Старая переправа - Поганец Алексей

Но был огромный минус – это то, что шли они не на пару дней побольше, как рассчитывали. Дорога заняла у них девять дней, прежде чем они вышли к городу. И хоть за эти девять дней ни дикие звери, ни заражённые практически не нападали, но легким путь не казался, погода портилась, и как-то неожиданно резко стало холодать. Сначала думали, что просто потому, что идут около воды, поэтому стало прохладней. Но потом поняли, кажется, здесь наступала осень.

Как таковой зимы тут не случалось, было три месяца сезона холодных дождей, которые из осенних накрапывающих плавно переходили в весенние ливни. И этот сезон приближался. Да и вообще погода как будто испытывала их. Хотя почему как? Землянина же предупредил идол, что его в этом мире будут подвергать различным нагрузкам и проверкам, поэтому он относился к этому философски. Хотя если честно, лучше сидел бы где-нибудь в тепле на уроках или с приятелями за кружкой пива.

Ночью жались к костру, надевая на себя всё что можно. Хорошо, что Данил не выкинул свою старую куртку без рукавов. Он надевал её поверх новой куртки. Особенно тяжело было на восьмой день, когда целый день лил дождь, вроде и небольшой, но постоянный. В этот день они решили никуда не идти, а отсидеться под деревьями. Сначала было всё хорошо, дождь не пробивался сквозь листву. А около костра было тепло. Но дождь шел целый день, не прерываясь ни на минуту. И потом шёл всю ночь. Промокло в округе всё, было полное ощущение, что они искупались в одежде. Дрова настолько отсырели, что больше дымили, чем горели. А в какой-то момент они профукали костёр, вовремя не подбросив дров. А свежие сырые дрова только затушили остатки костра. Попытки разжечь порохом ни к чему не привели, порох сгорал, а дрова как были сырыми, так и оставались, только черные обгорелые следы. И им пришлось с полночи просто сидеть и трястись. Так Данил ещё никогда не трясся. Трясло так, что всё тело устало от этого.

В какой-то момент он не выдержал и поднял всех, заставляя идти дальше. Конечно, большинство идти не хотело, было абсолютно темно, и скорченные тела хоть как-то держали тепло. Но за время долгого пути Данил как-то незаметно из командира, поставленного для галочки, превратился в командира, которого слушают. Пришлось прикрикнуть. И все хоть и неохотно, но двинулись в путь. Данил сам не знал, для чего он всех поднял, просто знал, что до утра они тут околеют, да и неизвестно было, когда дождь закончится, а может, он на три месяца затянется. Но как бы то ни было, на не гнувшихся от холода ногах, спотыкаясь в темноте о невидимые ветки и кочки, отряд двинулся в нужном направлении.

Идти было сложно, абсолютно ничего не видно, приходилось ориентироваться на то, что темнота около речки темнее, так как там росли кусты и деревья. Чтобы никто не потерялся, постоянно делали перекличку и высоко задирали ноги, чтобы не споткнуться. Впереди шёл Шило, так как лучше всех видел в темноте, остальные ориентировались на тёмное пятно впередиидущего.

Но всего через полчаса ходьбы тепло стало наконец расходиться по телу. Вроде бы небольшая физическая нагрузка, но реально стало тепло и комфортно. Данил раньше считал, что разговоры про то, чтобы согреться, нужно бегать, скорее шутка. Но нет, это реально работало, возможно, при минус сорок бег и не поможет, а вот в такой ситуации здорово согревала простая, обычная ходьба.

Утром поднялось жаркое солнце, и распространилась духота от испаряющейся влаги. И они даже сами не верили, что в такую жару можно замёрзнуть.

А в середине дня Шило рассмотрел башню на холме, прикрывающем город. Тут даже подгонять никого не пришлось, ноги у всех сами прибавили ходу.

И вот уже ближе к вечеру они, загорелые, обветренные, обросшие бородой и с пустыми рюкзаками, проходили около КПП башни.

– Здорова, ребята, вы чьи такие и откуда идёте? – преградил им путь розовощёкий служивый, который до этого сидел в теньке.

Данил сразу выразительно посмотрел на Геху, который под его взглядом вновь сдулся.

– Местные мы, – ответил Данил за всех.

– И что же вы, местные, обросли да запылились так сильно?

– Давно ходим уже…

И он задумался. А сколько же они ходят? День с Лахтиком, потом два дня кружили на шагоходе. Или три дня? Нет, два. Да ещё пешком шли девять или десять дней. Все дни были одинаковые, и сколько их прошло, парень не мог сосчитать, поскольку все слились у него воедино.

– Ты мне, парень, голову не морочь, я все местные отряды знаю. Тем более хочешь сказать, вы гуляли с пару недель и сейчас с пустыми рюкзаками возвращаетесь? Не поверю!

Да, с рюкзаками как-то нехорошо получилось, сначала они были набиты едой и были тяжёлыми. Подбирать находки с собой не было возможности, просто такой груз никто не вынес бы. Но со временем рюкзаки опустошались, а вот находками набивать их не спешили, для чего тащить лишний вес, если находок полно под ногами валяется. Ближе к городу подошли бы и набили чем-нибудь рюкзаки. Но, как обычно, когда увидели башню, находки как-то пропали и под ногами уже не валялись. Нет, конечно, они абсолютно пустыми не шли. У Данила был пистолет-пулемёт, немного инструментов и рыболовные снасти. У других тоже была мелочовка, но, в отличие от командира, у них мелочовка была дорогая.

– Мы пару недель назад уходили с Лахтиком.

– Да ладно? Хочешь сказать, вы та толпа туристов, что тринадцать дней назад уходили отсюда? И где тогда Лахтик?

– Не знаю, на второй день нас Тоха отправил назад.

– И что, вы назад двенадцать дней шли? – с издёвкой спросил служивый. Но этот вопрос вновь поднял волну злости, которая просто снесла все плотины страха и приличия.

– Ты кто такой вообще? Ты меня здесь задержать хочешь? Не получится. Пошёл на х… к начальству отсюда.

Несмотря на всё охранение, шагоход с вооружением и торчащие из башни стволы, Данила, что называется, понесло. Как отреагирует служивый, было непонятно, мог и арестовать всех. Даже задиристый Шило с испугом поглядывал по сторонам. Но служивый сразу пошёл на попятную.

– Да ладно, ладно. Вы чего, ну просто спросил, интересно же. Без обид, проходите.

И служивый отошёл в сторону.

– Пойми правильно, две недели блуждали, домой охота, а тут ты, – не стал Данил развивать конфликт, большей частью из-за того, что сам испугался. И испугался не того, что надерзил человеку при исполнении, а испугался той мысли, что злость его стала накрывать какой-то взрывной волной. Может, он всё-таки заражённый, и сейчас под давлением окружающего мира зараза рвётся наружу. Отрядные все молчали, правильно, воспитательная работа проведена уже по этому поводу. Но вот когда прошли ворота и отошли от башни, Шило тут же спросил:

– Командир, что думаешь?

– А что тут думать? Лахтик, похоже, ещё не вернулся.

– Я про это и спрашиваю.

Понятно, что Шило спрашивал про вознаграждение, которое Лахтик обещал.

– Не знаю, за вознаграждением лучше не суйтесь.

– Это почему? – спросил Геха.

– Потому что Лахтик должен был вернуться через десять дней, а всё ещё не вернулся. Значит, что-то случилось, может, просто задержался, а может, что и похуже. Сейчас пойдёшь к сестре, а она скажет, что мы его бросили, поэтому он погиб. И нам не только не видать вознаграждения, но и плохая слава для каждого. Лучше подождать пару дней, вдруг Лахтик вернётся, тогда за вознаграждением к нему можно смело идти. А так только себе хуже сделаем.

Все согласно покивали головами.

– Но амуницию нужно сдать сегодня, там пеня может набежать.

– Это сдадим.

– И да, командир, из нас отличный отряд получился, может, разбегаться не будем, а поиском и займёмся?

– Не знаю, давайте через пару дней встретимся, там всё решим.

– Тогда давай через неделю, как раз нормально гульнём и отдохнём.

– Хорошо, через неделю собираемся в таверне в пять вечера.

– Славно.

Пункт проката встретил молчаливым клерком, затянутым в черную портупею, с револьвером в коричневой кобуре. Данилу тоже пришлось сюда идти, так как он пользовался ружьём и патронташем убитого, по этике, за то, что им пользовался, нужно было сдать ружьё за него, отдав его долги. Надолго процедура сдачи не затянулась, клерк принял ружья и вычеркнул из амбарной книги. Всё!