Лента Мёбиуса - Александр Петрович Харников

перестает видеть. Ну, а «Свирель» при взрыве ослепляет и глушит всех, кто находится поблизости от того места, где она взорвется. Каждый из твоих казаков и моих бойцов может набрать побольше зарядов для подствольников.

– И чего только не придумают у вас в будущем, – покачал головой Волков. – Думаю, что перебить весь гарнизон форта нам вряд ли удастся, а вот заставить его сдаться очень даже возможно.

– Вот и отлично, – Мальцев свернул план форта. – Индейцев же мы будем держать в резерве. Пусть они подбадривают наших ребят своим боевым кличем. Тем самым они смогут отвлечь часть гарнизона от того места, где мы начнем главную атаку.

– Но потребуется некоторое время, чтобы получить через портал «Васильки» и те боеприпасы к подствольникам, о которых вы говорили.

– Да, дня два как минимум. Но я думаю, что за это время ничего существенного не должно произойти. А мы еще раз все тщательно обсудим и взвесим. Надо заканчивать со всеми этими делами. Скоро на границе с Мексикой у американцев начнется неслабая рубка. Возможно, что нам придется стать на границах Русской Калифорнии, чтобы огонь войны не перехлестнул через них…

* * *

Часовой, внимательно наблюдавший с верхушки круглой башни за местностью вокруг форта Снеллинг, не заметил ничего подозрительного. Ему было хорошо известно, что проклятые индейцы уже уничтожили войска, отправившиеся стереть с лица земли поселения краснокожих, не желавших освободить земли для американских фермеров.

«Сами ничего не желают делать и другим не дают, – подумал часовой. – Так не должно быть. Ведь Господь передал нам, детям своим, все, что находится на американском континенте. А тут еще какие-то русские. Нечего им здесь делать! И с чего это вдруг они стали помогать этим дикарям?! Ведь у самих земли – некуда девать…»

Солдат не знал, что жить ему осталось считаные минуты, и он давно уже находится на прицеле казачьей снайперской пары, замаскировавшейся в кустах недалеко от форта. Снайперы, которых в Гатчине старательно натаскивал Николай Сергеев, свое дело знали. Они терпеливо ждали сигнала, чтобы начать работать.

А вот и он, сигнал! Где-то позади казаков захлопал автоматический миномет «Василек». Мины со свистом пролетели над их головами и взорвались за стенами форта. Снайпер плавно нажал на спусковой крючок, и голова часового на башне Снеллинга разлетелась на части, словно спелый арбуз, по которому ударили палкой.

Взрывы между тем продолжались, острые осколки мин выкашивали мечущихся в панике американских солдат. Комендант форта подполковник Сет Истмен старался навести хоть какой-то порядок среди подчиненных и заставить их занять свои места у бойниц на стенах и башнях Снеллинга.

– Полковник, я ничего не понимаю! – воскликнул генерал Стивен Кирни, наблюдавший за всем происходящим. – Откуда у индейцев пушки? Почему они ведут такой меткий огонь? И почему молчат пушки форта?

– Сэр, – Истмен растерянно пожал плечами, – боюсь, что это не индейцы. Похоже, что русские решили показать своим союзникам, как надо захватывать крепости. Во время прежних войн с турками у них это неплохо получалось. Но мы ведь не турки, сэр?

– Вот именно, – кивнул генерал. – Подождем, когда русские пойдут на приступ. Наши парни неплохо стреляют, у нас есть пушки. Эти русские захлебнутся в собственной крови. Они…

Слова Кирни заглушил грохот взрыва. Это русская мина угодила в склад боеприпасов. Чудовищной силы взрывная волна расшвыряла солдат, которые выкатывали со склада бочонки с порохом.

– Полковник, похоже, что мы не сможем теперь удержать форт, – нервно теребя носовой платок, произнес генерал. – Мы еще постреляем немного, а потом в Снеллинг ворвутся краснокожие. Вы представляете, что здесь тогда начнется? Слышите, как они воют за теми кустами?

Истмен вздрогнул. От жутких воплей индейцев, доносившихся до стен форта, ему стало не по себе. Живя в этих диких местах, он хорошо знал здешние нравы. После того, как эти идиоты Шерман и Джонстон устроили в селениях лакота резню, на пощаду гарнизону форта было трудно рассчитывать. Хорошо, если их всех просто прикончат. Но индейцы постараются сделать все, чтобы последние минуты защитников форта были мучительными…

– Сэр, может быть, пошлем парламентерам к русским и сдадим форт им? – спросил он у генерала. – Русские, как я слышал, проявляют милосердие к противнику, решившему прекратить бесполезное сопротивление.

– Думаете, что они смогут удержать краснокожих от расправы? – с сомнением в голосе спросил генерал. – А если не смогут? Когда краснокожие войдут в форт, что-либо исправить уже будет поздно.

Тем временем разрывы во дворе форта прекратились. Солдаты бросились к пушкам, приготовившись открыть огонь по врагу, который должен был начать штурм Снеллинга.

Но штурмующих колонн и даже отдельных групп вражеских солдат не было видно. Впрочем, выстрелы не прекращались, и то и дело солдаты и скауты, наугад палящие сквозь бойницы в сторону противника, падали, убитые или раненные пулями врага.

Особенно страшные раны наносили пули, которые разносили напрочь черепа и разрывали на части тела защитников форта. После попадания таких пуль человек превращался в покойника.

Время от времени на стенах и во дворе Снеллинга рвались небольшие гранаты, которые своими острыми осколками поражали американских солдат.

– Сэр, а может, они не станут штурмовать форт? – с надеждой спросил Истмен. – Может, они посчитают, что мы, в конце концов, выбросим белый флаг?

– Наш форт, полковник, не форт Мак-Генри. И здесь нет Френсиса Скотта Ки, который прославит нашу оборону, – с горечью произнес генерал. – Как там у него?

О! да будет так всегда,

когда свободные люди встанут

Между их любимым домом

и опустошением войны,

Благословенна победой и миром,

пусть спасенная небом земля

Восславим силу, которая создала

и сохранила нас как нацию!

Тогда мы должны победить,

если наше дело правое,

И пусть нашим девизом будет:

«На Бога уповаем!»

– Только, похоже, полковник, на этот раз Бог отвернулся от нас…

Истмен подошел к парапету, ограждавшему орудийную площадку на круглой башне, и взглянул вниз.

– Поздравляю, сэр! – воскликнул он. – Русские уже здесь!

Генерал рванулся было к парапету, но тут рядом с ним взорвалась вражеская граната. Кирни закрыл лицо руками. Сквозь пальцы на его мундир закапала кровь…

– Сэр, вы ранены! – воскликнул Истмен. – Сейчас я позову лекаря!

Но, похоже, Кирни уже ничего не слышал. Он упал на колени, а потом вытянулся во весь рост на полу башни. Истмен с ужасом увидел, что лицо генерала изуродовано, а вместо правого глаза зияла кровавая рана.

– Нет, надо как можно скорее остановить эту бойню, – решил Истмен. – Они просто перебьют нас всех, а тех, кто