Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 16. Анатолий Трушкин - Анатолий Алексеевич Трушкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он машину в пенал, пенал — в гараж, к гаражу собаку. На суде все удивлялся:
— Как ты собаку-то утащил? Она же — волкодав!
«Как». Все тебе расскажи. Поехал Сашка в кино с девками… и с волкодавом. Там — пьяных ползала. Волкодав давай кусать их. И всплыло все. А то бы Сашка на место поставил. Он аккуратный! Всегда все, что угонит, на место ставил.
Три года дали. Четыре отсидел, щас обещают досрочно выпустить.
Ты мне скажи, что это? Всю Россию разворовали до нитки — никто не виноват, а девок: кино свозить — три года! За что?
Когда их возить, как не в молодости?.. Мне щас любую 300 дай — на кой она мне черт?.. Хоть со стамеской, хоть без стамески — ничего не сделаешь.
Всю Россию разворовали, сволочи, а Сашка отвечай.
Боюсь знаешь чего?.. Начальник тюрьмы машину себе новую купил: Сашка пишет — во дворе ставит. А что там, всего-то две решетки, трое ворот.
Да оно ничего. Боюсь, как бы там девок не завелось. Такая зараза тоже, проникают всюду… Как моль! Нету, нету — а хватишься — уже без шапки, без порток.
Мать ему невесту приглядела. Хорошая девка, я видал… работящая. И отец за ней мотоцикл дает… без коляски!
Даст бог, все у нас хорошо будет. Главное дело — у него руки золотые.
Родня
ОН. Зойк, Иван-то Никифорыч умер?
ОНА. Гос-споди! Царствие небесное… Когда же?
ОН. Так я не знаю. Я тебя спрашиваю. Вспомнил тут, давно что-то Ивана Никифорыча не видать. Помер он, что ли?
ОНА. Погоди-погоди. Какой Иван Никифорыч?
ОН. Здорово живешь. Совсем, что ли, плохая стала? Петьки нашего шурин.
ОНА. Какого Петьки нашего?
ОН. Брат твой Петька!
ОНА. Чего ты мелешь? Ванька у меня брат, Сережа и Саша.
ОН. Да троюродный твой брат! Из Протасовки. Сын тети Галин.
ОНА. А-а-а!
ОН. Ворона кума.
ОНА. Женька!
ОН. Женька?.. А я Петька. Женька! Ну да! Их семь человек у ей, у тети Гали, всех не упомнишь. О-о-о! Женька, Женька, точно. У него кто шурин?
ОНА. У него нет шурина. Он неженатый еще. Да какой Иван Никифорыч-то?
ОН. С Чуйского тракта… Печник он, что ли.
ОНА. Кто у нас с Чуйского?.. Не кум ли Лешкин?
ОН. Который Лешка?
ОНА. Тети Дуни Лешка.
ОН. Которая тетя Дуня?
ОНА. Стрелочница. Рельсы-то у нас откуда? Картошку нам все помогала сажать. А Лешка — сын ей родной. На спасательной станции работал.
ОН. Так он утонул же!
ОНА. Когда?!
ОН. В том годе.
ОНА. Кум утонул?!
ОН. Лешка сам.
ОНА. Лешка я знаю. Я думала, ты про кума.
ОН. А тетки Прасковьи Лешка. У него кто кум?
ОНА. Тетки Прасковьи бабы Машиной?
ОН. Да.
ОНА. Твоей бабы Маши или моей?
ОН. Твоей.
ОНА. Моей бабы Маши Прасковья в Хабаровске за прапорщиком… Сапоги у нас с портянками откуда? У них двое ребят: Танечка в третьем классе и Вовик в шестом. Никакого Лешки нету.
ОН. Несешь, сама не знаешь что. «Вовик в шестом». Уж он армию отслужил!
ОНА. Сиди «армию»! Это тети Кати сын отслужил, Владик.
ОН. А тот Вовик?
ОНА. А тот Вовик… Уж он женился на Лиде дяди Сережиной.
ОН. В шестом классе?
ОНА. Я про Владика. Лиду взял он, дяди Сережину, который сват нашей Зине. Их-то дети поженились весной. Забыл, на свадьбе гуляли? Павлик и Вика. В универмаге она торгует… горшками. А Лида — вторая дочь. Малярша она, краска-то у нас откуда? Они с Владиком тоже друг другу как-то приходятся. У нас всех один прапрапрадед.
ОН. Ну… умер он, что ли?!
ОНА. Давно. Уж лет сто.
ОН. Как — сто?! Пять лет назад выпивали с ним вот здесь.
ОНА. Про кого ты спрашиваешь? Про деда нашего общего?
ОН. Печку нам кто клал?
ОНА. Степан Иваныч. Которая развалилась печка?
ОН. Нет! Которая развалилась, я сам клал. А потом-то?.. Рыжий такой! С головы до колен! Аж на пятках у него конопатины. Ваша родня-то!
ОНА. А у вас все косопузые.
ОН. При чем здесь?
ОНА. При том. Только пожрать да выпить на чужой счет.
ОН. О-о! Понесло ее.
ОНА. Вся родня такая. Убьют за стакан. И жрут, и жрут, пока в слюне не запутаются.
ОН. Куды тебя понесло? Про что говорим-то? Про Ивана Никифорыча… О-о-о! Вспомнил!! Как же, как же… Нет, не вспомнил… А зеленки ведро у нас пятый год стоит, откуда оно?
ОНА. Поля подарила дяди Витина. Медсестра.
ОН. Которая задницей вертит?
ОНА. Это Оля, буфетчица. Вилки-то с ложками у нас откуда?
ОН. У ей кто муж?
ОНА. Виктор.
ОН. Виктору ж я помогал погреб копать, когда он ногу-то сломал?
ОНА. Это Сергей — брат мужа невестки дяди Мишиного. Он нам помогал копать, когда у тебя рука отнялась. А Виктор нам крышу стелить помогал. Несчастье тогда тоже случилось — сорвался он со стропил… самогон весь разлил.
ОН. А печку кто же клал?.. С Чуйского тракта-то кто у нас?
ОНА. Никто вроде бы.
ОН. Как — никто? Рассказывай мне. Ванька тети Ленин шурин Женьке из Маснева? А Женька через Верку, жену свою, Славке доводится кем-то?.. Он Славке доводится, доводится! А Славка сам с Чуйского!.. Вот я и вспомнил… О-о-о. Наконец-то, твою мать, прости, господи… Вспотел аж.
ОНА. Какому Славке?
ОН. Кудимову кому… Почтарю… Ваша родня-то рыжие.
ОНА. Почтарь — ваша родня, косопузые.
ОН. Еще чего? Не ты, я бы его давно отвадил. Одна рожа наглая чего стоит.
ОНА. Нуда.
ОН. Что ну да?
ОНА. Наглая рожа… Я так и думала, что из ваших. К нам он ни с какого боку.
ОН. А что же брат его гостил у нас неделю целую… лет семь назад. Это ж брат его был, Славкин?
ОНА. Почем я знаю. Он принимал.
ОН. Я думал: ваша родня.
ОНА. Еще чего?
ОН. Кого ж мы принимали?
ОНА. Вот он, наверное, и есть Иван Никифорыч.
ОН. Будет тебе! Что я, Ивана Никифорыча не помню?
ОНА. Ну, кто он, Иван Никифорыч твой?
ОН. Кто?
ОНА. Да. Кто он?
ОН. Кто… Все! Иди. Пристала: кто, кто?.. Иван Никифорыч, и
