощечину, что голова Леоноры резко дернулась в сторону.

– Да, я отпущу вас, моя прелестная леди. Но отпущу лишь для того, чтобы сорвать с вас это крестьянское платье, которое вам совсем не идет. Такое зрелище оскорбляет мое зрение.

Схватив двумя руками ворот ее платья, он одним движением сорвал его с девушки и швырнул грязную, изорванную в лесу одежду на влажный мох у ее ног.

– Да, – выдохнул он, – этот наряд вам не к лицу. – Грэм схватил Леонору за волосы и быстро откинул ее голову назад, так что девушка вскрикнула от боли. А он внимательно посмотрел на ее высокую грудь под тонкой тканью нижней рубашки, на изгиб ее бедер под полупрозрачными нижними юбками. – Я знал, что на вас стоит полюбоваться с близкого расстояния.

Леонора была вынуждена терпеть его похотливый взгляд, и от стыда щеки ее залил горячий румянец. В тщетной попытке спрятаться от этого взгляда она скромно скрестила руки на груди, однако Грэм грубо схватил ее, заставив опустить руки.

– Ну а теперь, – пробормотал он, заламывая ей руки за спину, – теперь я собираюсь вкусить райское блаженство.

Диллон спешился во дворе крепости и рассеянно бросил поводья старому Стэнтону. Если бы он не был так глубоко погружен в свои мысли, то, возможно, заметил бы, что старший конюх, судя по всему, чем-то сильно взволнован. Однако Диллон никак не мог отделаться от отвратительного, мрачного настроения. Еще двенадцать человек обещали сегодня вступить в его войско, но и это не радовало Диллона. Он все время думал лишь об одной женщине. Об этой проклятой женщине и ее проклятых слезах.

А что же дальше? День за днем, одну бесконечную ночь за другой так страстно желать ее и быть не в силах что-либо сделать! Бог свидетель, он не святой. Он всего лишь мужчина, и все эти мысли, что не дают ему покоя, совсем извели его.

Проходя по коридору, он заметил, какой мягкий свет отбрасывают новые свечи на каменные стены, отчищенные от грязи и копоти, на деревянные полы, натертые до блеска, – Кинлох-хаус засиял от прикосновения рук этой женщины.

Диллон дошел до конца коридора и широко распахнул дверь в кухню. Тут же наступила мертвая тишина. Мистрис Маккэллум, вытирая руки о передник, повязанный на необъятной талии, вперевалку направилась к нему, от волнения обливаясь потом.

– Где Руперт? – спросил Диллон. Домоправительница уставилась в пол.

– Он уехал в лес, милорд. – В лес?

Она подняла голову и кивнула. Темные глаза продолжали буравить ее, и пожилая женщина снова опустила взгляд, а ее пухлые пальцы принялись теребить край передника.

– Он… – Ее губы задрожали. Хоть она и шпыняла парня по всякому поводу и без повода, Руперт тем не менее был одним из ее любимцев. И сейчас ей было нестерпимо больно оттого, что именно она своим рассказом навлечет на юношу гнев милорда. – Он на минутку оставил англичанку одну в саду и…

– Одну!

– Да… И она…

– Что она? – загремел он.

Мистрис Маккэллум с трудом сглотнула, слишком напуганная, чтобы продолжать. Но тут она увидела яростный взгляд милорда и поспешно досказала:

– Англичанка… убежала в лес.

– Убежала! Господь Всемогущий! И давно она пропала?

– Давно. Прошло уже несколько часов, милорд.

Он громко выругался, и у пожилой женщины сжалось сердце, но она все-таки продолжила:

– Есть и еще кое-что, милорд. Кое-что… похуже.

– Похуже? – взревел он. – Моя пленница сбежала, а ее охранник до сих пор не сумел разыскать ее! Что может быть хуже этого?

– Флэйм тоже пропала, милорд. Мы не видели, как она ушла. Но… – Вид у домоправительницы был такой, словно она вот-вот расплачется. – Мы боимся, что она видела, как убежала англичанка, и погналась за ней.

– Две упрямые и своевольные женщины, – вслух пробормотал он. – И только Руперт разыскивает их…

Смертельный страх пронзил его сердце, подобно стреле. Теперь его опасения удвоились… Леоноре и Флэйм угрожает сейчас страшная опасность, ведь где-то в лесах прячется неведомый и безжалостный убийца.

Диллон круто повернулся, крикнув через плечо:

– Соберите всех мужчин, которые сейчас в крепости. Прикажите им прочесать весь лес. Я не вернусь в Кинлох-хаус, пока не найду обеих.

Ненависть Флэйм к англичанке возрастала с каждой новой плетью ежевики, что цеплялась за ее одежду, с каждой веткой дерева, что впивалась ей в волосы. Она ожидала, что избалованная аристократка быстро сдастся, придя в ужас перед опасностями, таящимися в лесу. Так нет же, она мчится вперед без устали. Отвага и выносливость англичанки привели Флэйм в немалое изумление.

Флэйм начала чувствовать, как безнадежное отчаяние захлестывает ее душу. И почему только она не подала сигнал тревоги перед тем, как ринуться в погоню за пленницей? Да потому, напомнила она себе, что не сочла англичанку достойной соперницей. Кто бы только мог подумать, что ей удастся так долго и так успешно уходить от погони?

Несмотря на все уроки, преподанные Флэйм добрыми сестрами-монахинями в аббатстве, девушка умела ругаться столь же изощренно и яростно, как и ее братья. Она не замедлила воспользоваться своим умением, когда еще одна колючая ветка больно оцарапала ее. Внезапно что-то заставило Флэйм поднять голову. Неужели это чей-то голос? Она рванулась вперед, силясь рассмотреть что-нибудь сквозь густую листву. Да, это голос женщины, очень громкий – так кричат только со страху. Флэйм удовлетворенно улыбнулась. Может, англичанка свалилась и выпачкалась в грязи с головы до ног? Так ей и надо.

– Дальше раздевайтесь сами, – грубо приказал Грэм, даже не пытаясь изображать вежливость. Здесь, в лесу, наедине со своей жертвой, он предпочитал действовать без маски. Его глаза загорелись холодным, жадным огнем, как у дикого зверя.

– Нет. – Леонора вызывающе подняла голову, всей душой надеясь, что ее губы не задрожат и она сумеет не выдать ужас, охвативший ее – Вам придется пустить в ход нож и разрезать мою одежду.

– С превеликим удовольствием. Не обессудь, если я перережу и твое горло.

В его руке блеснуло лезвие ножа, отразив пробивавшийся сквозь густо переплетенные ветви деревьев и плети ползучих растений луч солнца, уже клонившегося к закату. Грэм угрожающе занес руку, и в эту секунду стройная фигурка показалась на опушке.

В голосе Флэйм звучало торжество.

– Я вижу, тебе удалось настигнуть англичанку.