Призрак кургана - Юхан Теорин

Ну что ж, поищем следующий мячик.

Следующий мячик нашелся довольно быстро, в том же ряду Этот кемпер был больше других, уж во всяком случае, намного больше, чем ее собственный. В ширину такой же, как мой в длину с завистью подумала Лиза. Серебристо-серый металлик, очень красивый. И тоже с палаткой.

Дверь не заперта. Лаже не захлопнута – так и оставлена приоткрытой.

Но входить опасно.

Она выглянула из палатки. Длинная, похожая на улицу лужайка между рядами кемперов совершенно пуста. Ни единого человека.

Ну что ж… делать нечего. Ее судьба висит на ниточке, а ниточка в руках у кукловода – Кента Клосса.

Она проскользнула в дверь, оставив ее в том же положении – чуть приоткрытой.

На оконном стекле жужжала муха. Когда Лиза вошла, муха перестала жужжать, беспокойно проползла по стеклу несколько сантиметров и опять принялась за свое. Выпустить бы ее, но Лиза не решалась открыть окно.

Если хозяин оставил кемпер открытым, значит, он где-то недалеко. Надо действовать быстро.

Койка была застелена серым покрывалом, а под ним что-то лежало. Какой-то небольшой круглый предмет.

Она и не собиралась заходить в кемпер. Осмотреться, стоя у двери, и назад. Но тут ее разобрало любопытство. Шагнула к койке и откинула одеяло.

Крошечный щенок. Таксик. Лежал и мирно спал, а Лиза его разбудила. Щенок открыл мутные спросонья глаза, вскочил сразу на все четыре лапы и пискляво затявкал.

Она в панике попятилась к двери, надвинула бейсболку поглубже и выскочила из кемпера как ошпаренная. Слава богу, никого. Никто ее не видел. Надо надеяться, никто…

Остался поселочек, где для отдыхающих были выстроены маленькие домики, которые все называли бунгало.

Она прошла небольшую ясеневую рощу и спустилась поближе к воде, где располагались бунгало.

В первом ряду она сразу увидела крошечный белый мячик. Он лежал в траве у третьего домика от края. Если задуматься – странно, конечно. Чтобы мячик долетел сюда с отправной точки поля для гольфа, нужен поистине чемпионский удар. Через весь кемпинг, да еще через рощу. В бунгало, похоже, никого нет – дверь закрыта, и никакого шевеления внутри не заметно. Все равно, надо действовать осторожно. Лиза подошла к домику поднялась на крошечную веранду и постучала в окно.

Спасибо, догадалась… Лверь не сразу, но открылась, и на пороге появился пожилой, совершенно лысый человек в красных плавках и с еще более красной обгоревшей физиономией:

– Вы ко мне?

Лиза от неожиданности сделала шаг назад и чуть не свалилась с веранды.

– Ой, – сказала она. – Лобрый день. Хорошо, что вы дома. У вас нет, случайно, немного стирального порошка?

Старик явно спал. Вид у него был очень недовольный.

– Чего нет, того нет, – буркнул он и захлопнул дверь.

– Спасибо! – крикнула Лиза ему вслед с улыбкой и облегчением.

У нее дрожали ноги. Ничего подозрительного в этом лысом дядьке она не заметила. Порошка нет – ну и что? Что ему стирать? Красные плавки?

Она пошла по рядам.

Второе бунгало нашлось метрах в двадцати, поближе к воде. Последний мячик словно подмигивал ей из травы белым фасеточным глазком. Она подняла его, сунула в карман шорт – шпионский сувенир. Подошла к двери и осторожно постучала.

Никто не ответил.

Лиза быстро оглянулась – за этот час она уже выработала настоящий шпионский прием: тряхнула головой, вроде муху отогнала, а на самом деле посмотрела, нет ли кого позади. Все спокойно. Нажала ручку – и дверь, как ни странно, открылась.

– Алло? Есть кто дома?

Тишина. Никаких такс, никаких котят. Пустая заправленная койка. На этот раз она не станет поднимать одеяло, но осмотреться-то можно?

Хозяин, как и в том кемпере, образцовый аккуратист. Все на своих местах, посуда вымыта, постель заправлена. Рядом с постелью – чемодан. Вроде больше ничего. Нет, рядом с маленькой двухконфорочной плитой на скамейке стоят рюкзак и упаковки с минеральной водой – бутылок пятнадцать, не меньше.

Рюкзак… черная кожа, чем-то основательно набит.

Сумки и рюкзаки… они всегда привлекали Лизу. Там могло оказаться все что угодно: украшения, деньги… Или мусор.

Она еще раз оглянулась – не стоит ли кто за спиной? – и быстро вошла.

Распустила завязки на рюкзаке. Сверху лежали еще две бутылки минеральной воды. Дальше – куча мужской одежды. Свернутые фланелевые рубашки, пара джинсов, носки, шерстяной свитер. А на самом дне виднелось что-то светлое, похоже, какая-то коробка светлого дерева.

И что это такое? Табакерка?

Она достала старую, изрядно поцарапанную коробку, чтобы посмотреть, что в ней спрятано, и замерла.

Под коробкой блеснула сталь. Стальная трубка. Она не сразу поняла, что это.

Револьвер. На дне рюкзака лежал револьвер.

Она даже не дотронулась до него. Попятилась, как от змеи, сжимая в руке деревянную коробочку.

Ну нет, второй раз попадаться она не собирается. Ведь если дверь не заперта, значит, и хозяин где-то поблизости.

Выскочила из бунгало как ошпаренная. Снаружи по-прежнему никого не было.

Надвинула кепку и быстрым шагом, еле сдерживаясь, чтобы не побежать, дошла до опушки ясеневой рощи.

Остановилась, отдышалась и достала мобильник:

– Кент Клосс?

Он ответил громко и уверенно, но она почти прошептала в ответ:

– Лиза Турессон.

– Что ты хочешь?

– Мне кажется, я его нашла.

– В кемпинге?

– В бунгало. В последнем… я только что туда вошла, и…

Она замолчала.

В нескольких шагах от нее в тени ясеня стоял пожилой человек. Он почувствовал, что она на него смотрит, и поднял голову.

Лиза сначала не могла сообразить, где она его видела, а потом вспомнила. Несколько недель назад, на празднике солнцеворота. На пляже «Эландика». Он стоял на камне. На последнем в гряде уходящих в море валунов.

Старик отвел от нее глаза и быстро направился к бунгало.

И только сейчас она вспомнила, что не закрыла за собой дверь. Дверь так и осталась широко открытой, как сигнал предупреждения: здесь кто-то был.

Он скрылся в бунгало.

Лиза прижала к уху мобильник:

– Он здесь… он вернулся.

– Задержи его, – сказал Клосс. – Мы сейчас приедем.

Ничего себе… Задержи его. И как она, интересно, может его задержать?

Не прошло и полминуты, как старик появился на веранде.

– Я не могу его задержать. Он уходит.

– Останови! – прошипел Кент Клосс ей в ухо.

– Не могу.

Ни за что. У него револьвер в рюкзаке, а ей на сегодня хватит рисковать. И так выше головы.

Лиза зашла за дерево, чтобы старик ее не увидел, и посмотрела на маленькую, но тяжелую круглую деревянную коробку, которую так и держала в руке. На задней стороне какие-то пятна. Снюс – табачная жвачка. Или нефть. Или кровь.

Герлоф

И опять в летнем доме полно народу. Приехали Лена и Юлия со своими мужьями – провести пару недель с детьми на море. Они уже успели позавтракать, выпить кофе, и теперь дочери помогли Герлофу собрать чемодан. Так что делать было особенно нечего. Пора ехать.

Герлоф все утро поглядывал на телефон, но телефон упрямо молчал.

– Ну что, поехали? – спросил Ион Хагман.

Герлоф кивнул.

– В учреждение, – сказал он с грустной иронией.

Дочери промолчали.

И они уехали, Ион и Герлоф. Прощай, Стенвик, здравствуй, дом престарелых в Марнесе.

Герлоф смотрел на мелькающий за окном знакомый пейзаж. Лето для него кончилось.

Лом престарелых. Чисто вымытые стекла, пустая парковка слева от входа. Он вошел в вестибюль, никто его не встретил. Странно, подумал он. А почему странно? Время отпусков. Лобрая половина персонала в отпуске.

Но обитатели-то никуда не делись. Первым он заметил Раймонда Матссона – тот сидел за столом в кофейной комнате с каким-то мужчиной – должно быть, родственник. Не такой молодой, лет пятидесяти с хвостиком, но вполне может приходиться Раймонду внуком – Раймонду исполнилось девяносто семь лет.

– Ты завтракал, Раймонд? – спросил посетитель, наклонившись к уху старика.

– Завтра? Придешь завтра? Опять? – Раймонд с удивлением поднял голову.

– Ты не понял, Раймонд… – крикнул родственник. – Я спросил – ты ел сегодня?

Герлоф не стал дожидаться ответа и пошел дальше.

Что-то в этом было несообразное – молодой человек кричит на старика. Наоборот, должен сидеть и слушать, а Раймонд рассказывать про свою долгую жизнь. Все, что он узнал и чему научился за почти весь двадцатый век. От запряженных лошадьми телег до высадки на Луну. А может, Раймонду и нечем поделиться. Или он уже не может ничего рассказать.

А ты, Герлоф? Тебе-то есть что рассказать молодым?

Только то, что жизнь прошла быстро. Мелькали зимы и весны, годы и десятилетия. Те шесть недель, что он провел в своем доме в Стенвике, показались ему шестью минутами.

Он последовал за Ионом. Тот открыл дверь в комнату Герлофа и внес чемодан.

– Герлоф?

Он обернулся. Буэль, старшая сестра. Она ласково улыбалась. Лаже подмигнула заговорщически: