«Титаник» - Милош Губачек

За спуском складной шлюпки наблюдали два молодых человека, стоявших поблизости. Один из них был семнадцатилетний Джек Тэйер, второй — сын известного судьи из города Спрингфилда, штат Массачусетс, Милтон К. Лонг. Они познакомились накануне вечером за чашкой кофе, и Лонг, плывший один, после столкновения «Титаника» с айсбергом присоединился к семье Тэйеров. В толпе людей, собравшихся более часа назад на палубе, Джек и Милтон потеряли из виду старших Тэйеров и были уверены, что те давно уже сели в одну из спасательных шлюпок. Теперь оба молодых человека соображали, что им делать и не попробовать ли сесть в последнюю шлюпку. В конце концов молодые люди решили еще подождать.

Джек Тэйер ошибался. Его отец не сел в шлюпку, а стоял в другом конце шлюпочной палубы, опершись о релинг, и беседовал с Кларенсом Муром, еще одним пассажиром-миллионером. Оба хладнокровно оценили ситуацию и пришли к выводу, что их надежда на спасение ничтожна, поскольку, кроме двух деревянных шлюпок, на судне остались всего три складных, а на палубах было еще очень много женщин. Они не строили никаких иллюзий и решили до конца держаться достойно и мужественно. Многие другие пассажиры тоже поняли неотвратимость своей судьбы. Преподобный Роберт Дж. Бейтман напутствовал свою свояченицу миссис Аду Боллс словами:

— Если мы уже не встретимся на этом свете, то обязательно встретимся на том.

Он протянул ей на память свой платок и ушел. Владелец шахт и сталелитейных заводов Бенджамин Гуггенхейм в последнюю минуту передал знакомому стюарду, садившемуся в шлюпку в качестве члена команды, записку: «Если со мной что-нибудь случится, передайте моей жене, что я до конца старался исполнить свой долг». На Гуггенхейме давно уже не было теплого свитера и спасательного жилета, которые надел на него стюард Этчес. Он и его камердинер вышли на палубу в великолепных вечерних костюмах.

— Мы надели самое лучшее, — объяснил он, — и готовы погибнуть как джентльмены

В некотором отдалении стояла одинокая и печальная фигура, карточный игрок Джей Ятс. Десятки очень богатых людей, регулярно путешествовавших на трансатлантических судах, без сомнения, привлекали внимание небольшой кучки крупных и мелких мошенников, искавших случая облегчить их пухлые бумажники и чековые книжки. Ни один рейс большого судна не обходился без того, чтобы на нем ни присутствовал кто-нибудь из этих жуликов. Обычно в начале рейса через курительный салон проходил помощник администратора и объявлял:

— Дамы и господа, у меня есть сведения, что среди нас есть шулеры!

Это говорилось для того, чтобы потом никто уже не мог предъявлять претензий, будто его не предупредили. И несмотря на это, каждый вечер профессиональный игрок отходил от стола с выигрышем, достигавшим иногда 5000 долларов. В первые десятилетия XX века это была весьма солидная сумма. Игроки, плававшие, разумеется, I классом, держались и одевались весьма изысканно. И пассажирам и владельцам судов ничего не оставалось, как мириться с их присутствием. Распорядитель рейса на одном из крупных судов компании «Кунард» в своих воспоминаниях рассказывал об одном таком «пассажире» как о «блестящем джентльмене», который на судах компаний «Кунард» и «Уайт стар лайн» «сделал» такие деньги, что в конце концов смог уйти на отдых очень состоятельным человеком и даже написать книгу воспоминаний. К концу своей карьеры он был настолько популярен на роскошных пароходах, что даже никого не обманывал. Наоборот, многие пассажиры сами его разыскивали, чтобы сыграть с ним и потом рассказывать друзьям, как увлекательна азартная игра в открытом море.

Одним из таких профессиональных игроков в карты был и Джей Ятс, который по иронии судьбы решил попытать счастья в первом плавании великолепного «Титаника». В 1 час 50 минут ночи он уже отлично понимал, что на сей раз проиграл свою большую игру. К чести его, следует сказать, что ко всему происходившему он отнесся как мужчина. Женщине, садившейся в спасательную шлюпку, он передал записку, написанную на листке карманного календаря:

«Если вы спасетесь, сообщите моей сестре Ф. Дж. Адамс из города Финдли, штат Огайо, о моей гибели.

Дж. Г. Роджерс».

Записку он подписал одним из своих «рабочих» псевдонимов.

Записка сестре, написанная карточным игроком Джеем Ятсом и переданная женщине, успевшей сесть в спасательную шлюпку.

С тем, что надежды уже нет, смирились и майор Арчи Батт, и промышленник Артур Райерсон, и пассажир I класса Уолтер Дуглас. Они стояли на почти опустевшей шлюпочной палубе, время от времени перебрасываясь двумя-тремя словами.

Через пять минут после того, как была спущена складная шлюпка С, с левого борта начали спускать шлюпку №2, подвешенную на носовых шлюпбалках. По приказу капитана Смита команду на ней принял четвертый помощник Боксхолл. Прежде чем в шлюпку стали садиться женщины и дети, второй помощник Лайтоллер обратил внимание, что она уже полна мужчин. Стоявшим вокруг пассажирам показалось, что в основном это были кочегары. Лайтоллер взорвался, направил на них пистолет и крикнул:

— Прочь отсюда, мерзкие трусы! Лучше бы я всех вас вышвырнул за борт!

Пассажирка I класса миссис Дуглас, наблюдавшая эту сцену, позднее рассказывала, что после окрика Лайтоллера на палубу вернулась целая шеренга мужчин. Только после этого шлюпку начали занимать женщины и дети. Сели около двадцати пяти женщин, пассажир Ибрагим Юсеф с женой и двумя детьми, Боксхолл и еще трое членов экипажа. Первый помощник Мэрдок дал команду к спуску.

Второй помощник капитана Лайтоллер, бросив взгляд в шахту аварийного трапа, связывавшего шлюпочную палубу с палубой С, ужаснулся. Вода поднималась так быстро, что он понял — время, отпущенное «Титанику», можно измерять минутами. Он повернулся и поспешил к шлюпбалкам, ненадолго задержавшись возле нескольких мужчин, собравшихся в центре шлюпочной палубы. Около груды мешков с судовыми документами стояли распорядитель рейса Макелрой, два его помощника — Баркер и Денисон, а также судовой врач О’Лафлин и его помощник Симпсон. Лайтоллер уже давно снял плащ, и сейчас на нем была только пижама, поверх которой он надел брюки и свитер. Было очень холодно, но его лицо покрывали капли пота — почти два часа он вертелся как белка в колесе. Распорядитель рейса и остальные зябко поеживались, поэтому вид разгоряченного второго помощника показался неисправимому остряку д-ру Симпсону настолько комичным, что даже перед лицом смерти он не упустил случая пошутить:

— Привет, Лайт, тебе не жарко?

Потом они сказали друг другу всего одно слово:

— Прощай! — и пожали руки.

Сразу после этого Лайтоллер ушел к шлюпбалкам.

Последней из шестнадцати спасательных шлюпок «Титаника», которая в 1 час 50 минут ночи еще оставалась на шлюпочной палубе, была шлюпка №4. Более часа назад Лайтоллер пытался спустить ее первой. Он хотел, чтобы в нее сели пассажиры с палубы А, но там оказались закрытыми окна. Лайтоллер приказал открыть их, а шлюпка осталась висеть за бортом. Между тем кто-то заметил, что прямо под ней выступает выстрел лота (балка, являющаяся частью приспособления для измерения глубины). Матросы Сэм Парке и Джек Фоули спустились вниз, чтобы обрубить его, но никак не могли найти топор. Лайтоллер не решался больше ждать и занялся другими шлюпками на левом борту. Так шлюпка № 4 осталась последней.

Пассажиры, сгрудившиеся вокруг нее, принадлежали к сливкам общества I класса. Они были очень дисциплинированны и безоговорочно выполняли приказы офицеров. Но время шло, и они все больше и больше нервничали. Сначала их отправили на палубу А, потом сказали, чтобы они вернулись на шлюпочную палубу, затем стюард вновь велел им идти вниз. В конце концов супруга президента пенсильванской железнодорожной компании Джона Б. Тэйера потеряла терпение и воскликнула:

— Скажите же наконец, куда нам идти! Сначала посылаете нас наверх, а теперь снова отправляете вниз!

На этот раз окна на палубе А были открыты, и кто-то даже положил палубный шезлонг между бортом судна и шлюпкой. Получился импровизированный мостик. Лайтоллер, встав одной ногой на окно, а другой на борт шлюпки, помогал женщинам и детям садиться. Посадка шла быстро и организованно. Мужчины успокаивали женщин, уверяя, что суда «Олимпик» и «Балтик», идущие на помощь «Титанику», подойдут с минуты на минуту и все будут спасены. Один из мужей передал жене сверток с деньгами, сказав, что они могут ей понадобиться, если они окажутся врозь. Когда садилась жена мультимиллионера Джона Джейкоба Астора с горничной, полковник Грейси помог поднять ее и перенести через борт, а Лайтоллер усадил в шлюпку. Астор, наклонившись к Лайтоллеру, попросил разрешения сесть вместе с женой, поскольку, как он выразился, она была в «деликатном положении». Но бескомпромиссный второй помощник, точно придерживавшийся указаний капитана и, как оказалось, даже не знавший, что просившего звали Дж. Дж. Астор, ответил: