Пока еще жив - Питер Джеймс

Через четыре дня она перестанет ходить на работу.

Большую часть воскресенья Грейс провел на диване. Клио работала над своими философскими штудиями, а он просматривал бумаги, связанные с судебным процессом Карла Веннера, который начнется в уголовном суде на Олд-Бейли сегодня утром.

Грейс перегнулся через стол и взял друга за сильную черную руку. Она была твердой как камень. Как будто прикоснулся к эбеновому дереву. Тем не менее он пожал ее.

— Не позволяй ей кошмарить себя, дружище. Договорились?

Гленн в ответ пожал его руку.

Грейс больше не стал ничего говорить. Он видел, что друг, этот большой крутой парень, которого он очень любил, готов в любую секунду расплакаться.

77

— Время полдевятого утра, понедельник, 13 июня. Семнадцатый инструктаж по операции «Икона», — произнес Рой Грейс, обращаясь к следственной группе, собравшейся в конференц-зале. — Кто доложит об успехах, достигнутых за вчерашний день?

Аннализа Винир подняла руку:

— Можно мне, шеф? Я просматривала список членов Общества любителей рыбной ловли Западного Суссекса, который мне предоставила их секретарша, а также список всех людей, так или иначе связанных с этим клубом. Обнаружилась некая связь с фермой Стоунри.

— Неужели? Ну, давай, рассказывай!

— Я не знаю, покажется ли это важным, но ферма Стоунри и Общество любителей рыбной ловли Западного Суссекса пользовались услугами одной и той же бухгалтерской фирмы «Брэдли-Хэмилтон». Один из ее работников несколько лет подряд проводил на ферме и в обществе рыболовов ежегодный аудит. Этого человека зовут Эрик Уитли.

Грейс записал имя в блокнот.

— Я ничего не знаю о работе аудиторов, — признался он. — Скажи, этот человек бывал непосредственно на территории фермы и общества?

— Я выяснила, что он бывает на ферме Стоунри, точнее, в тамошнем офисе, каждый год. Секретарша общества рыболовов не смогла с уверенностью сказать, бывал ли Эрик Уитли на пруду, который им принадлежит. Но они контактируют именно с ним.

— Сколько всего служащих в этой самой фирме «Брэдли-Хэмилтон»? — уточнил Грейс.

— Четырнадцать, сэр, — ответила Аннализа. — Четыре партнера-хозяина, остальные — наемные служащие.

— Кто-то из сотрудников фирмы имеет доступ к информации о ферме Стоунри и рыболовным обществе?

— По всей видимости, такие люди там есть, сэр, — ответила Аннализа.

Грейс почувствовал возбуждение — наконец-то появились конкретные факты, с которыми можно браться за дело по-настоящему. Инстинкт подсказывал, что, даже если преступник и не работает в этой фирме, он, вполне вероятно, может иметь к ней какое-то отношение.

— Выходит, мы не можем со всей уверенностью утверждать, что Эрик Уитли — единственный сотрудник фирмы, который знает, где располагается пруд?

— Нет, сэр. Но мы можем сказать точно, что Уитли — единственный, кто регулярно бывает на ферме Стоунри.

— И единственный, кто вызывает у нас интерес, верно? Единственный человек, имеющий отношение к обоим местам?

— Да, сэр.

— Секретарша рассказала что-нибудь ценное об Эрике Уитли?

— Ничего особенного. По ее словам, спокойный, скромный человек, приезжает к ней каждый год, заранее уточнив время, чтобы ознакомиться с документами и подписать их. Видимо, не слишком разговорчив.

— Отлично. Тогда мы, прежде всего, должны побеседовать со всеми сотрудниками фирмы, которые проработали там не меньше полугода. Я хочу, чтобы этим занялись двое; те, кто умеют работать с людьми.

Он обвел глазами собравшихся и увидел, что Гленн Брэнсон поднял руку:

— Сэр, хочу предложить меня и Беллу. Мы займемся этим. Это, конечно, большое если, но все-таки, если этот Эрик Уитли или кто-то другой в бухгалтерской фирме окажется преступником, он может отреагировать — и забеспокоиться, вспомнив, что видел нас по телевизору в «Криминальном дозоре».

Грейс одобрительно кивнул. Оба детектива прошли специальные курсы психологической подготовки.

— Он не особенно подходит на роль подозреваемого, но связь с двумя местами — фермой и прудом — нельзя сбрасывать со счетов.

Он посмотрел в свои записи, затем бросил взгляд на Нормана Поттинга:

— Так ты, Норман, говоришь, Майлз Ройс? Ты ведь ждешь сегодня из лаборатории результаты анализа ДНК, верно?

— Жду, шеф.

— Как только получишь, сразу доложи мне.

— Будет сделано, шеф.

Гленн Брэнсон внимательно разглядывал Поттинга, пытаясь понять, что такого нашла в нем Белла Мой. На двадцать лет старше, без капли обаяния и, несмотря на недавнее омоложение, абсолютно непривлекательный внешне. По крайней мере, с его, Гленна, точки зрения. Хотя, по справедливости говоря, Норман был женат четыре раза, так, возможно, в нем есть нечто такое, что не разглядишь с первого взгляда.

Дэвид Грин, ответственный за место преступления, доложил о том, что удалось узнать экспертам и сотрудникам технического отдела, занимавшимся поисками отрубленной головы убитого в районе пруда рыболовного общества. Или, точнее, о том, что выяснить практически ничего не удалось. Сегодня утром он велел расширить параметры поиска.

Малоутешительные новости, подумал Грейс. Хотя из личного опыта он знал, что, если голова была зарыта в сухой земле, ее могли разрыть и утащить лиса или барсук. Преступники часто роют глубокие могилы для своих жертв. В таких случаях трупы сохраняются лучше. Для полицейских гораздо большую проблему составляют неглубокие могилы, потому что животные могут утащить останки в норы и рассеять их на значительной территории.

Грейс обвел в блокноте кружком имя. Эрик Уитли. Пока что их единственный подозреваемый. Он с нетерпением ожидал результатов предстоящей беседы с Уитли. После того как совещание закончилось, он вернулся в свой кабинет и позвонил Виктории Сомерс, матери своей крестницы, и спросил, не желает ли Джей поиграть с сыном Геи. Девочка была на несколько лет старше Роана Лафайета, но, судя по голосу ее матери, это не имело никакого значения. Чувствовалась, что она очень рада такому предложению. Одна маленькая проблема была решена.

А сам он оказывался со всех сторон в шоколаде.

78

Он чувствовал себя совершенным идиотом. И выглядел смехотворно. Ему было чертовски, мучительно неудобно. И, кроме того, он сильно потел.

Сюртук оказался ужасно узким в талии. Панталоны сильно жали в промежности. Высокие сапоги, в которые женщина-реквизитор всунула его ноги, оказались на пару размеров меньше требуемого, и ему постоянно приходилось поджимать большие пальцы. Парик, который напялили на голову, напоминал птичье гнездо.

Ему следовало бы проводить последние дни жизни в шезлонге на борту яхты где-нибудь в Карибском море и попивать мохито в окружении молодых красоток. Но все пошло прахом. История его долбаной жизни. Его постоянно облапошивали. Чертова киноиндустрия. Проклятое телевидение. Его обманывали его же агенты. И вот теперь это последнее оскорбление. «Брокер-Броуди продакшнз» украла его сценарий. Украла лучшее, что он написал в жизни.

Вместо того чтобы купаться в лучах славы, он парится и исходит потом в узкой, тесной одежде и дурацком парике.

Вы еще пожалеете. Очень пожалеете. Вы все. Да, черт бы вас побрал!

Эта сука, которая так хамски обошлась с ним субботу, тоже пожалеет. Он принялся выискивать ее взглядом, но так нигде и не нашел. В ее отношении у него тоже есть планы. Вот что замечательно в медленном умирании — тебе на всех наплевать!

Но сначала необходимо сосредоточиться. У него есть цель. Нужно достать график съемок. Тогда он будет знать, когда и где будут сниматься те или иные эпизоды в Брайтоне и окрестностях. Внутри Павильона и за его пределами, в зависимости от погодных условий. Если погода позволит, то днем будут снимать под открытым небом, а в Павильоне — когда его закроют для посетителей.

Завтра вечером, после закрытия, приступят к съемкам эпизода в Банкетном зале, когда Георг IV оборвет отношения с Марией Фицхерберт, заявив ей, что их любовь закончилась.

Король скажет ей об этом, когда они будут сидеть под люстрой, которой он всегда боялся. Под люстрой окажутся звезды Голливуда — Гея и Джадд Халперн. Разве не здорово будет, когда она обрушится на них?

Он представил себе аршинные заголовки завтрашних газет во всем мире.

Погибли две «легенды»!

«Что вы тогда почувствуете? Ларри Брукер? Максим Броуди? Готов спорить, вы пожалеете о том, что так обошлись со мной. Все ваши мечты разобьются на мелкие осколки, как хрустальная люстра Павильона.

Поняли? Я ведь поэтическая натура. Знаете, что я говорю?»

Автобус, набитый статистами в исторических костюмах, пришел в движение и выехал на дорогу через ворота Брайтонского ипподрома, свернул налево и покатил вниз, к морю, и взял курс на Королевский павильон.