Цепная реакция - Дмитрий Николаевич Поляков-Катин

—Каким же скучным становится бизнес, когда о нем говорят, — надула губы Клэр. —Бизнес надо просто делать и считать барыши.

—Бизнес — американское слово. У нас чаще говорят — гешефт.

—Гешефт — это про спекулянтов.

—И правда, скучная тема, — согласился Хартман. — Давайте-ка я вас повеселю.

Через четверть часа Клэр давилась от смеха, слушая анек- доты, иные довольно скабрёзные, которыми Хартмана бесперебойно снабжал Чуешев, извлекавший их буквально из воздуха. «Вам что больше нравится: вино или женщины? — Зависит от года выпуска», «Почему Гитлер во время демонстраций держит руки скрещенными ниже пояса? — Защищает последнего без- работного в рейхе» и тому подобное. А через час он проводил Клэр на Фраумюнстерштрассе, где она жила в квартире этажом выше своего салона мод. Они долго прощались, шутили, смеялись, долго говорили друг другу, какой замечательный выдался вечер, потом она, как ни банально это звучит, пригласила его к себе на чашку имбирного чая, он, помедлив для приличия, решительно согласился и остался у нее до утра.

Это произошло три дня назад.

Сегодня было пасмурно. Берн зябко нахохлился под низкими тучами, похожими на груду наваленных друг на дружку мокрых перин. Дул пробирающий до костей северный ветер, несущий с собой уныние и насморк. По стеклам во все стороны расползались дрожащие водяные разводы. Дурное время для путешествий.

—Алли, сердце мое, ну хоть минуту можешь послушать меня спокойно?

—Да, конечно, я слушаю, слушаю.

Даллес медленно, вдумчиво собирал дорожный кофр. Прежде чем положить в него какой-то предмет, он некоторое время стоял над ним с сосредоточенным видом, прижав указательный палец к подбородку. Дорога ожидалась трудная, нужно было учесть все потребности, которые могли возникнуть в пути. Предстояло встретиться с Пашем. Пашковский не нравился Даллесу, он не любил хамства, и он не любил русских, он предпочел бы, чтобы тот сам явился к нему в Берн или удовлетворился эмиссаром УСС, но Паш выразил желание говорить с персоной не меньше главы бернского центра, а также отказался покинуть передовую, о чем известил Донована, который, в свою очередь, настойчиво попросил Даллеса поехать в Рейнланд самолично. Оттого настроение у него было скверным. А тут еще Клэр заявилась без приглашения. Она стояла, прижавшись спиной к печи, скрестив на груди руки, курила и наблюдала за сборами Даллеса.

—А ведь я приехала из Цюриха, Аллен, и хотела остановиться у тебя, — сказала она с укором.

—Сожалею, но, как видишь, я уезжаю, — без особого со- чувствия бросил он, не переставая отбирать вещи; он мог предложить ей остаться, но не предложил. — Могу рекомендовать тебе гостиницу, тут, неподалеку.

—Да нет, спасибо, остановлюсь у подруги. А может, сегодня же поеду обратно.

—Что ж, надо было сообщить заранее.

—Надолго уезжаешь?

—Клэр, я удивлен.

—Ну, да, ну, да… Как это у вас говорят: поймать врасплох?

—Еще у нас говорят: длинный язык — короткий путь в могилу.

—Ты груб сегодня.

—Чепуха. Просто много забот.

Она подошла к нему и заглянула через плечо ему в кофр.

—Надеюсь, ты взял платки с твоей монограммой? Я заказала еще три штуки.

—Клэр, — устало посмотрел на нее Даллес, — что тебе надо?

Клэр выгнула плечи и отдала ему честь на британский манер — открытой ладонью:

—Господин фельдмаршал, позвольте доложить: ваше задание выполнено!

—Хватит кривляться. Какое задание?

—Как какое? Операция по соблазнению Георга Лофгрена. Как говорится, соблазнен и очень опасен. Ваши приказы, фельдмаршал, исполняются неукоснительно.

На этой фразе Даллес замер и уставился на Клэр:

—Да?.. И как?

—Что как?

—Каков он, этот парень?

—Ты имеешь в виду, каков он в постели? — Клэр туманно улыбнулась. — Полностью соответствует впечатлению от его внешности.

—То есть тебе понравилось?

—Пожалуй.

—Ну, замечательно.

Даллес вернулся к своему занятию.

—И это всё? — искренне удивилась Клэр.

—А что?

—Аллен, солнце мое, у меня задолженность по аренде. — Она нервно загасила недокуренную сигарету в пепельнице. — И потом, я хотела покрыть взносы на автомобиль. Там осталось всего ничего, за два раза. Ты, конечно, поможешь? Твою просьбу я выполнила.

Он опять прервался. Смерил ее бесцветным взглядом через свои маленькие очки и мягко отрезал:

—С чего ты взяла, что Казначейство Соединенных Штатов Америки станет оплачивать твои альковные похождения? Переспала — и переспала. Понравилось, говоришь? Отлично. Может, мне оплатить твой аппетит или сладкий сон? Меня не интересует, каков он в постели, этот парень. Мне надо знать, кто он? С кем он встречается? Какие у него намерения? Вот что мне надо. — Он ласково потрепал ее за щеку и подмигнул: — Будет товар — будут деньги. Аренда, автомобиль… Бизнес, детка моя. Ничего кроме бизнеса.

Оставив Клэр самостоятельно разбираться со своими эмоциями, Даллес защелкнул замки на кофре и спустился во внутренний двор, где его ждал старый «рено-вивастелла», на котором удобно было передвигаться по дорогам Франции. В машине уже сидел Геверниц, который только что вернулся из Италии и вызвался проводить Даллеса до границы.

—А где Гарри? — спросил Даллес.

—Да, да, я здесь, — раздался голос из-за спины. К машине спешил Гарри Росс, могучего телосложения водитель, который должен был возить шефа по Франции, одновременно выполняя функцию телохранителя. Ожидалось, что в Ла-Шо-де-Фоне к ним присоединится еще один сотрудник УСС.

—Оружие взял? — спросил Геверниц, когда машина выехала за пределы города.

—Зачем? — добродушно усмехнулся Даллес. — Профессиональный разведчик работает головой — к насилию прибегают дилетанты. К тому же у меня есть Гарри.

—Да, сэр! — обнажил ряд ровных зубов Росс, которого вряд ли можно было назвать дилетантом, но и он не был вооружен.

—Так как ты съездил? — спросил Даллес.

Геверниц пожал плечами:

—Как всегда: много званных, да мало избранных. Портфель желающих спасти Германию на взаимовыгодных условиях скоро треснет по швам. В основном дипломаты, Риббентроп, от которого ничего не зависит, штабные, министерские, промышленники. С услугами лезут даже японцы. Ну, ты сам это всё хорошо знаешь. Что еще? Повсюду следы англичан, их усы торчат из- под каждого веника. Впечатление, что СИС хочет поквитаться с нами за свою доверчивость. — Двумя пальцами Геверниц помассировал лоб над переносицей. — Был разговор с Бернадотом в Испании. Говорит, что встречался с Гиммлером — но так… никакой конкретики. Гиммлер пытается проявить гуманизм, торгуя концлагерями, дабы очистить себя от всякой скверны плоти и духа в глазах политического бомонда… К нам отношения не имеет.