Желание дракона - Катерина Небесная

переход, они продумали и следующую вещь, что девочку нужно выкрасть в самом конце третьего дня, который ознаменует собой окончание турнира и начало Великого пира. Его официально откроет сам король драконов, и каждый желающий сможет выпить с победителем турнира. Будет большая неразбериха, толпа начнет шуметь сразу же после поединка и до самого утра с продолжением. Огромная толпа драконов, желающих повеселиться, поэтому если и обратят внимание на то, что пропали лишние руки в виде маленькой служки, то разбираться с этим не станут минимум до следующего дня. Это значит, что у них в запасе есть еще одна ночь на подготовку.

В течение остатка вечера удалось узнать, что лия Бренна — это одна из королевских подданных, которая на протяжении нескольких лет проживает в замке. В целом, эта информация для Аластера была неновой, он даже вспомнил, что в студенческие годы корри Сеттен и лия Бренна встречались, во всяком случае, ходили такие слухи. А теперь она занималась тем, что выдавала за слугу дочь старого друга. Во всяком случае, к девочке относились хорошо, многим лучше, чем к другим служкам. В обмен на золотые монетки девочки с шатров для слуг охотно рассказали много гадостей про эту драконицу. Она отличалась снобистским нравом, крикливостью и излишними требованиями к окружающим, а еще самое ужасное — она заставляла честь ей на ночь пятки. Об этом поведала младшая девочка, у которой чепчик дрожал от каждого слова и от негодования. Видимо, ей выпадала эта честь чаще остальных.

— И как нам заставить маленькую девочку довериться нам? — запереживала Мэйгрид, когда поняла, что им предстоит выкрасть не просто абстрактного ребенка, а вполне себе осязаемого. С трогательной косичкой и зелеными блестящими глазами.

— Мы просто можем рассказать ей правду, — Аластер пожал плечами, вероятно, он и сам столкнулся с этой делимой и решил, что лучший выход — это отнестись к Марте, как к взрослой.

— Зачем просить или рассказывать, — выдохнула ведьма. — Можно просто усыпить…

Тем самым план был окончательно утвержден. Под его реализацию была отдана первая половина третьего дня, во время которой, ведьма по старой дружбе отправиться на кухню, чтобы приготовить очередную настойку для укрепления сил корри Аластера после финального испытания — Борьба за золото. Затем при подготовке к застолью они найдут Марту, а, вернее, провернут тот фокус, который проделали с самой Мэй: подошлют слугу с фальшивой информацией, что лия Бренна ее срочно ожидает. Небольшой безлюдный коридор, где они встретят девочку с чудо-отваром от ведьмы Болот, а дальше дело будет сделано. Аластер и Мэйгрид останутся в замке, чтобы не вызвать излишних подозрений своим резким уходом, а ведьма передаст девочку Эйлин. Дальше они вернутся и уговорят ту дать показания против корри Сеттена.

Мэй тихо выскользнула в общую комнату, она не могла уснуть, ей хотелось выпить воды, а еще оказалось, что она не единственная, кто не смог уснуть этой ночью. Нэндэг ушла под предлогом, что каменный замок ее душит и поскольку завтра предстоит сложный день, то стоит провести ночь наедине с природой, а значит это точно не она.

Аластер нашелся в кресле, на которым не так давно сидела Мэй. Оно было ему впору, если можно так выразиться. Во всяком случае, он точно в нем не тонул. Дракон не успел раздеться, хоть жилет и покоился на подлокотнике, а на рубашке были расстегнуты верхние пуговицы. Завидев Мэй, он виновато поджал губы, словно мог ее разбудить:

— Почему не спишь?

— Полагаю по той же причине, что и ты.

— Все же попробуй уснуть, — он коротко кивнул и постучал длинными пальцами по светлой обивке кресла.

— Пробовала, — честно призналась Мэй.

На ночную рубашку она накинула халат, поэтому не чувствовала себя слишком скованно в присутствие дракона, только по голым щиколоткам тянуло холодом. Она устроилась в соседнем кресле и поджала под себя ноги. Не хотелось спать, а еще больше оставлять дракона одного.

За окном пейзаж выглядел впечатляюще — лишь бескрайнее небо, которое заволокло темно-синими гладкими облаками.

— Могу я спросить? — она едва повернула голову в сторону Аластера. Не следовало ворошить бурю в его душе, но все же она не могла поступить по-другому. — За что он так с тобой?

— Думаю дело не во мне. Я так — всего лишь круги на воде.

Голос Аластера не дрожал, он не был слишком подавленным, но все же горечь и боль… ее ничем не скроешь и не заглушишь.

Мэй не успела покачать головой, что она не уловила мысль, дракон продолжил сам:

— Думаю, что дело в Раймере. В их взаимной нелюбви к друг другу. Я думал об этом… почему он. Мне кажется, теперь все сходится. — Аластер выдержал паузу, но нетеатральную, не для того, чтобы придать атмосферу своим словам, а скорее, чтобы перевести дух и обличить слова в верную форму. — С самого детства они соперничали за внимание Роберта. Вернее, Раймеру его хватало с лихвой, мы дружили практически с пеленок, а Сеттен пытался дружить с нами, но не получалось. Роберт, как будущий монарх, старался ни с кем не ссориться, Раймер же открыто его игнорировал, а еще больше любил подшучивать, не самым приятным образом. Думаю, он рос в уверенности, что мой брат — высшее зло. Ему доставалось все, что Сеттен хотел себе: дружба короля, любовь женщин, которые нравились Сеттену, Раймер увел у него не одну подружку, а затем еще и магия Золотого выбрала его. Полагаю, он не смог ему простить чего-то из этого списка, а дальше лишь остается догадываться, как эта мысль зародилась в его голове.

— Значит, они вступили в сговор, Брайс и Сеттен.

— Брайс всегда таскался за Сеттеном, думаю, в этом нет ничего удивительного. Он пообещал ему магию Золотого, потому что в роду Брайса были такие прецеденты, и выбери магия его — не возникло бы столько вопросов. Весьма удобно.

— Думаешь, Раймер спутал ему все карты, когда решил передать магию тебе?

Аластер коротко кивнул.

Молчание повисло в темноте комнаты, оно давило на плечи, хотелось что-то сказать, разрушить ее давящий на уши звон. Мэй протянула руку в сторону Аластера, так чтобы дотронуться до плеча.

Он перехватил ее, накрыл ладонь своей и сжал. Затем дотронулся сухими губами теплой кожи.

Стук сердце отражался в висках. Мэйгрид замерла, забыла, как дышать и не знала, как следовало повести себя дальше. Дракон сполз с кресла, не выпуская ее руки, встал перед ней на колени, но лишь для того, чтобы в следующую секунду прижаться щекой к ее ногам.

В