Вызовите ведьму! (СИ) - Амери Анастасия

Я судорожно вспоминала известные мне заклинания, которые могли сработать лишь на энергии и произнесенном про себя заклятии. Подобных было не много, а отчасти безопасных еще меньше. Я же не могла поджечь его. Такого мне жители Аркена точно не простят.

На миг я замерла от пришедшей мне мысли. Неужели Ада когда-то также пыталась сообразить, что можно было использовать из безопасных для людей заклятий. Она пожалела нападавших и защитила всех ведьм, вот только это стоило ей жизни. Моя милая веселая Ада. Она так радела за наше дело и собиралась отстаивать права ведьм, но чем ответил мир на ее доброту? Ее изнасиловали в подворотне неподалеку от приюта и убили. Моя жизнь оборвется также? Из глаз снова потекли слезы.

— Ну, вот так, плачь, я люблю, когда подо мной кричат и рыдают, — коренастый рванул мою юбку вверх и обхватил шершавой ладонью бедро, так близко к промежности, что я пискнула от неожиданности и возмущения. — Подходите парни, тут на всех хватит.

Я завозилась, как сумасшедшая, пытаясь сбросить с себя ненавистную ладонь, пробравшуюся уже к самым трусикам. Внутри все горело, но я все не решалась произнести заклятие огня. Я ведь убью человека… Дин уже убил человека. О, Древо!

Подошедший справа худощавый и прыщавый парень моего возраста положил ладонь мне на живот и лизнул в ухо, а тот, что слева — припал губами к моей шее, его щетина больно кололась, но противнее всего было выносить их слюни. После нежных, хоть иногда и грубых прикосновений Майка, эти трое будто марали меня своей грязью, заменяя в сознании все приятное на мерзкое. Их руки, шарившие по телу, проникавшие под юбку и теребившие ткань блузки на груди казались мне самыми грязными на свете, невыносимо грязными.

Позади снова раздался рык, вот только он показался мне куда грознее и громче прежнего. Неужели они что-то сделали с Дином?

Прикрыв глаза, я приняла отчаянное решение и довольно грубо ворвалась в сознание одного из троицы. Сперва досталось правому, который в этот момент пытался протаранить языком мою ушную раковину и, казалось, захлебывался в собственных слюнях, решив утопить и меня. Я словно била стеной по нечаянному прохожему. Наверное, такое сравнение было бы уместнее всего, поскольку сейчас я не заботилась ни о законе, в нарушении которого меня могли обвинить, ни о том, что он мог остаться овощем после такого резкого ментального вмешательства. Я обезумела, испугавшись за Дина.

Парень рухнул, как подкошенный, свалившись на брусчатку, словно мешок с гнилой картошкой. За ним последовал левый, а коренастого я оставила на сладкое. Как и его дружки, он оказался незащищен против такого вмешательства и лишь замер, не понимая, что происходило. Его палец, проникший мне между ног, лишился силы. Я заставила его вытащить эту мерзость, отпустить меня и отойти на шаг, а потом он последовал за дружками на землю.

Нервно одернув юбку, я медленно повернулась к царящему позади меня хаосу. Мужчины кричали, бежали врассыпную, и вскоре я поняла почему. Их расшвыривал темно-рыжий катт в зверином обличье. Длинные уши, кошачья морда, сильное и мощное тело, полностью покрытое лоснящейся шерстью, а хвост, казалось, стал еще мощнее и длиннее, чем раньше. Катт стоял на сильных задних лапах и прорежал ряды местной банды. Смельчаки, встававшие на его пути, разлетались, как новорожденные котята. А тех, кто подбирался сзади, ждали точные и мощные удары хвостом. Когда несколько мужчин достали ножи и снова кинулись на катта, я застыла. Но Майк — а я уверена, что это именно он — взревел и ушел из-под ударов, замахнувшись лапами с огромными когтями так, что вспорол одному из мужчин глотку, а другому бок. Брызнула кровь, заливая брусчатку. Впрочем, ее повсюду и без того было немало.

Когда к Майку в очередной раз подобрались сзади, я заметила Дина. Он взял того мужчину на себя, взобравшись на него по одежде и вцепившись в лицо. Тот дико заорал и побежал прочь, пытаясь отодрать от себя норку, но влетел в стену, стукнулся головой и осел.

С каждым мгновением на улице становилось все меньше народу. И когда Майк отправил в беспамятство последнего, то мигом подлетел ко мне, на ходу меняя облик. Казалось, ему совершенно плевать, что он оказался полностью обнажен. Майк, судя по выражению лица, даже не подумал об этом, лишь о том, чтобы поскорее добраться до меня.

Однако я выставила перед собой ладонь, ту самую, чье запястье едва не перемолол в своих руках блондин. Мне нужно было остановить Майка, причем срочно.

— Не подходи, — прохрипела я, прикрывая глаза. Конечно, я уже увидела все и даже больше — больше, чем себе представляла, — но дело было не в стеснительности. Я боялась, что дар вышел из-под контроля. Прежде я никогда не проникала в сознание стольких людей за раз, тем более живых. И что немаловажно — раньше мне не доводилось отправлять их в беспамятство столь резко и грубо. Я даже не знала, проснутся ли они и в каком состоянии. Но что пугало меня больше, сила все еще бурлила внутри, то ли всколыхнувшаяся ужасом, то ли адреналином — причина меня сейчас мало волновало. Я переживала, что могла повторить этот кошмар. Снова и снова. Пока энергия не иссякнет окончательно, выпив меня до дна.

Только сейчас я осознала, что тряслась, как в лихорадке. Нужно было взять себя под контроль.

Контроль…

— Девочка моя, — донеслись до меня приглушенные причитания Инги, а потом она запела. Сперва тихо, едва слышно, но постепенно ее слова все проще проникали в сознание. Эту колыбельную на древнем языке Инга часто пела мне перед сном. Она всегда меня успокаивала, унося тревоги и горести. Взбунтовавшийся океан внутри меня неохотно, но начал ослабевать, буря с каждой минутой утихала, а я все глубже дышала, наполняя легкие воздухом. Не таким уж и приятным, вокруг витало спертое зловоние битвы и смерти, но это было лучше затмившей мое сознание пелены.

Я медленно осела на землю. Со стороны, наверное, показалось, что марионетке обрезали нити. Однако Майкл не дал мне упасть, подхватив у самой брусчатки. Похоже, я боролась с собой гораздо дольше, чем мне показалось, поскольку он уже успел где-то раздобыть немного не подходившие его по размеру штаны, ботинки и накинул свой же пиджак на голый торс.

«Майк скинул его перед обращением?»

— Джойс, прости меня, прости, — он подхватил меня на руки, будто я стоявший на его пути торшер, не более, и крепко прижал к своей груди, зарывшись лицом в мои волосы. Словно не мне одной требовалось время, чтобы прийти в себя и осознать, что все закончилось.

— За что? — шепнула я, уткнувшись в его шею носом и запустив пятерню в густые волосы катта. Сегодня они были влажными, но неизменно мягкими.

— Я дурак, — просто отозвался Майкл.

— Глупости, ты один из самых умных людей… ммм… нелюдей, которого я знаю, — я улыбнулась чуть дрожавшими губами, хотя он этого и не смог бы увидеть.

— Мне следовало догадаться, что этим все кончится. Ты ведь говорила, что Лекс заходил, а я…

— Остался упр-рямым каттом, — вынес вердикт Дин, направившись к брошенной Инге.

— Ты пойдешь со мной, — выдохнул детектив мне куда-то в шею и крепче прижал к своему телу. Такому горячему, куда теплее обычного, но поняла я это только теперь. Будто промерзнув изнутри, я могла лишь тихо радоваться, что каттов вполне можно пользовать в качестве грелок. Да и Майк не возражал, когда я сунула обе руки ему под пиджак, распластав ладони по груди.

— С тобой? — опомнилась я.

— Конечно, Джойс. Из-за меня и этого расследования ты лишилась дома. Меньшее, что я могу сделать, предоставить тебе кров.

— Не стоит, я захватила деньги и могу снять…

— И слушать не хочу. Ты даже идти не в состоянии.

Его тон говорил о том, что спорить сейчас бесполезно, он все для себя решил. А я? Так ли уж мне хотелось оказаться подальше от его теплой кожи?

«Нет, вряд ли. Позже».

— Только тебе придется нести не только меня.

— В смысле? — нахмурился он, отстраняясь. Видимо, Майк тоже еще не до конца отошел от драки.