Реальность фантастики №01-02 (65-66) 2009 - Ираклий Вахтангишвили

Хорошо, что на свете есть дождь. Он выстукивает тихую музыку, под ко-торую хорошо размышлять и делиться секретами. Он приходит с большой лейкой и поливает грядки, дает отдохнуть садовнику. Можно заварить ду-шистый чай, снять салфетку с горки птифуров и сидеть за столом, лениво переговариваясь. Сметать ладонью крошки. Рассеянно помешивать остыв-ший чай, замечтавшись или увлеченно споря. И ведь у каждого – особые причины любить дождь. Валентин радуется, что цветы напились воды. Гус-тав радуется, что не придут посетители и не отвлекут Лизу. А Лиза радует-ся просто так, потому что любит дождь, так же, как любит и поливать цветы, и разговаривать с покупателями, и печь птифуры. Трудно вообще приду-мать, что не любит Лиза, что может вызвать на ее лице сердитое выражение. Трудно – да и не надо. Зачем думать о грустном в такой хороший денек.

Один садовник объявил, что вырастил черную розу, сообщила Ли-за. – А потом оказалось, что роза всего-навсего темно-бордовая, и его подняли на смех, а он клялся, что на будущий год уж точно вырастит черную розу, черную, как сажа.

Неужели черную? язвительно переспросил Валентин. Хотел бы я знать, как ему это удастся, если у розы нет пигментных генов, отвечающих за черный цвет! Шарлатан! Черных роз не бывает в природе!

– И никак нельзя вывести их? – удивилась Лиза.

Можно, недобро усмехнулся Валентин. Но вряд ли тебе понра-вится способ. Корни осторожно надсекаются, подписываются маренговой краской, плотно перевязываются и просыпаются землей. Цветы получают-ся черные, но очень быстро гибнут.

– Бедные розы! В шею гнать таких селекционеров! – возмутилась Лиза.

– Это не селекция, это обман! – пожал плечами Валентин. – Порядоч-ный человек никогда не позволит себе такие манипуляции.

Говорят, на выставке устроят фейерверк из лепестков лотоса, по-молчав, продолжила девушка. – А еще там появится танцовщица, одетая только лишь в тропические орхидеи!

– Все это дешевые эффекты, Лиза, – рассердился садовник. – Халтура, рассчитанная на таких простушек, как ты. Я покажу всем, что такое насто-ящее искусство. Я выращу уникальные цветы из наших волшебных семян!

– Хочешь потратить все семена сразу?

Не знаю. А какая разница? спросил он рассеянно.

Тут к магазину подкатил экипаж, из него выскочила тонкая фигурка и, прячась под зонтиком, вбежала в магазин. Лиза и Густав нахмурились – это была та самая трюфельная красавица, только теперь локоны выбивались из-под нежной кремовой шляпки, а платье цвета молотой корицы источало аппетитный кофейный аромат.

– Мерзкий дождь, – проговорила она, рассматривая промокшие ту-фельки.

Садовник вскочил, чуть не разбив чашку.

– Какая приятная неожиданность! – воскликнул он. – Лиза, быстро ко-фе! Густав, растопи камин, не видишь, наша гостья продрогла!

Не стоит беспокоиться, я тут не задержусь, барышня уставилась на цветок Густава, с рыбьими хвостиками. – Господи, какое уродство!

Хвостики сразу поникли.

– Ах, это так, сорняк, выращиваю ради селекционного интереса, – стал оправдываться садовник. – Милая, ты торопишься?

– Меня ждут, – она повернулась к витрине и послала воздушный поце-луй кому-то, кто прятался в экипаже. – Пожалуйста, пять алых роз и шес-тую, для бутоньерки.

Садовник замер, пораженный.

– Что смотришь? Думал, я собираюсь всю жизнь с тобой встречаться? Мечтаю стать садовницей? Иметь под ногтями землю не так уж и привле-кательно, дружочек.

– Но как же? Я надеялся, мы поженимся, – проговорил Валентин.

– Когда расцветут черные розы, – насмешливо ответила она. – Ну, при-несет мне кто-нибудь цветы или нет?

Я сам, и садовник вышел под дождь, не взяв ни плаща, ни зонтика.

Когда экипаж укатил, все долго молчали. Густав уткнулся в окно, садов-ник в другое, а Лиза, словно нарочно, гремела посудой, собирая на поднос пустые чашки и блюдца.

Какой цветок ты хочешь вырастить для выставки? спросила она.

– Черную розу, – ответил Валентин мрачно.

До выставки оставалось две недели.

Легко сказать – черная роза. На деле задачка очутилась нерешаемой. Волшебные семена улавливали настроения, тончайшие оттенки потаен-ных чувств и эмоций, а вот форму околоцветника, окраску лепестков и прочие нюансы выбирали, не советуясь с садовником. Какую только чер-ноту не представлял себе Валентин, – густой маслянистый деготь, бар-хатную кротовую шкурку, тусклые и блеклые прогоревшие угли, – вся она рассеивалась и исчезала, стоило новорожденным цветкам раскрыться. Эти причудливые создания даже отдаленно не походили на розы. Они трепетали на ветру белыми перышками, словно пытались улететь в небо. Рассыпали золотисто-оранжевую пыльцу из толстеньких наперстков. Поблескивали зеркальными листьями, отражая солнечный свет и недо-вольную гримасу садовника. Громадные и крохотные, звездчатые и блюд-цевидные, салатные и лиловые.

А ему нужна была черная, черная роза.

Разозленный неудачей, как-то с утра Валентин вышвырнул все неудав-шиеся цветы из окна. На шум выбежала Лиза. Глиняные черепки, рассы-панная земля – перед магазином стало на редкость неуютно.

Ты что наделал!? – возмущенно воскликнула девушка. Не удостоив ее ответом, садовник с грохотом захлопнул окно.

Покачав головой, она собрала пострадавших в передник, а потом поста-вила в воду. Непоправимого, к счастью, не произошло, и живучие волшеб-ные растеньица все до одного отпустили новые корешки. Через пару дней Лиза нашла им местечко в укромном уголке сада, там, где кустились гипсо-фила и спаржа – неприметные веточки для оформления букетов. Валентин редко забирался туда и в лучшие времена, – а сейчас он и слона бы на гряд-ках не заметил, не то, что пару новых цветочков.

Раздраженный и пасмурный, садовник бродил среди клумб, распугивая покупателей и не глядя по сторонам. Проползали навстречу слизни, остав-ляя за собой серебристую дорожку. Сыпались из коробочек никому не нуж-ные семена дицентры. Желтели листья ириса, еще немного – и придет по-ра выкапывать луковицы. Пестрели фантики от конфет в компостной яме. Но все это теперь Валентина не волновало. Он смотрел на посадки равно-душными, отстраненными глазами, сердце его сжималось от боли, и он с го-речью думал: «На что мне эти цветы, если я не могу создать черную розу?»

За день до выставки Лиза сходила на рынок и, как водится, принесла вместе со снедью ворох сплетен. Когда часы пробьют полдень, по городс-кому каналу поплывет ладья, полная белых лилий, а править ею будет ангел. В небо поднимется воздушный шар, увитый гирляндами маргари-ток. А еще, говорят, кто-то вывел редкостный голубой тюльпан – и имен-но ему вручат в этом году медаль. Густав хмыкал, качал головой, удив-лялся. А садовник молчал, сжимая в руке пустой пакетик от волшебных семян. Не прикоснувшись к ужину, он вернулся в кабинет и вытряхнул на ладонь последнее семечко.