Сердце России - Юрий Кареткин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Поезжай домой, Мардан, и жди распоряжений, — произнес Меченый. — Из дома не выходи, к тебе придет человек, который был у тебя вчера ночью. Отдашь ему половину денег.
— А дальше? — спросил агент, в голосе которого чувствовалось напряжение.
— Завтра утром в это же время придешь в казино, получишь новые инструкции.
— Не трогай Мастера, Гурбан, не трогай Елену, — обернувшись на пороге, предостерегающе сказал Мамедов. — Мы все погибнем!
Когда агент вышел, Меченый запер за ним дверь на задвижку, подошел к бару и нажал под стойкой скрытую кнопку. Зеркальная стенка бара, заставленная разнообразными бутылками с яркими этикетками, сдвинулась в сторону. Из потайной комнаты вышел Казбек, сделал несколько шагов по кабинету и присел к столу, на то самое место, где несколько минут назад сидел Мардан Мамедов.
Рустам Бекбузаров был среднего роста, хорошо сложен и чертами лица мало напоминал кавказца. Тридцатилетний "воин ислама" был тщательно выбрит, его черные волосы были коротко подстрижены, карие глаза смотрели ничего не выражающим взглядом. Элегантный европейский костюм и белая рубашка с темным галстуком дополняли портрет, делая Казбека похожим на процветающего итальянского мафиози.
— Ты все слышал? — по-русски спросил Меченый.
— Да, — коротко ответил Казбек. — Сделай кофе покрепче.
Пока Гурбан Халилов, ловко орудуя левой здоровой рукой, готовил черный кофе им обоим, Рустам молчал, постукивая пальцами по столу, и думал не о предстоящей операции, а о таинственном Мастере и его красавице-жене.
В отличие от Меченого и Султана, он знал настоящее имя и звание заказчика похищения Форварда; знал спецслужбу какой страны он представляет. Несколько лет назад в Пакистане Казбек был завербован ЦРУ, полковник Джеймс Барток являлся его непосредственным куратором.
Рустам Бекбузаров никогда не отличался особой религиозностью и потому не был убежденным "борцом с неверными". Ингуш по национальности, Казбек считал Россию своей истинной родиной, не разделял помыслов сепаратистов, но, обладая авантюрным характером и врожденными преступными наклонностями, однажды крупно родине насолил.
Десять лет назад, успешно изучая иностранные языки на третьем курсе университета в Нальчике, Казбек в свободное от учебы время «подрабатывал» разбоем и рэкетом, возглавляя бандитскую группу из таких же неглупых, но «отмороженных» студентов, как и он сам.
В банде, включая Рустама, было семь человек, в том числе его младший брат-погодок. Во время отхода после неудачного налета на супермаркет банда Казбека попала под автоматный огонь оперативников, прибывших по тревоге из ближайшего районного отдела милиции. В перестрелке младший Бекбузаров был убит, остальным бандитам удалось вырваться из города и укрыться в горах. Через три дня, умело загримировавшись под седобородого старца, Казбек вернулся в Нальчик и среди бела дня сумел не только швырнуть одну за другой две гранаты в окна того самого райотдела, но и вновь ускользнуть из города.
Виновник этого теракта, в результате которого погибло несколько милиционеров, так и не был установлен, но Рустам не стал искушать судьбу и увел свою группу в Чечню, а позже — за кордон. Банда Казбека прошла всестороннюю боевую подготовку в учебных лагерях "воинов ислама"; для совершения терактов и заказных убийств не раз проникала в Россию и в другие страны, где у их хозяев были идеологические и коммерческие интересы. Бекбузаров и его группа сумели за несколько лет заработать на выполнении опасных заказов приличные деньги и не потерять при этом ни одного человека.
Для Джеймса Бартока Казбек стал настоящей находкой, а сам Рустам считал полковника ЦРУ пропуском для себя и своих боевиков в западный криминальный мир, где ему было уготовано не только хлебное место, но и солидная «крыша».
В надежности этой «крыши» террорист убедился после своего случайного провала с взрывом плотины. Несмотря на то что Казбек попался на выполнении чужого заказа (некие «бизнесмены» с помощью взрывчатки делили между собой российские энергетические мощности), полковник не бросил своего подопечного. Не ставя в известность Султана, он через своего агента напрямую снабдил Меченого деньгами и инструкциями и с его помощью вызволил Рустама Бекбузарова из лап российского правосудия.
И Гурбан Халилов, и Рустам были уверены в успехе предстоящей операции по захвату Форварда и артефакта: если Шалуну и его уголовникам что-то не удастся, Казбек сумеет переломить ситуацию и довести дело до конца. Осталось лишь дождаться окончательного приказа из Баку, который должен был поступить к вечеру.
— Скажи, Гурбан, — сделав глоток кофе, задал вопрос Казбек, — какую сумму ты собирался оставить Мардану за ликвидацию Синельниковых?
— Если все перевести в евро — полтора миллиона, — ответил Меченый и взглянул на Рустама с надеждой.
— Они что, стоят таких денег?! — удивился Казбек.
— В том-то и дело, что ничего они не стоят! — возмущенно воскликнул Гурбан. — Никаких денег Султан на Мастере и его жене не заработает, только расходы и головную боль! Мастер — кровник Гамидова, в этом вся беда! Я на этой вендетте пятнадцать боевиков потерял за одну ночь, а на прошлой неделе сам чуть руки не лишился! Синельников — бандит высокого полета, настоящий мафиози! Увидишь, скоро он возглавит городской криминал, а там его спецслужбы и выше продвинут. С ним бы контакт наладить, мы бы и после акции сохранили в городе свои возможности для бизнеса…
— Вы — это кто?
— Мы с Султаном.
— Можно подумать, без Султана ты сам по себе ничего не значишь!
— Гамидов — это фигура, — вздохнул Меченый, — масштаб!
— Что-то эта "масштабная фигура" уже четыре года носа не высовывает из своей крепости! — усмехнулся Казбек. — Уж не Мастер ли его там запер?
— Если вдуматься, так оно и есть! Знаешь, Рустам, я понял твой вопрос насчет гонорара за Синельниковых. Мне все равно придется ими заниматься после акции, Султан от мести не отступится. Он и два миллиона выложит за эту парочку, глазом не моргнет. Если бы ты взялся за это дело, я был бы только рад. Но…
— Что «но»?
— Но я бы тебе не советовал! Деньги можно заработать по-разному, а на Мастере только гробом и разживешься.
— Ты меня что, специально раззадориваешь? — улыбнулся Казбек. — У нас с тобой одна кровь — кавказская, горячая! Мы ведь, если она забурлит, кого хочешь и бесплатно зарежем!
— Что-то она у меня при виде этих «студентов» не бурлит, а холодеет! — признался Меченый. — Вчера по телевизору Елена объявила себя Богиней, может, знала что говорит?
— Я эту программу смотрел, все ждал, когда Мастер себя демоном объявит! Ладно, проведем акцию, решим что с ними делать. В конце концов, мы сами — демоны!
Илья остановил «BMW» у родильного дома, посмотрел на жену и улыбнулся. Елена, улыбнувшись мужу в ответ, повернулась к родителям, прижавшимся друг к другу на заднем сиденье. Профессор держал в своих руках ладони Светланы, на лицах обоих Азаровых застыло сентиментальное, мечтательное выражение, они молчали.
— Мама, приехали…
Дочь решилась наконец нарушить духовное родительское уединение. Светлана вздохнула, Илья вышел из автомобиля и распахнул перед ней дверцу.
Светлана поцеловала мужа в щеку, вышла из машины и взяла зятя под руку. Они подошли к монументальному каменному крыльцу, поднялись по ступенькам и остановились на просторной площадке перед большой двустворчатой дверью.
— Вот отсюда они и "выходят в свет", — задумчиво улыбаясь, заговорила Светлана и подняла на зятя повлажневшие глаза, — маленькие человечки. Все сморщенные, смешные, кто спит, кто плачет. Все в конвертах для новорожденных. Конверты с каждым годом все лучше, наряднее, краше…
— А дети? — с улыбкой спросил Илья.
— Мне трудно судить: двух самых лучших я когда-то родила здесь сама! Потом, после института, стала работать в этой святая святых мироздания и уже десять лет я здесь — главная повитуха.
— Отличная карьера! — одобрил зять. — Это как полковник разведки: все сам! Все самое сложное и интересное — себе, и в генералы не хочется.
— Хочется, не хочется — кто у полковника будет спрашивать? Мне вот не хочется превращаться из главной повитухи в главную повивальную бабку, а судя по всему, через девять месяцев придется! Хочешь, устрою тебе экскурсию или как это у вас там называется?
— Рекогносцировка. А когда?
— Да хоть сейчас! Не будешь же ты сидеть с женой на лекциях.
— А знаешь, теща, это идея! — воскликнул Илья.
Он побывал во многих "святая святых", но там, в основном, хранились чужие военные и государственные секреты. Для того чтобы попасть в такие потаенные места, ему и его товарищам иногда приходилось лишать врагов жизни. Попасть туда, где новая жизнь является на свет, тем более, туда, где через девять месяцев продолжится его собственный род, это было заманчиво!