Желание дракона - Катерина Небесная

тот раз в доме у ведьмы он также лежал у нее на ногах, обессилив от боли, что переполняла его. Мэй могла сейчас лишь гладить его по волосам, шептать, что все будет хорошо.

— Если бы я отказался… Понимаешь… Если бы я отказался от его предложения, все бы закончилось по-другому.

Мэйгрид сжала губы. В глазах защипало, а в груди разлился пожар, но она лишь продолжала гладить дракона по темным волосам:

— Все случилось как есть. Никто не знал, что так будет… К тому же мы не можем управлять своим прошлым, но в наших силах изменить наше будущее.

Дракон поднял лицо, его глаза оставались сухими в отличие от самой Мэйгрид, и она не поняла, как случилось то, что она сделала. Она подалась вперед, решительно и смело. В дурацких книжках Мэри все было совершенно по-другому. Там принцессы никогда не целовали принцев первыми, но Мэйгрид одной из них и не была. Она всю жизнь росла в деревне, среди холмов, овец и пастухов, таких как ее отец или брат, а те всегда выражались примерно одинаково «нет походящего времени — подходящее время — уже сейчас».

Аластер вытянулся ей навстречу, руки скользнули по талии, обхватили и прижали к себе, так крепко, что она почти лишилась воздуха. Мэй никогда не испытывала иллюзий насчет того, что происходит между мужчиной и женщиной, и сейчас она бы хотела этого больше всего на свете. В груди разгорался пожар, тело заныло сладкой истомой.

— Я сделала это не из жалости, — она отстранилась и сжала губы, так что они, наверное, побелели, если это было возможно. — Не хочу, чтобы ты так думал.

Аластер растерянно кивнул.

— Мы поговорим об этом позже, когда все закончится, хорошо?

— Хорошо, — дракон, прежде чем выпустить ее из кольца объятий, еще раз коротко дотронулся губами до ее губ. — Если что, я не подумал, что ты из жалости. Я просто подумал, что ты, наконец-то, решила признаться себе, что я тебе нравлюсь.

С красными щеками Мэй буквально улетела к себе в комнату, закрыв ту изнутри и подперев собой. Потребовалось время, чтобы прийти в себя и еще больше времени, чтобы уснуть. Конечно, она не смогла и глаз сомкнуть до самого утра. Худшего момента для первого поцелуя просто не придумать, к тому же его слова… Он так быстро все перевернул в свою пользу. От этого у Мэй кружилась голова и одновременно с этим кипела, желая выпустить наружу пар. Заснуть она смогла, лишь когда Нэндэг вернулась в комнату, ворча и сшибая все на своем пути в темноте.

Утром третьего дня, все старались делать вид, что все в полном порядке и они полностью готовы ко всему, чтобы не принес новый день. Для начала был завтрак, затем троица разделилась: Аластер отправился на заключительный этап, Нэндэг — на кухню, а Мэй сопроводив дракона до красно-белых шатров, отправилась на трибуну. Они вели себя обычно, словно вчера ничего и не произошло. Только возможно в самом конце, Аластер подмигнул ей, прежде чем она вышла прочь.

В этот раз учавствовали все драконы, каждому из них выдали по импровизированному сундучку с сокровищами, выделили свой участок земли в виде пещеры. Несмотря на всю серьезность ситуации, которая происходила отдельно от самого турнира, Мэйгрид все же не смогла не удостовериться, что она действительно видит то, что видит.

Из земли выросли пещеры, соединенные между собой извилистыми переходами, траншеями, вылезли зеленые макушки деревьев, которые очень быстро стали полноценными. Распорядитель объявил, что участники не будут видеть и части того, что видят зрители, поэтому испытание для них действительно не самое простое и попросил поддержать всех аплодисментами. Дальше случилось и вовсе неожиданное, словно верхушку всего этого пейзажа срезали невидимым мечом, и с трибун стало видно то, что происходит в пещерах. Было видно, как участники ждали: кто-то заламывал руки, кто-то внимательно прислушивался к происходящему, один дракон и вовсе принялся раньше времени прятать свое сокровище, пытаясь выкопать углубление в земле. Аластер же, как ни в чем не бывало, взял сундук подмышку и ожидал начала соревнования.

Наблюдать оказалось действительно весело. Маленькие с высоты трибун драконы бегали туда-сюда в попытке отобрать чужое сокровище. В основном они дрались, без использования полноценного оборота, но частично трансформировать части тела они могли, чем и пользовались.

Распределитель комментировал каждое действие, происходящее на игровом поле и все, казалось, шло по плану, пока не пришла ведьма. Она тяжело дышала, словно спешила, небольшие бутыли она спрятала под полами плаща, прикрепив к поясу.

— Мне кое-что не нравится. Думаю, за мной следили, — шепотом произнесла она. — Могу ошибаться, но, похоже, мы не самые умные… Хотя это могут быть королевские уши, что тоже нам не на руку.

Ведьма приготовила два отвара за время своего пребывания на кухне. Вернее, приготовила она исключительно полезное варево для Аластера, не став на чужих глазах добавлять нечто странное в котел. Это уже позже, как бы случайно сорвав пару неприметных травинок с королевской лужайки, она засунула их в одну из бутылок и похлопала узкой ладонью по мутному стеклу.

— Эту траву любят использовать в качестве украшения ландшафта, и мало кто знает, что если смешать ее с парой других трав, что есть вот здесь — наступает мгновенный эффект — желание спать.

Аластеру мысль о том, что за ними следят королевские шпионы, показалась весьма разумной, но совершенно безрадостной. Ему удалось передать сообщение мельком во время перерыва, когда красно-белый шатер наводнили слуги и просто поклонники участников соревнований.

Перед пиром предстояла небольшая передышка, во время которой и следовало провернуть дельце.

Время поторапливало, как и новые обстоятельства, но менять план они все же не решились.

— Не подведи, пожалуйста, — шепнула Мэй по привычке медальону, который отозвался теплом.

Первым делом она встретилась с той самой младшей девочкой, которую драконица заставляла чесать ей пятки на ночь. Круглое личико под великоватым чепчиком, дружественно просияло, она немного озадачилась просьбой, но получив золотые монеты почти-то успокоилась.

Они встретились в шатре для слуг, и если их и увидят вместе, то вряд ли обратят особое внимание. Служки уже носились туда-сюда как маленькие вихри, утаскивая белоснежную посуду и приборы. Пришла очередная помощница попросить чаю или другого напитка — в сущности, какая разница. Аластер рассудил, что сейчас лучше всего действовать открыто, хоть и осторожно. Если они резко изменят свое поведение, то еще больше привлекут к себе ненужного внимания, а вот чьего тот еще вопрос.

— Вы ведь не навредите Марте? — служка резко обернулась и посмотрела