Ростовская академия - Сергей Баранников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я вынул из кармана триста рублей и положил на стол. Женщина невольно проследила за деньгами и мгновенно сосчитала их. Этих денег им хватило бы на два месяца даже без работы, а если работать, на полгода точно хватит.
— Мама, соглашайся! — глаза паренька светились от счастья. Еще бы! Он только что узнал о своем даре, а теперь у него появился шанс учиться с другими в одаренными в специальной школе, еще и в Ростове!
— Хорошо, дайте нам час. Вот только что будет с домом…
— Я присмотрю! — Ведагор вошел в дом и остановился у входа.
Похоже, у Алевтины закончились аргументы против переезда и она задумалась.
— Дайте нам час. Мы едем с вами.
— Ура! — Кирилл выбросил кулак вверх, и если бы не слезы, которые еще не засохли на щеках, я был готов поспорить, что более счастливого ребенка не видел никогда.
Глава 23
Расписки
Домой мы вернулись уже под вечер. Алевтину с Кириллом поселили на первом этаже дома, расположенного справа от поместья. Я помог занести небогатые пожитки и оставил их обживаться на новом месте. Константин был прав — им не дадут спокойно жить на Каменной балке, поэтому здесь будет куда безопаснее. Конечно, Кириллу придется привыкать к новой школе и обстановке, но я уверен, что он справится.
На самом деле, Фролов нам очень помог. Если бы не он, мне бы ни за что не удалось защитить тетю с братом. Думая об этом, я вернулся в поместье.
Маша дулась на меня за то, что я за весь день не уделил ей ни минуты времени, хоть и был у них в гостях. Пришлось рассказать девушке где мне пришлось сегодня побывать. После моего рассказа она успокоилась и даже попросила прощения за свое нелепое поведение. Остаток вечера мы провели втроем, играя с Денисом, а потом я поднялся к себе. Спать не хотелось, поэтому я устроился за столом, включил настольную лампу и принялся изучать бумаги, которые удалось добыть у Свиридова.
Увы, но секретной переписки с людьми, стоящими за Градовыми, я не нашел. Только несколько приказов от Валерия Градова и Виктора Игнатьева. Похоже, Свиридов был уверен, что никто в своем уме не сунется в его логово, поэтому не прятал их как следует и держал под рукой как доказательство, что его заставили идти на преступления. Конечно, Градову эти бумаги никак не помешают — мертвому уже все равно, а вот у Игнатьева могут появиться проблемы.
Изучая письма с приказами, я не мог сдержать улыбки. Похоже, я хоть немного смогу прищучить Игнатьевых. Конечно, никаких глобальных деталей заговора там не нашлось, но вот некоторые цели для нападений подавались непосредственно Виктором. Среди писем я обнаружил небольшую коробочку. Память Михаила услужливо напомнила, что это пленка. Жаль, но под рукой проектора не оказалось. Поднес к лампочке и попытался рассмотреть что там было изображено — бесполезно. Ладно, позже обязательно найду способ посмотреть что там. Наверняка что-то интересное. Я спрятал пленку обратно в коробочку, отложил в сторону и принялся изучать остальные бумаги.
А вот дальше уже пошли записки. Точнее, долговые обязательства, по которым люди обещали большие деньги тому, кто предъявит этот документ. Здорово Свиридов устроился! Выбил себе такую бумажку, а получать деньги отправит подставное лицо, которое если и схватят, то невелика потеря.
Стук в дверь заставил меня собрать бумаги в кучу и спрятать коробку с пленкой в карман.
— Войдите! — крикнул я, покончив с приготовлениями.
— Можно? — в дверном проеме показался Константин. Он прикрыл за собой дверь и вошел в комнату. — Ты как?
— Можно сказать, в порядке. Решил отвлечься и провести время с пользой — изучаю бумаги, которые нашел у Свиридова.
— Можно взглянуть?
Он еще и спрашивает. В любом случае, мне придется поделиться этими бумагами с перстами князя, или даже с самим Карнауховым.
— Ничего особенного. Я рассчитывал на куда большее.
Фролов заглянул мне через плечо, и его взгляд упал на долговые обязательства, которые я не стал убирать со стола. Его глаза расширились, и он удивленно посмотрел на меня.
— Понимаешь что ты нашел?
— Расписки, конечно же!
Что за глупые вопросы у Фролова? Это же очевидно, что Свиридов сбивал деньги с дворян и богатых простолюдинов, которые не могли постоять за себя. А чтобы они не обратились в Надзор или к князю, запугивал их и грозил расправой со всем родом.
— Это не просто долговые расписки, — произнес Фролов, изучив очередную бумажку. — Представляешь, сколько здесь денег? Тысяч на двести! А для чего наемникам могут понадобиться такие деньги?
— Да для чего угодно. Например, купят себе доспехи, как у дружинников князя.
Я тут же воспользовался случаем упомянуть доспехи, о которых слышал от Паневина. Думаю, такие вещи стоят больших денег. Не настолько, чтобы тратить на них двадцать тысяч, но тысяч пять точно уйдет, если укомплектовать весь отряд.
— Нет, доспехи выпускают в ограниченном количестве и только для дружинников. Заполучить их себе просто так нельзя, разве что самим попробовать сделать аналог, но тут уже риск получить куда более серьезные проблемы — если увидят в доспехе, тут же вся княжеская дружина бросится искать нарушителя. Наемники действовали слишком агрессивно, учитывая, что много лет до этого они вели себя куда спокойнее и не высовывались. Я убежден, что они собирали деньги для другой цели.
— И что это за цель?
— Война, — Фролов произнес это слово так спокойно, словно мы обсуждали новость о самом большом пироге к празднику. — Или переворот. Тут уже зависит от того, что нужно хозяевам Свиридова.
— Но ведь Градовы мертвы. Или вы хотите сказать, что они не единственные, кто правит бал?
— Думаю, Градовы и Игнатьевы были лишь местными исполнителями. При этом не забывай об Илье. Если бы Градов играл открыто, я бы еще поверил, что он метит на роль князя. Но он имитировал собственную смерть и действовал слишком грязно. Великий князь ни за что не одобрил бы его назначение на пост Ростовского князя. Значит он рассчитывал, что ему пожалуют этот пост те, кто придет вместо Преображенских.
— Даже так?
Я невольно оглянулся по сторонам, желая убедиться, что нас не слушают. За одни только разговоры о смещении Преображенских можно получить массу проблем.
— Мы на грани больших изменений в государстве, — ответил Фролов. — Не буду раскрывать тебе все детали, но умные люди, которые смотрят дальше собственного носа, видят эти события и стараются их анализировать. Самый плохой вариант — новые Смутные времена для нас, а этого совсем не хочется.
— А мне кажется, что кураторы Градовых именно к этому и стремятся.
— Возможно, но тогда это люди из-за рубежа. В Великом княжестве никто не станет желать возвращения Смутных времен. Запомни, Михаил, переворот трудно организовать, но еще труднее удержать под контролем. Существует слишком много факторов и интересов различных групп людей, поэтому никто не может с уверенностью сказать что нас ждет, если начнется смута.
— И что вы предлагаете?
— Быть готовым ко всему. Заручаться поддержкой единомышленников, развиваться, поддерживать себя в форме и держать нос по ветру. Но это в глобальном плане, а сейчас я предлагаю тебе раздать все эти расписки людям в обмен на информацию. Надеюсь, ты понимаешь, что эти вещи получены незаконно, и если ты попытаешься потребовать с людей денег, то они решат, что ты и есть заказчик. А Тимашевскому и его отделу только дай добраться до жертвы. Все ведь сходится — завод принадлежит Гущиным, значит и Свиридова с его наемниками повесят на тебя.
— Да я и не собирался их использовать. Я вообще хотел их уничтожить.
— Хорошая мысль, но пусть лучше люди уничтожат их сами. Насколько я знаю, один из этих должников уже покончил с собой. Давай обрадуем остальных и освободим от кабальных поборов, а заодно и попытаемся узнать кое-что важное для нас.
— Предлагаете навестить каждого из должников? На это уйдет пару дней, не меньше. Они ведь живут по всему княжеству.
— Нет, мы поступим иначе. Пригласим их на званый ужин в мой дом и поговорим с каждым с глазу на глаз. Поверь, мелкие дворяне и простолюдины не смогут отказаться от такой возможности.
На этом наш разговор с Константином закончился. Увлеченный своими мыслями, он пожелал мне спокойной ночи и оставил меня одного. На этот раз я уснул быстро, да и не удивительно, ведь время было уже далеко за полночь.
Утром я не нашел Константина. Он появился только к завтраку, хоть Маша и говорила, что отец почти никогда не опаздывал к утренней трапезе.
— Прошу
