Дело табак - Терри Пратчетт

Похоже, настал подходящий момент.

– Старший констебль Наконец, можно я тебе скажу пару слов как полисмен полисмену?

Фини туманно взглянул на Ваймса, как человек, пытающийся разглядеть что-то на другом краю вселенной. Один из стоявших вокруг решил, что пора удирать, но за спинами толпы раздался глухой удар, и голос Вилликинса произнес:

– Прошу прощения, ваша светлость, но этот джентльмен сам споткнулся о мою ногу. К сожалению, у меня очень большие ноги.

В подтверждение своих слов, он вздернул с земли парня, чей нос, скорее всего, должен был обрести изначальный цвет через пару недель.

Все взгляды обратились на Вилликинса, кроме взгляда Ваймса, потому что в тени, подальше толпы, снова торчал чертов Стонер. Не в толпе, разумеется. Уважающий себя законник не станет смешиваться с толпой, о нет, он просто будет стоять и наблюдать.

Фини с яростью взглянул на остальных. В конце концов, споткнуться и упасть так просто.

– Я ценю содействие вашего слуги, командор, но это мой участок, если вы меня понимаете, и последнее слово останется за мной.

Юноша тяжело дышал, переводя взгляд с одного лица на другое в поисках первого, кто двинется или хотя бы возымеет к тому желание в ближайшем времени.

– Я стражник! Не всегда хороший или умный, но я стражник, и тот, кто сидит в каталажке, – мой заключенный, и за него я готов биться насмерть, и если это будет смерть нескольких ублюдков, которые явились к моей матушке с арбалетами, не умея ими пользоваться, – значит, так тому и быть! – Он понизил голос, перестав кричать, и продолжал: – Я знаю вас, как знали мой отец и дед – по крайней мере, некоторых из вас, – и могу сказать, что вы не такие плохие, как…

Фини замолчал.

– Что вы здесь делаете, мистер Стонер? Просто стоите и смотрите? Что, кому-то вы уже подкинули деньжат?

– Это подсудное заявление, юноша, – заметил Стонер.

Ваймс осторожно подошел к чиновнику и шепнул:

– Я даже не стану говорить, что вы испытываете судьбу, мистер Стонер, потому что ваше везение иссякло, как только я вас увидел, – он многозначительно почесал переносицу. – И учтите, у меня тоже большие ноги.

Фини, ни на что не обращая внимания, продолжал:

– Я хочу, чтоб вы все знали: несколько дней назад на холме убили молодую гоблинку, которая молила о пощаде. Это дурно. Очень дурно. Человек, который способен убить гоблинку, однажды может убить и вашу сестру. Но я помогу моему… – Фини запнулся и продолжал: – …моему коллеге, командору Ваймсу, и отдам преступников в руки правосудия. И это еще не все, честью клянусь, потому что я, как и вы, знаю, что три года назад среди ночи гоблинов с холма согнали к реке и куда-то увезли. Я не знаю, помогал ли в этом кто-нибудь из вас, и прямо сейчас не стану разбираться, потому что вы всегда делаете то, что велят, хотя некоторые почему-то стараются больше остальных…

Фини развернулся, намекая, что исключений нет.

– И я еще кое-что знаю. Что вчера поздно вечером, когда мы ехали в Заусенц, в Свесе схватили пачку гоблинов и отправили на колесной лодке вниз по реке в…

– Что?! Почему ты мне раньше не сказал? – взревел Ваймс.

Фини даже не взглянул в его сторону – он не сводил глаз с толпы.

– Раньше? Извините, командор, но тут было столько дел, да я и сам узнал незадолго до того, как прибежала вся эта публика, ну а потом тем более стало некогда. Лодка, скорее всего, плыла мимо, пока мы вскрывали бочонки в Заусенце. Эти господа хотели, чтобы я отдал им моего – вашего – нашего заключенного, ну и тогда, конечно, вмешалась матушка, а вы сами знаете, как бывает сложно, когда вмешиваются матушки. Я никому не разрешал двигаться, ясно?!

Это относилось к мужчине, который стоял, согнувшись почти пополам.

– Извини… э… Фини… э… констебль… э… старший констебль Наконец, но мне очень надо в туалет, если ты не возражаешь… пожалуйста… э… спасибо.

Ваймс посмотрел на согнутого бедолагу и сказал:

– Ох, боги, это вы, мистер Стонер. Вилликинс! Отведи его куда-нибудь, где он может сделать свои дела, ладно? Только, пожалуйста, потом приведи обратно. А если окажется, что ничего ему не нужно, уж позаботься, чтобы такая необходимость возникла.

Ваймс сказал бы намного больше, но, в конце концов, это был участок Фини, и парнишка на диво хорошо справлялся, когда речь заходила о том, чтобы задать перцу людям, которые обижают старушек.

И Фини еще не закончил; его гнев из расплавленной стали превратился в сталь застывшую и прочную.

– И прежде чем я объясню вам, что будет дальше, господа, я бы хотел привлечь ваше внимание к гоблину, который сидит на дереве и наблюдает за нами. Все местные знают Вонючку – иногда вы даете ему пинка, иногда он клянчит сигаретку, иногда бегает с поручениями, так?

Толпа буквально вспотела от облегчения, когда поняла, что худшее, кажется, позади. На самом деле оно только начиналось.

– Командор Ваймс хочет, чтоб вы знали – и я тоже этого хочу, – что закон применим ко всем. В том числе к гоблинам.

Люди закивали, а Фини продолжал:

– Но если закон применим и к гоблинам, это значит, что у гоблинов есть права, а если у них есть права, значит, полиция Графств может принять на службу гоблина.

Ваймс взглянул на Фини – изумленно и с изрядной долей восхищения. Вот оно. Слушатели кивали, а Фини вел их куда хотел. Не успев опомниться, они уже кивали стражнику-гоблину.

– Итак, господа, я намерен принять Вонючку на испытательный срок в качестве констебля, чтобы он держал меня в курсе того, что происходит на холме. Он получит значок, и всякий, кто даст ему пинка, будет считаться человеком, напавшим на стражника при исполнении служебных обязанностей. За это не только вешают, но и оставляют болтаться на виселице. Это наше внутреннее решение, которое не требует одобрения магистрата. Так, командор Ваймс?

Ваймс поразился тому, что губы ответили сами собой, не снесясь предварительно с мозгом.

– Да, старший констебль Наконец. Согласно параграфу 12, части 3 «Законов и ордонансов Анк-Морпорка», каковые устанавливают порядок полицейских процедур, – уверенно добавил он, зная, что никто из присутствующих никогда этой книги не видел и, скорее всего, не сумел бы прочесть, даже если бы увидел.

В душе Ваймс поморщился. Ему сходило с рук, когда он принимал в Стражу гномов, троллей и, наконец, даже вервольфов и вампиров, хотя и на определенных условиях, но это было результатом долгих усилий. Ветинари всегда говорил: «Что такое норма? Норма – это вчерашний день и прошлый год, вместе взятые». И они внедряли новинки по одной, чтобы норма постепенно эволюционировала – хотя Вонючке, точнее констеблю по особым поручениям Вонючке, и впрямь стоило ограничить свою деятельность пещерой. Да, это была не такая уж плохая идея, если бы только удалось убедить гоблинов оставить кур в покое. Тогда, может быть, у нормы и впрямь появился бы шанс. В конце концов, люди не возражали, если права и свободы у них отбирали те, на кого они смотрели снизу вверх, но пропавшую курицу они отчего-то воспринимали как личное оскорбление и реагировали соответственно.

Фини, запыхавшись, закончил:

– Я не могу принудить никого из вас что-нибудь рассказать, но, может быть, все-таки кто-то хочет помочь в расследовании?

Ваймс постарался, чтобы никто не увидел выражения его лица, особенно Фини. Разумеется, капитан Моркоу тоже некогда был таким, и даже, вы удивитесь, сам Ваймс в молодости, но, разумеется, не стоит ожидать, что кто-нибудь в толпе поднимет руку и заявит: «Да, констебль, я охотно расскажу вам все, что знаю, и пусть эти господа будут моими свидетелями».

После таких выступлений надлежит просто ждать – ждать, пока кто-то не подойдет украдкой и не шепнет пару слов на ухо, когда ты будешь один. А может быть, просто кивком укажет в нужную сторону или же, как это случалось с Ваймсом, выведет три буквы пролитым пивом на стойке паба и старательно сотрет написанное через две секунды. Но, впрочем, никогда не знаешь, где найдешь, и, в конце концов, Фини действительно может сделать карьеру, так ведь? И тогда прежняя дружба очень пригодится…

Ваймс отогнал тень замешательства.

– Ну, господа, я говорю как командор анк-морпоркской городской Стражи, и мне кажется, что ваш старший представитель полицейской власти довольно-таки снисходителен с вами. Я поступил бы иначе, поэтому скажите ему спасибо. Скольких… – и Ваймс презрительно фыркнул, – …джентльменов ты тут знаешь, старший констебль Наконец?

– Примерно половину, командор, если называть имена, фамилии, адреса и все такое. Остальные – не здешние. Не скажу, что они сплошь ангелы, но, по большей части, не так уж плохи.

Этот благоразумный ответ вызвал несколько улыбок, и толпа слегка расслабилась; к счастью, возникла пауза, которую Ваймс заполнил, сказав:

– Так кто держал наготове стрелу на тетиве, как, по-вашему, мистер Фини?