Насмешка Купидона - Алекс Джиллиан

квартире чужое присутствие. Я тихо прикрываю за собой дверь, и, затаившись, прислушиваюсь к звукам негромких голосов в гостиной. Черт, не стоило отпускать Дрейка. В пентхаус проникнуть практически невозможно. Система защиты создавалась индивидуально, и взломать ее способен только профессионал или создатель. Достаю телефон, собираясь набрать номер телохранителя и одновременно зрительно оценивая расстояние между гостиной и моим кабинетом, где в верхнем ящике стола находится пистолет, приобретенный несколько лет назад для самообороны. Но я не успеваю позвонить Дрейку и едва не роняю на пол мобильник, когда из гостиной ко мне навстречу выходит Рони Брекстон. Я облегченно выдыхаю. Он — второй вариант, создатель охранной системы. Облегчение длится недолго. Несколько секунд, и после приходит недоумение и почти сразу к нему присоединяются гнев и тревога. Он сейчас должен находиться совершенно в другом месте. Я рад, что мне ничего не угрожает, но если Рони здесь, значит в опасности другой объект.

Огромная фигура Рони закрывает арочный проем, ноги на ширине плеч, руки скрещены на груди. Он невозмутимо выдерживает мой настойчивый взгляд и кивает в сторону гостиной. Я недоуменно вскидываю бровь, не сводя с телохранителя тяжелого взора.

— Какого хрена ты тут делаешь? Ты должен быть с Эби! — цежу сквозь зубы и Рони безэмоционально кивает.

— Все верно. Объект под присмотром, — сухо сообщает он.

Я какое-то время испепеляющим взглядом изучаю своего профессионального телохранителя, который до этого момента ни разу меня не подводил.

— Она все объяснит, босс, — добавляет спокойный сукин сын. Перевожу взгляд за его спину, и он предусмотрительно отступает, освобождая мне обзор. Я вижу темноволосый затылок, виднеющийся над спинкой дивана. И пылающий электронный камин напротив.

— Она? — переспрашиваю я, чувствуя себя идиотом. В груди тревожно екнуло, забилось. Нервно сглатываю образовавшийся в горле комок и стремительно прохожу в гостиную. Обогнув диван, встаю прямо перед нежданной гостьей или взломщицей, или маленькой глупой сумасбродкой. Даже не знаю, как ее назвать.

— Брекстон, ты спятил? — грубо задаю вопрос, глядя в изумрудные улыбающиеся глаза Эби. — Что, бл*дь, она с тобой сделала? Заколдовала? Загипнотизировала?

— Успокойся. Рони поступил правильно, — нагло заявляет Эбигейл. Она снова, мать ее, в пошлых джинсовых шортах, надетых на колготки с каким-то вульгарным рисунком, и свободном белом свитере из крупной вязки. Чувство стиля это не про Эбигейл Спенсер.

— Эби, надеюсь, есть уважительная причина, по которой ты оказалась здесь. Поспеши озвучить, пока я не взорвался окончательно и не наговорил лишнего, — произношу, ощущая, как внутри закипает гнев. Я так старался защитить эту дурёху, все сделал для ее безопасности. А она взяла и явилась в самое опасное для нее место, и каким-то непостижимым образом смогла уговорить непреклонного Рони Брекстона совершить профессиональное преступление.

— Причина более чем существенная, — произносит «Иуда».

— Рони, можешь оставить нас? — мягко обращается Эби к разочаровавшему меня по всем статьям Брекстону. Тот послушно удаляется, словно эта маленькая пигалица его босс, а не я. Хотя не совсем пигалица, рост у нее выше среднего, да и глупой назвать сложно, но некоторые поступки далеки от моего понимания.

— Эби, — на выдохе начинаю я, но сбиваюсь, не найдя подходящих слов, чтобы выразить свои эмоции. От ярости скриплю зубами, со злобным прищуром глядя на взъерошенную, как нахохлившийся бесстрашный воробей, девушку. Она явно не собирается сдаваться. А я уступать.

— Молли Стюарт, — неожиданно вскочив на ноги, шипит Эби, приближаясь ко мне почти вплотную и тыча в грудь указательным пальцем. — Ты решил посмеяться надо мной? Как тебе вообще пришло в голову выбрать имя Молли! Она, мать твою, верблюд.

— Я понятия не имел, какое имя будет вписано в твое новое удостоверение личности, — раздраженно отвечаю я. — И, кстати, Молли была милой. Но только с тобой. В меня она обычно норовила плюнуть.

— И я ее прекрасно сейчас понимаю, — возмущенно фыркает Эби, скрещивая руки на груди. Мы какое-то время состязаемся в напряженности наших взглядов.

— Ты об этом приехала поговорить? О Молли? — холодно интересуюсь я, нарушая минуту неловкого тягостного молчания.

— Нет, — качает головой Эби, отступая назад и опускаясь на край дивана. — Все гораздо серьезнее, Джером, — мрачно вздыхает, отводя взгляд в сторону. — Я знаю, что Грант Эверетт погиб, — тихо сообщает она.

— Откуда? — требую ответ, сканируя девушку настойчивым взглядом.

— Случайно прочитала в новостной газете. Там была небольшая заметка.

— Похороны уже состоялись. Ты немного опоздала.

— Дело не в похоронах, Джером, — возмущённо восклицает Эби. — Ты думаешь, что его убили из-за полученных файлов? — малахитовые глаза выстрелили в меня испытывающим взглядом. Я сдвинул брови, слегка озадаченный вопросом, и хмуро кивнул.

— Вообще-то, уверен.

— Компьютер, на который отправлены данные, находится не в сгоревшем доме Эверетта, — ровным голосом произносит Эби, положив ладони на колени. Я на время теряю дар речи, сбитый с толку неожиданным известием.

— Ты не могла мне об этом сказать в Мадриде? — яростным шепотом спрашиваю я.

— Не могла, — отрицательно качает головой Эбигейл. — Эверетт должен был связаться с тобой лично.

— Ты знаешь, где находится компьютер? — спрашиваю я, обеспокоенно разглядывая лицо Эби, замечая каждую новую эмоцию, мелькающую в выразительных глазах.

— Знаю, — кивает она.

— В Сент-Луисе?

— В Фергюсоне. Обычная квартира, купленная на подставное лицо. Отец и Эверетт работали на ФБР, они знают, как обезопасить свои каналы связи.

Мы замолкаем на несколько секунд. Эбигейл рассеяно обводит пальцами рельефный рисунок на своих колготках, глядя на мои ботинки, а я пытаюсь проанализировать услышанное. Задача не из простых, надо заметить. Особенно в моем состоянии.

— Ты могла передать мне информацию через Брекстона, — сухо констатирую я, прерывая гнетущее молчание.

— Да, — не спорит Эби. Сунув руки в карманы, я подхожу к окну, разглядывая, как на вспыхивающий рекламными витринами город мягко опускаются сумерки. — Я не смогла остаться в стороне, Джером, — сдавленным голосом добавляет девушка.

— Я тебя просил, Эб, — с упреком взываю к разуму, оборачиваясь и осматривая гостью через плечо. Она втягивает голову в плечи, виновато кивая. На меня наваливается смертельная усталость, бессильный гнев отступает. — Почему ты такая упрямая? Тебе нельзя здесь оставаться. Понимаешь?

— Никто не знает, что я жива, Джером, — непреклонно заявляет девушка. Неужели она действительно не осознает, что ее присутствие в Сент-Луисе