Эпоха пепла 3. И пришел Король - Илья В. Попов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Параллельно Аз учил Кенджи языку айров — а точнее множеству его диалектов, ведь племена, издавна жившие глубоко на севере, при встрече общались с представителями более южного клана простыми жестами, ну или с помощью копий и стрел, ведь слово, которое для одних означало простую рыбу, другие использовали в качестве самого скверного ругательства.
— Расскажи я кому, что когда-нибудь буду сидеть напротив шьющего демона — подняли бы на смех и назвали бы сумасшедшим, — произнес Кенджи, глядя на то, как ловко большая игла прыгает в руках Аза, превращая несколько беличьих шкурок в шапку.
— Я тоже никогда не думал, что побеседую с живым драконом и отправлюсь в Черню Кузнтцу воевать с гостем из другого мира, — хмыкнул Аз и зашипел от боли, уколов палец. Отложив недоделанную шляпу, он засунул его в рот и промычал: — Как думаешь, Всадники — тоже Творцы?
— Вряд ли, — немного поразмыслив, сказал Кенджи. — В этом случае, подозреваю, они бы смогли сами снять печать и добраться до Оракула и сферы. Скорее всего, Всадников создал Пепельный Король.
— Интересно только, чего он ждал столько времени, — задумчиво произнес Аз, вернувшись к изготовлению шапки.
Кенджи не знал, что ответить. Точно также он не знал, что они будут делать, добравшись до Мертвых Гор. Как им пробраться сквозь полчища варваров и демонов, что наверняка будут защищать своего хозяина до последней капли крови? Как всей четверке вообще проникнуть в Черную Кузницу, освободить друзей Кенджи и дать бой Пепельному Королю? Да и можно ли вообще бросить ему вызов? Ведь если верить Оракулу — а не было ни единой причины не доверять последнему дракону — возможности Творцов практически безграничны. И что если Пепельный Король не один единственный в своем роде? Аз справедливо предложил решать проблемы по мере их поступления и Кенджи мог только согласиться. Единственное, что его радовало — голос внутри головы умолк, видения прекратились и, похоже, навсегда. Вместе с тем Кенджи смутно чувствовал, что победив в себе Творцов приобрел не только полный контроль на собственным сознанием, но и нечто большее; главное было суметь в нужный момент использовать полученные силы.
Как-то раз, потроша пойманную рыбину, Кенджи вдруг заметил, что Мальчик, сидящий на камне неподалеку не отрываясь смотрит на Песнь. Потом он поднял взгляд на Кенджи в немом вопросе — и тот ответил кивком. Просиявший Мальчик взял в руки лук — бережно, точно он был сделан из хрусталя — тщательно изучил его, а после вытащил стрелу. Было видно, сколь много усилий ему дается натянуть тетиву — на лбу его выступили капли пота, руки подрагивали — и то неудивительно, ведь Песнь была едва ли не в два раза больше легкого лука Мальчика; однако то не помешало ему попасть в стоявшее вдалеке дерево.
— Кто учил тебя стрелять? — спросил Кенджи, принимая Песнь обратно. — Аз?
Мальчик мотнул головой.
— Отец?
Кивок.
— Он…
Мальчик отвел взгляд и сжал губы.
— Моего отца тоже убили, — немного помолчав, сказал Кенджи. — Как и старшего брата. Прямо у меня на глазах. Все, кого я знал, погибли в одну ночь вместе с моим домом. Это сделал тот человек в маске демона, про которого я рассказывал.
Мальчик насупился и о чем-то задумался. А после рубанул ладонью воздух и вопросительно посмотрел на Кенджи.
— Именно так я и поступлю, — кивнул тот, и, немного подумав, отвел в сторону протянутую ему Песнь. — Оставь себе. Скоро ты вырастешь и тебе понадобится новый лук. Думаю, этот подойдет как никакой другой.
Мальчик в неверии взглянул на Кенджи, лицо его засияло от радости, а после вмиг посерьезнело и малец глубоко поклонился Кенджи и бережно повесил Песнь на плечо. В этот момент на поляне, где они остановились на привал, появился Буран — как обычно неслышно, будто тень. Похоже, тигр что-то нашел — шерсть его буквально стояла дыбом, усы подрагивали, хвост же то и дело бил упитанные бока. Буран подошел к Азу, боднул его головой, что-то прорычал, направился в сторону, застыл на месте и оглянулся, будто бы приглашая идти за собой, что все трое и сделали, взяв оружие наизготовку.
Вскоре вдалеке показалась деревенька — совсем крохотная, состоящая из одной улицы, полудюжины домов и косенького частокола, что местами обвалился. Кажется, она была заброшена — во всяком случае, не было видно ни человека, ни зверя, ни птицы, да и трубы хижин не плевались дымом.
— Здесь что, встречаются селения? — поинтересовался Кенджи у Аза.
— Редко, но бывает, — ответил он, хмуро глядя на деревню. — Иногда изгнанные из своих племен айры сбиваются в кучку, пытаясь выжить. Иной раз они даже переживают две-три зимы.
Немного поспорив, они все же решили обыскать селение — быть может, там найдется что-то полезное. Да и поспать под крышей тоже было бы неплохо. Последние несколько дней они брели сквозь бескрайнюю белую пустыню и даже Буран старался ночью держаться поближе к огню, чтобы хоть как-то согреться.
Деревня встретила их зловещей тишиной. Не было видно ни тел, ни даже крови — как будто бы жители просто-напросто взяли и пропали, причем не так давно: в одной хибаре Кенджи обнаружил висевший в очаге котелок, в который даже успели налить воду, в доме же напротив на столе валялся недоделанный самодельный костяной нож. Даже частокол, похоже, рухнул сам по себе, без сторонней помощи.
— Кажется, жители от кого или чего-то бежали, причем в спешке, — произнес Кенджи, когда все четверо встретились на улице.
— Угу, — буркнул Аз. — И что бы то ни было — оно может быть где-то неподалеку.
Мысль ночевать в заброшенной деревне уже не казалась столь заманчивой, однако вечерело, ветер становился все злее и ночью, похоже, должна была грянуть вьюга, так что они все же заняли самую просторную хижину. Признаться, Кенджи и не подозревал, какое это наслаждение — сидеть под защитой стен, когда снаружи ревет метель, скинув лишнюю одежду, греться у огня и вдыхать душистый аромат похлебки. Разомлевший Буран щурил глаза и тихо урчал, привалившийся к нему Мальчик сонно смотрел на пляшущие языки
