Репетитор - Вадим Россик

Никася посмотрела на меня и, с надеждой, спросила:

– Кстати, у вас есть сигареты?

Я повернулся к рабовладельцу.

– Тарантул, вы курите?

Тот отрицательно мотнул головой.

– Нет уж, увольте. Не с моим здоровьем.

– А эта дама, с богатым спортивно-уголовным прошлым?

– Она дымила как бронепоезд.

По моему предыдущему опыту выходило, что албанка будет находиться без сознания еще примерно полчаса, поэтому я спокойно поискал у нее в карманах сигареты. И не напрасно. Протянув Никасе начатую пачку «Голуаз» и зажигалку, я продолжил разговор:

– Значит, заполучив в свои руки такие любопытные документы, вы, Тарантул, решили подзаработать шантажом Сулеймана? А для страховки прикрыться дочерью своего хозяина? Что, закружилась голова от астрономических сумм?

Тарантул огрызнулся в ответ:

– Не ваше дело, Баринов! Очень жаль, что вас еще в Москве не пристрелили!

– Ах, какая афера не состоялась! – воскликнул я с притворным сожалением. – Послушайте, жалкий шантажист, вам, действительно, для счастья не хватает швейцарского будильника за тридцать тысяч долларов, как у Сулеймана?

– А что? Если вам хватает денег, значит, вам не хватает воображения! – ответил Тарантул, злобно сверля меня маленькими глазками.

В нашу беседу вмешалась Никася. Она затушила окурок и вдруг, вскочив с места, с беспокойством спросила:

– А где моя левретка, где Дурочка?

Видя мое недоумение, она повторила:

– Моя левретка, собачка такая маленькая.

– На камбузе она, – буркнул Тарантул. – Набила брюхо и спит, наверное.

Бывшая пленница двинулась было к выходу, но я ее остановил:

– Погодите, Никася. Там в коридоре лежит огромный вахтенный. Вы можете запнуться. Давайте сначала закончим разговор. Скоро здесь будут коллеги капитана Тарантула, поэтому нам нужно поскорее покинуть пиратский корабль.

Девушка без возражений вернулась на свой диванчик и с наслаждением закурила еще одну сигарету.

– Ну и как вы теперь собираетесь поступить, господин Баринов? – насмешливо спросил Тарантул.

Ответить похитителю юных дев я не успел. Нашу увлекательную беседу прервал звонок на мой мобильник. Предчувствуя недоброе, я поднес аппарат к уху.

– Еще раз здравствуйте, – приветливо сказал Сулейманов. – Надеюсь, я вас не отвлекаю? Вы уже нашли Никасю и документы? В противном случае, мне придется прислать вам голову вашей очаровательной спутницы Александры!

5

– А зачем вам, собственно, Никася? – машинально спросил я, чувствуя, как ледяное лезвие пронзило сердце. – Шантажировал-то вас Тарантул.

Сулейманов довольно засмеялся.

– Что вы говорите? Ну, господин Тарантул далеко, в Москве, а Никася, я думаю, рядом с вами. Или я ошибаюсь?

– Ошибаетесь. Ровно наполовину. Тарантул тоже рядом со мной и в данный момент отчаянно ищет выход из сложившегося положения.

– Вы превзошли мои ожидания, господин Баринов, – обрадовался Сулейманов. – Теперь нам просто необходимо встретиться!

– Где?

– Я мог бы подъехать к вам, – предложил мой собеседник.

– Боюсь, что это невозможно, – отказался я.

– Тогда давайте на нейтральной территории. Есть одно тихое местечко. Там нам никто не помешает.

Сулейманов объяснил, где находится «тихое местечко».

– С нетерпением жду вас со всеми бумагами, Никасей и господином Тарантулом.

Я жестко произнес:

– Сулейманов!

– Да, дорогой?

– Если вы с Сашкой что-то сделаете, это будет самая большая ошибка в вашей жизни. Эта девочка здесь совершенно ни причем.

Сулейманов хохотнул:

– Но не я же ее сюда притащил.

Он отключил телефон. Эта сволочь была права. Это была моя вина, что Сашка попала в такую передрягу. Оставалось только надеяться на то, что, до нашей встречи, с ней ничего не случится. А там посмотрим – кто кого…

Я собрал документы в папку и подал Никасе. Потом занялся Тарантулом. Тащить его через весь город связанного и без рубашки было опасно. Все-таки голые торсы руссо туристо для Парижа не характерны. Пришлось освободить ему руки. Тарантул торопливо оделся. Подобрал с пола свои очки и снова напялил на нос. Можно было трогаться в путь.

– Мне нужно умыться, – внезапно объявила Никася, – и забрать Дурочку с камбуза. Не могу же я ее здесь бросить!

– Только собаки нам не хватало, – проворчал я, заранее понимая, что обречен на поражение. Спорить с женщиной – себя не уважать.

Больше не обращая на меня внимания, Никася отправилась на корму, где располагалась судовая кухня. Проходя мимо стола, она небрежно сунула в карман мобильник своего похитителя. Видимо сказались папины гены. Пока Никася ходила за левреткой, я опять связал Тарантула. На этот раз шнурками из спортивных туфель мощной албанки. Для маскировки набросил на связанные руки чью-то старую куртку, висевшую на крючке возле двери.

Никася вернулась через несколько минут. Она умылась и расчесала свои длинные темные волосы. В общем, теперь девушка выглядела немного лучше, чем раньше. На руках она держала малюсенькую собачонку. Увидев меня, собачонка тоненько тявкнула и высунула язык.

– Познакомься, Дурочка. Это наш спаситель, – проворковала Никася. Посмотрев на бледного унылого Тарантула, она заглянула ему под куртку, заметила шнурки на запястьях и засмеялась.

– Ну, вы и выдумщик, господин Баринов!

Я молча пожал плечами…

Место, предложенное Сулеймановым для обмена, находилось за Периферик, в Шарантоне. Несколько старых пакгаузов за ржавым забором из профнастила. Неподалеку проходили железнодорожные пути, ведущие к Лионскому вокзалу. Оттуда был слышен шум проходящих составов. Место, действительно, было заброшенным. Не верилось, что где-то, совсем рядом, обитают миллионы людей.

Я въехал в открытые ворота и, заметив возле одного из зданий, припаркованный ситроен, свернул туда. Навстречу нам из пакгауза вышли трое: Сулейманов, Шакир и еще какой-то долговязый тип. Шакир и долговязый держали в руках пистолеты. Их шеф помахивал дорогим атташе-кейсом.

– Проходите внутрь, не стесняйтесь! – радушно приветствовал нас Сулейманов. – А вы, Баринов, лучше не дергайтесь. Тельман забери у него оружие!

– Где моя девушка? – спросил я, пока долговязый обыскивал меня. Он достал из моего кармана беретту и бесцеремонно сунул ее себе за пояс.

– Да не волнуйтесь вы так! – махнул рукой Сулейманов. – Здесь она. Живая и здоровая.

Действительно, в прохладном полумраке громадного помещения нас встретила Сашка. Девушка была прикована наручниками к узкой трубе. Увидев меня, она виновато улыбнулась. Я ободряюще подмигнул ей в ответ. По приказу главаря, Шакир снял с Сашки наручники и подтолкнул ее к нашей группе. Потом оба подручных Сулейманова взяли нас на прицел. Воцарилась тишина, нарушаемая только тихим поскуливанием Дурочки.

– Ну, вот. Все в сборе! – потер руки Сулейманов. Потом посмотрел на кислого Тарантула.

– Так-так-так, Алексей Михайлович! Значит, захотели монеты начеканить на чужом бизнесе?

Тарантул ничего не ответил.

– Где документы? – задал вопрос Сулейманов, ни к кому конкретно не обращаясь. Я молча протянул главарю папку. Сулейманов взял ее, бегло просмотрел содержимое и спрятал в кейс.

– А от тебя, Никася, я всего мог ожидать, любой гадости, но, чтобы ты стала воровать у лучшего друга своего отца деловые бумаги?! Ребята вы можете себе такое представить?

Сулейманов театрально развел руками и посмотрел на своих шестерок. Шакир и Тельман стояли не шевелясь, с направленным на нас оружием. Их грубые лица ничего не выражали.

– Ну, чýдно! А вы сами, какие гадости говорили про папу?! – не выдержала Никася. – Я ведь слышала, как вы с генералом над ним издевались!

Это она сказала зря. Сулейманов изменился в лице.

– Что?! Так ты еще и подслушивала, сучка?

Он в ярости подскочил к девушке, но верная левретка свою хозяйку в обиду не дала. Дурочка зашлась таким отчаянным лаем, что оторопевший Сулейманов не решился тронуть Никасю и попятился назад, под защиту пистолетов. В этот напряженный момент неожиданно подал голос Тарантул:

– Анвар Муминович, я могу предложить разумное решение проблемы.

Сулейманов с интересом посмотрел на шантажиста.

– Так-так-так, выкладывай, дорогой, что ты там придумал.

Тарантул сделал пару шагов вперед. Затем заговорил чуть дрожащим голосом:

– Вы, Анвар Муминович, боитесь, что сорвется контракт. Но ведь все еще можно уладить.

– Каким образом?

– Очень просто. В сущности, об этой сделке пока знают только Никася, Баринов, я и эта девушка Александра. Если устранить названных лиц, то контракт еще можно выполнить. А я вам необходим, чтобы убедить Габора в том, что Баринов со своей подругой погибли, освобождая Никасю. На моих, так сказать, глазах.

Тарантул ухмыльнулся своим щелястых ртом, и, от этой отвратительной ухмылки, стал еще противней. В холодных глазах Сулейманова мелькнул интерес.