Приключения принца Иоганна Мекленбургского - Иван Оченков

Каждый человек, отучившийся в советской/российской школе твердо знает, что сословий в средневековой Европе было три. Духовенство, дворянство и прочие простолюдины. Но в империи, а мы, как ни крути сейчас в ней, есть еще такая вещь как имперские сословия и их шесть! Курфюрсты, имперские князья светские и духовные, целая свора аббатов и приоров имеющих право голоса в рейхстаге, ничуть не меньшая свора имперских баронов и графов и имперские города. Есть еще имперские рыцари, ну да бог сними худосочными. Я, как и мои кузены, ни много ни мало имперский князь. У меня по этому поводу хренова туча прав, но не меньшая туча ограничений. В данном случае интересно то, что один феодал не может сожрать другого. То есть воевать, отжать город (не имеющий статуса имперского), обложить контрибуцией это, пожалуйста, а выпереть из вотчины и наложить на нее лапу, нет! И вот в этот благородный террариум влез я такой весь из себя красивый и всем интересно буду я играть по правилам или нет. Причем все более менее в курсе моих приключений и прекрасно понимают, что у кузенов в этом смысле рыло в пуху, но вот, поди ты! Если я их выпру или, того хуже, немножко убью это будет с моей стороны неправильно, а то что им это почти удалось, так это еще доказать надо. И вообще сор из избы выносить не хорошо. Семья это святое. Мир! Дружба! Жвачка! И сейчас хотят от меня гарантий, что я не стану все здесь ломать через колено, ибо всех все устраивает. И что прикажите делать?

С другой стороны, я чего хотел, добился. Права мои признаны, денежное содержание практически вернул, да еще с процентами. Надо бы его, конечно, пересмотреть в сторону увеличения, но это вопрос технический. Выгнать племянников королевы Кристины не самое умное деяние, в независимости от того женюсь я на принцессе Катарине или нет.

— Глубокоуважаемый герцог Август! — Встаю я во весь рост, чтобы меня видели и слышали все присутствующие. — Мои дорогие кузены, и не менее уважаемое благородное собрание Мекленбурга! Долгое время находился я вдали от своей родины, не имея из нее вестей и поддержки (да, да кузены, это вам не ерзайте). Но именно находясь в разлуке, я понял как мне дорога эта земля и моя семья. — И так кратенько минут на двадцать, без подготовки.

Вообще умение красиво говорить в приличном обществе в нынешнее время дорогого стоит. Глядишь еще пошлют в имперский рейхстаг представителем имперского округа. В ходе речи красочно обрисовав свою любовь к отеческим гробам, перехожу к своей службе у короля Швеции и, как водится, не жалею красок.

— После чего король Карл пожаловал мне чин генерала и шаутбенахта королевского флота (насчет шаутбенахта чистая правда, перед самым рейдом на Кристианополь) и наградил землями в Эстляндии. Служба моя королю не окончена, и мой долг повелевает мне, сформировав войско, отправится на войну. Сия служба никоим образом не затрагивает наше герцогство, ибо осуществляю я ее как частное лицо.

В зале явственно слышится радостный выдох. Странствующий герцог отправится дальше странствовать.

— Однако это служба не будет слишком уж долгой и исполнив свой долг я вернусь!

Так что не слишком радуйтесь оглоеды! Карлсон улетит но еще вернется.

После ужина я наконец-то смог встретится с матерью. Август сказался уставшим и отправился почивать, так что мы смогли без помех все обсудить.

— Сын мой, вам действительно необходимо вернуться на службу королю Карлу?

— Увы, матушка, его величество посчитал меня крупным знатоком в одном непростом вопросе.

— А вы не слишком молоды, чтобы быть знатоком?

— Ну, матушка, уверяю вас, этот недостаток быстро пройдет. Что касается моих талантов, то вы видели моих русских гвардейцев? Так вот, глядя на то, как ловко я с ними управляюсь, в Стокгольме решили, что я не менее ловко управлюсь со всеми остальными русскими. Или, по крайней мере, с теми, которые живут в Новгороде и Карл Филип все-таки станет герцогом Новгородским.

— Вы полагаете это возможным?

— Напротив, я сразу сказал что из этой затеи ничего не выйдет, но королю трудно возражать. Особенно когда у него на тебя виды.

— Виды, что вы имеете в виду?

— Матушка, вы уже нашли мне подходящую невесту?

— Пока, к сожалению, нет. Ваше положение было слишком неопределенным чтобы можно было рассчитывать на партию достойную вашего происхождения.

— Ну и хорошо, теперь в ваших поисках нет необходимости. Напротив, есть две кандидатуры, и я надеюсь на ваш совет в этом деликатном вопросе.

— Продолжайте Иоган.

— Король Карл пожелал меня видеть своим зятем.

— Неожиданно, очень неожиданно. Принцесса Катарина старше вас, но это пустяки. Она кронпринцесса и очень богата. Этот брак весьма поднимет ваше положение в мире, вам, вне всякого сомнения, следует согласиться. Тогда ваша распря в Мекленбурге потеряет всякий смысл, поскольку вашим кузенам никогда не достичь и половины того значения какое будете иметь вы. А что вы имели в виду, говоря о второй кандидатуре?

— Вы помните мою тетю Агнессу Магдалену?

— Вдову Георга? Но как вам в голову могла прийти такая дикая мысль!

— Ну, матушка, она молода, красива… я тоже не за печкой уродился…

— Боже правый! Иоган Альбрехт, это невозможно! Господи, я должна была догадаться, когда узнала, как вы назвали свои корабли! Боже мой, вы неисправимы, как и ваш отец! Постойте, но ведь Агнесса… это невозможно… беременность… это тоже ваших рук дело?

— Ну, не совсем рук…

— Не смейте говорить мне гадостей, я все-таки герцогиня!

— Матушка, умерьте свой гнев и попробуйте рассудить как герцогиня. Согласитесь вопрос не простой и ошибки допустить никак нельзя.

— Что же, давайте попробуем рассудить. Увы, мои братья не имеют потомства мужского рода и если у Агнессы родится сын он будут единственным прямым потомком Богуслава ХIII по мужской линии с хорошими правами на все герцогство.

— Неужели вы будете внука любить меньше чем племянника?

— Помолчите Иоганн, вы мешаете мне думать! Итак, я полагаю что вам не удастся жениться на княгине Агнессе Магдалене.

— Отчего так?

— Мой брат Филип, возможно и не семи пядей во лбу, но сообразить, что нельзя отдавать Агнессу замуж за такого человека как вы он сможет. Ведь в таком случае вы станете опекуном единственного наследника всей Померании и, принимая во внимание вашу активность и удачливость, это верный способ ввергнуть страну в междоусобицу. Он никогда не даст согласия на этот брак.

— А если я не стану…

— Подождите Иоганн! Если вы не станете спрашивать его мнения, ваш брак будет недействительным. Кроме того семью шведского короля ваш выбор также может оскорбить. Так что забудьте об этой связи. По крайней мере, пока. Чем больше я смотрю на вас тем более непредсказуемой мне кажется жизнь. Все может перемениться, но сейчас вам нельзя сделать опрометчивый выбор. Ступайте сын мой, вы вывалили на меня слишком много новостей. Мне нужно подумать.

— Один вопрос матушка?

— Что вам еще?

— Где Марта?

— Боже мой, вы неисправимы! Неисправимы и непостижимы!

— Матушка!

— Да успокойтесь вы, герцог… Все в порядке с вашей Мартой. Я не хотела брать ее с собой, поскольку путешествие не самое лучшее занятие в ее положении, но она такая же упрямая и взбалмошная, как и вы. Единственно в чем удалось ее убедить это не появляться в Гюстрове. Она в небольшом фольварке в трех милях от города.

— Матушка…

— Что вам?

— Спасибо! Спасибо вам за все!

Я выскочил из покоев отведенных брауншвейгским герцогам как ошпаренный. Пролетел на одном дыхании до конюшни и только там выдохнул в лицо перепуганному конюху: — "Коня мне! Полцарства за коня!"

Потом была бешеная скачка в начинающихся сумерках, ветер в лицо, топот копыт коней Аникиты с рейтарами за спиной.

Пока не изобрели, электричество люди ложились спать рано, будь то крестьяне или нобили. Обитатели этого фольварка тоже собирались спать, когда мы разгоряченные скачкой ворвались во двор, изрядно перепугав обитателей. Женщины встревожено прятали детей, а мужчины брали в руки что поувесистей. В воздухе явно запахло дымом от фитиля мушкета, когда между нами и местными жителями встала хрупкая фигурка Марты.

— Принц! Мой принц! Остановитесь все!

Я соскочил с коня и бросился к ней.

— Марта! Моя Марта! — Потом обернулся к жителям фольварка и весело крикнул: — Это Марта слышите вы! Моя Марта, а я ваш герцог, черт бы вас всех взял!

— Странник! Герцог Иоганн Странник! — Прошелестел шепот в толпе и мужчины, отложив в сторону свое оружие, опустились на одно колено.

Женщины, вынашивая ребенка часто дурнеют, отдавая свою красоту еще не родившемуся малышу, но, видит бог, я никогда не видел никого прекраснее Марты готовящейся стать матерью. Я смотрел на нее и не мог налюбоваться. Ничего не осталось от той прежней девочки переодетой в мужской наряд. Сейчас даже такой круглый остолоп как моя светлость не смог бы принять ее за мальчика, столько было во всем ее облике женственности и неизъяснимой прелести.