Преторианец - Саймон Скэрроу

Катон снова почувствовал беспокойство и прошипел в ответ:

– С огнём играешь, Макрон! Не смей даже думать об этом!

– Да почему бы и нет, будь я проклят?! Мне уже обрыдло выполнять грязную работу для Нарцисса и не получать за это никакой награды! Вообще никакой достойной награды! А это шанс для нас немного разбогатеть. Надо быть полным идиотом, чтоб упустить такую возможность!

Катон успел отметить опасный блеск в глазах друга и понял, что будет полным безумием пытаться отговорить его, пока он в таком настроении.

– Потом об этом поговорим, ладно? Мне ещё надо подумать, – сказал он.

У Макрона на секунду сузились глаза, потом он заставил себя чуть улыбнуться:

– Ладно, потом так потом.

Глава восемнадцатая

– Вот оно, это место, – тихонько сказал Катон и показал на склад. Макрон и Септимий подошли и встали по обе стороны от него. Тот же самый сторож, что так грубо послал Катона несколько дней назад, сидел на табурете у ворот. В одной руке он держал ломоть хлеба, в другой – кусок сухой копчёной колбасы, и его челюсти напряжённо работали, а сам он отсутствующим взглядом пялился на баржи, причаленные к пирсу напротив вереницы складов. Несмотря на перебои в снабжении города зерном, импорт оливкового масла, вина, фруктов, а также потоков изысканных яств для богатейших семей Рима не прекращался. В город по-прежнему поступали любые товары, цены на которые далеко превышали скромные возможности многочисленных беднейших слоёв населения столицы.

На небольшом расстоянии от склада Гая Фронтина на причале собралась небольшая толпа оборванцев – они наблюдали за разгрузкой очередной баржи. Оттуда уже сгрузили несколько кувшинов с вином, а теперь скованные цепями рабы стаскивали на пирс огромные корзины с сушёными финиками. Надсмотрщику, командовавшему рабами, помогали несколько помощников, вооружённых дубинками, – они образовали редкую цепочку охраны вокруг выгруженных товаров и внимательно следили за поведением толпы.

– Пошли туда, – тихо скомандовал Катон. – В этой толпе мы не будем выделяться.

Они приблизились к этому скоплению молчаливых людей, мужчин и женщин, а также и детей и обошли его, пока не нашли позицию, с которой были хорошо видны ворота нужного им склада и сидящий перед ними сторож. Ещё минуту назад Катон не отдавал себе отчёта в том, что за представление разыгрывается перед его глазами. Теперь же он понял, что это такое: совершенно хладнокровная демонстрация жестокости – один ест, остальные, голодные, на него смотрят.

– Ну, что будем делать? – спросил Септимий. – Мы ж не можем просто так туда войти.

– Вполне могли бы, – буркнул Макрон. – Нас-то трое, а он один.

Септимий отрицательно покачал головой:

– Если мы туда ворвёмся силой, это тут же станет известно Цестию, и тогда Освободители сразу поймут, что мы вышли на них. Этого нельзя допустить, иначе они испугаются и попрячутся. Важно ведь не только сокрушить заговор, но и найти зерно. А пока что необходимо как-то проникнуть на этот склад и удостовериться, что зерно действительно хранится там, а потом убраться оттуда, не подняв тревоги.

Катон почесал затылок.

– Это будет нелегко. Склад представляет собой замкнутый квадрат вокруг внутреннего двора. Стена, выходящая на причал, самая низкая. С других сторон она высокая, отгораживает этот склад от соседних, расположенных по обе стороны от него и позади. Другим способом внутрь не попасть. Придётся или через ворота, или через стену. Но если мы попытаемся перелезть через стену, сторож нас непременно заметит.

Макрон ещё раз осмотрел здание склада и кивнул:

– Ты прав. И что будем делать?

Катон с минуту осматривал причалы, потом остановил взгляд на рабах, разгружавших баржу и окружённых небольшой толпой голодающих.

– Нужна какая-нибудь заваруха, чтобы отвлечь внимание… Работа для тебя, Септимий. А мы с Макроном тем временем заберёмся на склад.

Он быстро объяснил свой план, после чего, пока Септимий проталкивался сквозь голодную толпу, направляясь в противоположный конец причала, Катон и Макрон двинулись обратно по направлению к Бычьему форуму. При этом они старались держаться ближе к берегу Тибра, чтобы не привлекать внимания сторожа. Была, конечно, опасность, что он может узнать Катона в лицо, хотя грубые черты его физиономии и тупое, бычье её выражение заставляли предполагать, что его мозги не слишком привычны к запоминанию увиденного и тем более к долгому хранению подобной информации. Отойдя на безопасное расстояние, они остановились и осмотрели всё пространство вокруг – пришвартованные баржи и свинцово-серый поток воды в Тибре. Потом Катон поглядел в сторону толпы на пирсе и увидел, что Септимий стоит возле сходней, соединяющих баржу с берегом. Катон незаметно махнул рукой, давая ему сигнал.

Септимий прошёл вперёд и дождался, когда один из рабов, тащивший корзину с сухофруктами, выбрался на пристань. После чего он просунулся между двумя охранниками, помогавшими надсмотрщику, и обеими руками толкнул раба в бок. Последний пошатнулся и упал, корзина вывалилась у него из рук и ударилась о землю. Сушёные финики рассыпались по причалу. Молчаливая толпа немедленно рванулась вперёд и набросилась на рассыпанные фрукты. Многочисленные руки судорожно скребли по земле, подбирая добычу.

– Прочь! – заорал надсмотрщик. – Пошли прочь, ублюдки! – Он в ярости колотил их дубинкой. Потом обернулся к своим помощникам: – А вы чего ждёте?! Гоните их всех прочь, подальше от товара!

Его люди бросились в свалку и начали бить людей, продолжавших шарить ладонями по земле, собирая добычу. В неразберихе была опрокинута ещё одна корзина, и её содержимое тоже рассыпалось вокруг. Голодная толпа издала восторженный вопль и снова бросилась вперёд.

Катон быстро оглянулся через плечо, отметил, что сторож у ворот перестал жевать и встал, чтобы получше видеть свалку. У него даже губы изобразили лёгкую усмешку, после чего он отошёл на несколько шагов от своего поста, чтобы видеть всю эту разнузданную и яростную схватку толпы с охранниками над рассыпанным добром.

– Пошли! – Катон потянул Макрона за рукав, и они побежали по пирсу к стене склада. Сторож стоял спиной к ним. Он оторвал ещё кусок от ломтя хлеба и продолжал жевать, наблюдая за разыгравшимся спектаклем. Позади дерущихся Катон разглядел Септимия, который уже отходил в сторонку, сыграв свою роль в предложенном плане. Они достигли стены, и Макрон развернулся, сцепив ладони и подставив их товарищу, сам прижавшись к кирпичной кладке. Катон уперся ногой в подставленные ладони Макрона, тот приподнял его, Катон выпрямил ногу и потянулся вверх, ища пальцами, за что ухватиться. И стал карабкаться на стену.

– Подними меня повыше.

Макрон крякнул от усилия, приподнял друга повыше, потом снова крякнул – Катон встал ему ногой на плечо.

– Достал, – тихо сказал ему префект, потом, скрипнув зубами, подтянулся выше и перекинул одну ногу через верх стены. Сердце у него здорово колотилось от такого усилия, он быстро оглянулся на сторожа и с облегчением увидел, что тот по-прежнему наблюдает за хаосом, воцарившимся на причале. Катон спрыгнул со стены внутрь, во двор, и быстро распустил верёвку, которую раньше обмотал вокруг туловища и упрятал под складками туники. Перебросил её конец через стену, а другой крепко зажал в руках, откинулся назад и упёрся одной ногой в стену. Спустя мгновение он почувствовал весь вес Макрона, ухватившегося за верёвку с другой стороны. Потом раздались скребущие звуки и приглушённая ругань, после чего голова товарища появилась над гребнем стены. Он быстро перебрался на эту сторону и спрыгнул вниз, во двор, притянув верёвку за собой.

С минуту оба стояли на месте, тяжело дыша и насторожив слух, стараясь определить, не заметил ли их кто-нибудь. Катон осмотрелся по сторонам, оглядел весь внутренний двор склада. Двор представлял собой мощёную территорию примерно в сотню футов длиной и сорок шириной, ограниченную с трёх сторон высокими стенами и массивным зданием с четвёртой. Во двор выходило несколько дверей, все они были закрыты. Никаких признаков жизни здесь заметно не было. Двор смотрелся странно пустым и спокойным, особенно после шума и гама свалки, продолжавшейся на причале. Возле стены стояло несколько ручных тачек.

– Ну, по крайней мере, убираться отсюда будет удобнее и легче, чем входить, – заметил он.

– Посмотрим, – ответил Макрон. – Это зависит от Септимия, насколько хорошо он выполнит свою работу.

– Он уже неплохо поработал, дав нам возможность сюда забраться. На него можно рассчитывать. Пошли.

Катон направился к ближайшей двери и увидел, что она заперта на мощный железный засов. Одного взгляда на остальные двери было достаточно, чтобы убедиться, что все они тоже заперты. Катон взялся за ручку и налёг на засов. Это потребовало значительных усилий, но в итоге тот начал поддаваться с громким скрежетом. Катон тут же остановился.