Неизбежное зло - Абир Мукерджи

– Простите меня, Ваше Высочество, – сказала она. – Я не имела в виду ничего обидного.

– Вероятно, – отозвалась принцесса, – капитана интересовало, любили ли мы с Адиром друг друга, вступив в брак в столь раннем возрасте?

Я мучительно подбирал слова, но сумел лишь коротко кивнуть, надеясь, что она разглядит мой жест.

– Могу заверить вас, капитан, что я любила его еще прежде, чем мы познакомились. И моя любовь оставалась нерушимой все эти годы.

– А он вас любил? – спросил я, на мгновение забывшись. Евнух Сайид Али за моей спиной шевельнулся.

– Капитан Уиндем, призываю вас помнить, на каких условиях была позволена эта беседа. Еще одно нарушение протокола – и я вынужден буду настаивать на прекращении ее.

Я тут же извинился.

За ширмой молчали. Вопрос был провокацией с моей стороны. В последовавшем наконец ответе принцессы звучал вызов.

– Я знаю, какие ходят сплетни, капитан. История с англичанкой из отеля «Бомонт». Поверьте, мало что остается неизвестным в зенане. Я видела ее. Но уверяю вас, каковы бы ни были ее отношения с Адиром, они никоим образом не влияли на его любовь ко мне. У него всегда были наложницы, и они тоже не повлияли на наши отношения. Почему должно быть иначе – только потому, что у этой женщины белая кожа? Наша любовь превосходила любые пошлые связи, которые могли быть у нее с принцем. – В голосе ее звучала горечь.

– Расскажите о своем муже. Каким человеком он был? – торопливо вставила Энни.

Правильный вопрос. Я решил просто сидеть и слушать.

– Хорошим человеком. – В голосе не слышалось ни тени сомнения. – Неравнодушным. Адир хотел, чтобы в Самбалпуре настал двадцатый век.

– И что он планировал?

– Он считал, что дни британского правления в Индии сочтены и что будущее принадлежит нашему народу. Он был убежден, что в новом мире существование государств, подобных нашему, станет анахронизмом. И видел свой долг в подготовке Самбалпура к неизбежным переменам.

– А как все остальные относились к его идеям?

Очередная пауза.

– Позвольте, мисс Грант, для начала задать вопрос вам. Вы считаете себя индианкой?

– Да, Ваша Высочество, – поколебавшись, ответила Энни.

Несмотря на разделявшую нас ширму, я почувствовал, как принцесса улыбается.

– Тогда вы понимаете эту землю и ее народ. Говорят, нашей истории тысячи лет, но многое ли изменилось с тех пор? Наш народ почитает богов точно так же, как делали наши праотцы тысячелетиями, наши крестьяне пашут землю точно так же, как наши предки во времена «Махабхараты»[79]. Перемены в нашей стране происходят медленно. Даже горы быстрее рассыпаются под ветрами пустыни. Всегда найдутся те, чьи сердца и воля противятся переменам.

– Ваш муж сделал что-то, задевающее таких людей? Возможно, священнослужителей?

– Адир не был религиозен. И вообще считал религию причиной множества предрассудков и отсталости нашей страны. Но он понимал, какое значение имеют для народа религиозные обряды и ритуалы. Он осознавал свой долг.

– Долг? – прошептал я.

– Я была бы признательна, Ваше Высочество, если бы вы объяснили подробнее, – попросила Энни.

За ширмой звякнули браслеты.

– Люди рассчитывают, что их правитель будет руководить их религиозной жизнью. А если махараджа не в состоянии это сделать, то обязанность по соблюдению обрядов ложится на его наследника. Через несколько дней Адир должен был возглавить процессию на празднике, когда Джаганнат и его колесница будут возвращаться в свой храм. Теперь, когда Адира нет, думаю, его брат Пунит проведет церемонию.

– Расскажите про принца Пунита.

– Что тут скажешь? Он сын своего отца.

– В отличие от своего брата?

– Адир, мне кажется, был больше похож на мать. Маловероятно, скажем так, что Пунит предпримет реформы, о которых мечтал Адир. Он не из тех, кто способен на подобные шаги.

– А был кто-то при дворе, кто был настроен особенно решительно против планов Адира?

– Полагаю, что многие. Он часто ссорился с отцом. Адир обвинял в этих конфликтах Даве. Он понимал, что диван имеет слишком большое влияние на отца, что он внушает махарадже свой взгляд на вещи. Он считал, что Даве беспокоится только о сохранении своего положения и опасается, что любые перемены навредят ему.

Что-то изменилось в тоне принцессы. Настолько неуловимо, что в обычных обстоятельствах я бы не обратил внимания. Но невозможность видеть лицо заставила меня сосредоточиться на голосе. Сейчас она говорила о муже с чуть иными интонациями. Когда она рассказывала о любви к нему, о его государственных планах, она была совершенно искренней. Она верила каждому сказанному слову. А сейчас что-то изменилось. Ее муж, может, и считал, что диван настраивает отца против него, но у меня сложилось ощущение, что сама она так не думает.

– Спроси, согласна ли она с мнением мужа, – шепнул я. – Что диван внушал махарадже свои идеи.

Энни спросила.

Шорох за ширмой. Как будто она оглядывалась на что-то… или кого-то. Потом, кажется, опять повернулась к нам.

– Вы должны понять, – начала она, – что есть вопросы, которые…

Из-за ширмы донесся неясный шум. Шаги по мраморному полу, словно бы кто-то подошел к принцессе. Сквозь отверстия в ширме я заметил, как мелькнул зеленый шелк, потом уловил шепот.

– Ваше Высочество? – окликнула ее Энни.

– Кажется, я нужна в зенане, – ответила она. – Боюсь, нам придется прервать беседу. Прежде чем мы закончим, однако, я хотела бы добавить еще одно. Я знаю, что капитан был рядом с моим мужем в момент его смерти и что он выследил убийцу. И я благодарна ему за это.

– Последний вопрос, если позволите, Ваше Высочество? – взмолилась Энни.

Последовала пауза, словно принцесса ждала чьего-то позволения.

– Хорошо.

– Что будет с вами теперь?

– Вы имеете в виду, не выгонят ли меня прочь теперь, когда моего мужа больше нет в живых?

– Простите, если задела вас. Я хотела сказать, не вернетесь ли вы в свою семью?

– Вы должны понять, мисс Грант, что зенана и есть моя семья. Она стала ею в тот день, когда я стала женой Адира. И это неизменно. Я принцесса царского дома Самбалпура и всегда буду есть на золоте.

Энни поблагодарила за уделенное время, но когда она произносила последние слова, было слышно, что принцесса уже выходит из комнаты, возвращаясь в закрытый мир зенаны.

Тридцать один

Арора ждал нас снаружи. Он курил, стоя в тени дерева, и погасил сигарету, когда мы подошли.

– Надеюсь, беседа прошла успешно, – сказал он.

– Крайне познавательно, – ответил я. – Вам удалось устроить следующую встречу?

– О да. Наложница, Рупали. – Он игриво улыбнулся и взмахнул листком бумаги с королевской печатью внизу: – Вот документ. Оказывается, Его Величество не может ответить «нет» на