Политическая антропология - Людвиг Вольтман

От первоначальной общности земли у цивилизованных народов сохранились еще и по настоящее время остатки в форме алльменд (Allmenden), которые ускользнули от разделения на частную собственность, именно: общее владение лугами и лесами, часть которых покрывает расходы общинного хозяйства.

Обладание частною собственностью главным образом связано с развитием труда и ремесленной деятельности. Орудия, утварь и оружие всегда были индивидуальной собственностью, также и произведенные ими продукты. Ремесла первоначально разделяются между мужчиной и женщиной таким образом, что жена принимает на себя работы прядения, тканья, шитья, варки пищи и изготовления одежды, а муж — постройку жилищ, изготовление оружия, утвари и т. д. Продукты этой деятельности являются уже индивидуальною или семейною собственностью. Так об южных славянах сообщают, что плоды земледелия делятся у них между семьями на равные части, а произведения ремесленных работ отдельных лиц, напротив, принадлежат только им исключительно.

Чем более развивалось домашнее хозяйство в городское и народное, тем более выступало дифференцирование промыслов. Мужчины принимали на себя многие работы, принадлежавшие до того времени женщинам, и производили их в большем размере и более совершенно. Возникновение разделения труда в большем масштабе, коопераций, фабрик и торговли накопляло в руках отдельных лиц или отдельных семейств частную собственность из движимых благ, денег и капитала, изобилие которых в связи с личными индустриальными и коммерческими талантами вызвало великие предприятия мирового хозяйства современного мира.

Во все времена существовали одновременно как общая социальная собственность, так и индивидуальная частная собственность. Взаимное отношение обеих форм бывает различное. Смотря по степени развития хозяйственного производства. Но повсюду видим мы проведение тенденции, чтобы имущество, приобретенное собственным трудом и способностями, было индивидуализировано, сохранялось в семье и передавалось по наследству. Существовала ли в юридическом смысле частная собственность, или собственность рода, — вопрос, предлагавшийся часто. Род имеет ясное и прочное представление о своем резко отграниченном общем обладании землей по отношению к чужим родам. Но первоначальная форма юридически определенной собственности возникла внутри рода, в представлении человека, когда впервые появилась индивидуальная собственность.

Причины индивидуализирования земельной собственности заключаются в повышенном разделении труда, развитии промыслов и повышенном умножении населения, вследствие которого раздел по жребию становится все более затруднительным, так как ставит многих в зависимость от одного. Переход от общей собственности к частному владению совершается большею частью путем введения феодальной общественной организации вследствие завоевания чужой расой. Победители делят между собой землю, превращают крестьян в крепостных, которым они оставляют часть земли на условиях оброка. Или же с появлением рыцарства крестьяне отдают себя под защиту барона или графа, уступают ему верховное право на землю и пользуются взамен этого военной защитой против чужих военных нападений.

Происхождение частной собственности на землю, как и на промысловые орудия и имущество, вызвано причинами троякого рода: оккупацией, трудом и завоеванием. Племена первоначально захватывают землю таким же образом, как стада животных — места своих пастбищ и охот. Труд, хотя и установил впервые право на движимую частную собственность, но частную собственность на землю создал не индивидуальный труд, а скорее господство путем завоевания, покровительство и защита, — следовательно, военно-политические причины создали частную земельную собственность. Изречение, что труд составляет источник всякого богатства, надо признать неправильным в обыкновенном значении этого слова, — только «рабочие классы создают все блага». Такое понятие неправильно с исторической и психологической точки зрения. Господство и управление также являются источником богатства, будет ли это господство феодальных баронов, изобретательская и распорядительская деятельность капиталистов или же политическая деятельность государственных властей. Но кто же станет оспаривать, что и эти деятельности являются формами труда?

В то время, как физиологическое унаследование ведет к передаче естественных способностей расы, семьи и индивидуума, социальное унаследование представляет передачу материальных и духовных произведений, как и социальных форм права и власти, от одного поколения к другому. Только путем совместного действия физиологических и социальных унаследований прогресс человеческого рода может укрепляться и развиваться далее.

В общем, формы наследственного прав находят свое основание в законах физиологического унаследования телесных, инстинктивных и духовных способностей. Можно сказать, что в общих и крупных чертах существует исторический параллелизм между физиологическим и правовым унаследованием. Это не исключает возможности в отдельных случаях больших различий и появления, при известных обстоятельствах, многосторонних и обширных дисгармоний, и возникновения социальных конфликтов, которые пытаются приспособить правовые институты к изменившимся способностям и потребностям людей. Такого рода конфликты не прекращаются, так как индивидуальные и семейные видоизменения и отбор, как жизненные явления, находятся в постоянном движении, то повышаясь, то понижаясь, и переданные по наследству правовые нормы могут следовать за ними только путем новых интеллектуальных приспособлений.

Потомки первоначально находятся обычным образом в фактических отношениях обладания и права. Кровные узы, господствующие над общественными отношениями, управляют и представлениями о праве наследования. Генеалогическое сознание рождения и происхождения не может служить единственным фактором, определяющим обычаи и права в наследственном праве. При известных обстоятельствах тут действуют хозяйственные и политические влияния, которые еще больше расшатывают согласие между органическим и правовым унаследованием. Если требованием справедливости является то, что каждый политический закон соответствовал естественному правилу, то осуществление этого требования разбивается о сложность фактических отношений. История права наследования показывает именно, что организация семьи и хозяйства следует в своем развитии этому закону приспособления, но всегда снова нарушает его. Кажется, например, иррациональным, когда в высокоразвитых государствах… промышленностью и свободною конкуренциею путем искусственной государственной защиты, в форме фидеикомисов, большие имения сохраняются в определенных семьях и таким образом устраняются из процесса конкуренции сил, именно тогда, когда земельная собственность уже больше не связана, как в феодальном государстве, ни с какими общественными обязанностями.

Где существует родовая собственность на землю, там это общее обладание переходит без всяких формальностей на совокупность потомков. Все члены семьи простым фактом рождения вводятся в общие права и обязанности. Даже в цивилизованных государствах право подданства и гражданские права приобретаются простым фактом происхождения в данном государстве. Когда нет никаких родных или родственных наследников, то частная собственность возвращается в род. Еще в настоящее время она отходит к национальному фиску.

На более высокой ступени развития собственности, где господствует частная семейная собственность, имеет место уже двоякий род передачи хозяйственного имущества: во-первых, материнско-правовое унаследование, во-вторых, отцовско-правовое.

По материнскому праву унаследования дети получают наименование материнской семьи, и передача состояния совершается только в женской линии, т. е. только к дочерям и сестрам женщины, причем дети принадлежат роду матери, на которой женится их отец. Племена с материнским правом большею частью экзогамичны, так что ни один мужчина не может жениться на женщине своего собственного племени. Для примитивного представления кровное родство между матерью и ребенком кажется гораздо более близким, нежели между отцом и ребенком, хотя есть также много племен, у которых сначала было отцовское право.

Отцовско-правовая организация семьи определяет унаследование имени от отца, а также перенесение состояния и звания в мужскую линию. Прежде были того мнения, что материнское право было древнейшим правовым представлением родства и что отцовское право развилось повсюду только с развитием частной собственности. Обнаружилось, однако, что первая или вторая система права не необходимым образом связана с определенной формой производства. Так, у близкородственных индейских племен Дакоты находят то развитое материнское наследование, то отцовское. У северных племен Британской Колумбии господствовало материнское право, у южных, напротив, — отцовское. У пиктов вплоть до IX века господствовало в полной силе материнское право, так что мать определяла принадлежность к роду и право наследования. Королю пиктов наследовал не сын его, а сын его сестры, последнему же и братьям его — снова сын сестры.