Не вспомню - Джессика Броуди

Глава 43

Прыжок в никуда

Я пускаюсь бегом, набирая скорость с каждой секундой и чувствуя холодную влагу на щеках. Только сейчас я понимаю, что снова плакала.

Но мое лицо овевает теплый воздушный поток, бесцеремонно смахивая капли с лица, а безжизненный воздух пустыни вскоре осушает мою кожу, не оставляя от слез даже следа. Как и от эмоций, которые их вызвали.

Я бегу так быстро, как только способна. И хотя схематичная карта все еще отображается на дисплее телефона, лежащего в моем кармане, мне нет нужды сверяться с ней. Я запомнила ее наизусть. К тому же ощущение такое, что мозг сам подсказывает мне направление. Словно в теле работает нечто вроде встроенной системы джи-пи-эс, которая руководит моими движениями.

Добравшись до подножия высокой скалистой гряды, я останавливаюсь. Пейзаж выглядит величественно. Поверхность скал покрыта густыми полосами жженого красного, серого и почти белого песчаного цветов. Подобия башен кажутся вырезанными умелой рукой мастера по всей поверхности гор. Они похожи на тысячи миниатюрных замков, разместившихся вплотную друг к другу. Вид восхитительный и пугающий одновременно.

Я поднимаю взгляд к вершине, зловеще нависшей надо мной. Пик вздымается в небо на несколько сотен футов. Он внушает особенную робость, едва освещенный среди мрака ночи одной лишь луной.

После пути, что я проделала в нужном направлении, я понимаю, что указанные координаты влекут меня именно туда. На вершину.

Именно там сходятся в одной точке числа: 35.35101 и – 117.999523.

Там пересекаются две линии.

Там сталкиваются.

Там сталкивается все.

Мое прошлое и будущее.

Человек, которого я люблю, и тот, кого ненавижу.

Свобода любимого и моя неволя.

Возникший перед глазами образ Дзена снова толкает меня вперед. Ощущение его рук, обвитых вокруг меня, его губ, слившихся с моими, воспоминание о его мелодичном голосе, обещающем, что никому и никогда не удастся разлучить нас.

И когда я нахожу углубление в скале и ставлю туда ногу, чтобы начать восхождение, то не сомневаюсь в том, что он прав.

Неважно, что произойдет потом, неважно, что сделают со мной, – он всегда будет рядом. Пусть я не смогу его вспомнить.

Подъем очень труден. По временам я вынуждена карабкаться по отвесной стене, используя малейшие трещинки, чтобы опереться ногой или зацепиться рукой. Моя чрезвычайная сила не раз приходит мне на выручку. Не однажды я почти срываюсь, чтобы упасть почти на сотню футов вниз, но удерживаюсь и все равно добираюсь до вершины менее чем за двадцать минут.

Подтянувшись на руках, я перебрасываю наверх ноги.

Я даже предположить не могу, чего ожидать, когда поднимаюсь и отряхиваю красную пыль с одежды, но увиденное становится полнейшей неожиданностью.

Здесь нет ничего.

Абсолютно ничего, кроме чудесного вида на звездное небо и ярко-красную горную цепь, протянувшуюся вдаль.

Я описываю небольшой круг, исследуя каждый квадратный дюйм вершины, но не обнаруживаю никаких признаков жизни.

Быть может, это всего лишь злая шутка, и они вовсе не собираются здесь появляться?

Но зачем тогда было заманивать меня в такую глушь совершенно бесцельно? Если я им действительно нужна, разве не должны они быть уже на месте, чтобы схватить меня?

Я подхожу к другому краю вершины и, склонившись, смотрю вниз. На сколько хватает глаз, я не вижу здесь ничего, кроме острых зазубренных красноватых камней. А глубина того, что, как я догадываюсь, и называется каньоном Красной скалы, представляется отсюда бесконечной. Словно дна у него нет вообще. Падение отсюда будет продолжаться до тех пор, пока не достигнешь обратной стороны Земли.

Но не поразительная глубина каньона почти сразу завладевает всем моим вниманием, а большая расщелина, которая кажется вырезанной в отвесной стене прямо подо мной. Она похожа на вход в пещеру.

Я достаю из кармана сотовый телефон и уточняю свое местонахождение. Как нетрудно было предположить, я стою точно в центре мерцающей синей точки. И на меня нисходит озарение. Ведь координаты Джи-пи-эс – это только два числа. Два измерения. Широта и долгота, X и Y. А Z отсутствует.

А поскольку на вершине ничего нет, это может означать только одно.

Назначенное место встречи находится подо мной.

Внутри этой пещеры.

Я еще раз перегибаюсь через край. Вход в пещеру расположен примерно в десяти футах ниже. А перед ним торчит выступ, который на несколько дюймов отходит от стены. Если я свешусь с края и отпущу руки, то теоретически должна буду приземлиться на эту небольшую площадку. Но только при условии, что смогу попасть на нее носками ступней и удержать равновесие достаточно долго, чтобы успеть нырнуть в расщелину.

Я сую телефон в карман и расстегиваю цепочку, висящую у меня на шее. Затем несколько раз обматываю цепочку вокруг руки, так что только лишь серебристо-черная эмблема в виде сердца свисает под запястьем.

Как только я спрыгну на выступ, брошу подвеску в каньон.

Люди из «Диотеха» наверняка конфискуют ее, как только обнаружат, а для меня нестерпима сама мысль, что они завладеют медальоном. Он слишком мне дорог.

Если же я не могу быть с Дзеном, эта вещь теряет всякий смысл.

И я предпочту навсегда отправить ее в бездну, чем допустить, чтобы она попала в руки тех, кто нас разлучает.

Сделав глубокий вдох, я опускаюсь на колени и медленно ползу назад. Первой на краю оказывается моя левая нога, ступня опускается вниз и повисает в воздухе. Я вожу ею вдоль отвесного склона, пытаясь нащупать нарост или любую неровность, чтобы использовать как опору, но ничего не нахожу.

Несколько камушков срываются с края рядом со мной, и я замираю, ожидая услышать звук их падения, но не слышу его.

Каньон так глубок, что мои уши не способны шума на его дне.

Следом я спускаю правую ногу, одновременно изо всех сил цепляясь руками за неровную поверхность вершины. Я продолжаю постепенно скользить назад на животе, пока почти все мое тело не повисает по другую сторону обрыва.

Мне совсем не хочется смотреть вниз, но приходится сделать это, чтобы выровнять свое положение по отношению к выступу и быть уверенной, что при падении я окажусь точно на нем.

При виде черной пустоты, простирающейся подо мной, я каменею, мое тело содрогается от страха, а мышцы теряют гибкость.

Я стараюсь дышать ровно, чтобы взять себя в руки и собраться для решительных действий.

У меня будет всего один шанс выполнить задуманное. Необходимо сохранять спокойствие.

И в последний раз глубоко вдохнув, я вытягиваю ступни, воображаю перед собой прекрасные карие глаза Дзена и отпускаю руки.

Ощущение такое, что полет длится вечно. Мысленно я уже почти убедила себя, что промахнулась и теперь буду падать до скончания веков или пока не достигну дна каньона. Причем неизвестно еще, что наступит раньше.

За краткие мгновения я успеваю внушить себе, что, если погибну, Дзен станет им не нужен. Что моя смерть даст ему свободу. А это, в конце концов, не самый плохой исход.

Затем мои ступни врезаются в нечто твердое. Я успеваю сфокусировать взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть перед собой темный туннель, и понимаю – я приземлилась туда, куда хотела.

Однако сразу же приходит и осознание другого факта. Скорость, набранная в свободном падении, не позволяет мне сохранять равновесие. Я чувствую, как меня неудержимо клонит назад. Пятки повисли над пустотой, и я стараюсь переместить свой центр тяжести вперед в отчаянной попытке удержаться на носках и, значит, на выступе.

Но при этом я сразу понимаю, что сделала слишком резкое, поспешное движение, потому что, если верхняя часть моего тела действительно подалась вперед, то нижнюю лишь с большей силой отбросило в противоположную сторону. Ноги потеряли опору, а потом потянули за собой в пропасть и меня.

Я больно ударяюсь грудью о выступ, и у меня перехватывает дыхание. Я беспорядочно вожу руками перед собой, стараясь найти ногтями хоть какую-то зацепку в почти гладком ярко-красном камне карниза, на который секунду назад спрыгнула.

Хлоп, хлоп, хлоп…

Мои длинные ухоженные ноготки лопаются один за другим. Теперь мне остаются лишь кончики пальцев, чтобы во что-нибудь вцепиться, но они слишком гладкие для подобной цели.

Сила тяготения непобедима даже для меня. Ее мощь слишком велика и неизменна. Грубый каменный край, по которому я постепенно соскальзываю, сдирает кожу на животе, на груди, на руках. Я опускаюсь все ниже и ниже, с каждой секундой теряя остатки надежды и воли продолжать борьбу за жизнь.

У меня остался только один путь – падение в бездну.

Глава 44

Медальон

Закрыв глаза, я сдаюсь и готова рухнуть в небытие. Стоит мне перестать цепляться за жизнь, скольжение ускоряется. В этом есть странное успокоение. Мои руки больше не шарят по камню в поисках любой зацепки, а бессильно оставляют последние следы на красной пыли.