Старая переправа - Поганец Алексей

На прощание все обнялись, пожали друг другу руки и разошлись по разным кварталам.

Данил заходил в свой квартал, когда было темно, поэтому его толком никто и не видел. А зайдя в дом, он просто рухнул на пол, подложив под голову рюкзак. Грязным на кровать падать не хотелось, а мыться сил не было, да и вообще сил не было. Вот выспится, завтра и помоется, и поест, и… Он уснул, даже не успев додумать мысль.

Глава 17

Проснулся довольно рано, можно было спать и спать ещё, но мухи – настоящие звери. Сильно хотелось есть, но первым делом нужно отмыться и побриться. Спешить никуда не нужно, сейчас Данил безработный, поэтому можно спокойно отмыться, а потом сходить пообедать. Лафина и в долг покормит. А уже потом и подработку на неделю можно поискать. А может, и не будет искать, эту недельку отдохнёт и пойдёт с отрядом на поиски. Но это потом, сейчас мыться.

Вода, скорее всего, в общественной бане ещё толком не прогрелась, а для того, чтобы побриться, необходим кипяток. Поэтому Данил взял ковш из помывочной и направился к квартире Лафины за кипятком.

Постучал в окно, тишина, постучал ещё. Странно, Лафина после первого стука всегда выскакивала, а тут тихо. Может, на рынок ушла? Данил хотел уже развернуться, как из подъезда появилась заспанная тетка, лет сорока, восточной наружности. Наверное, когда она была молодая, была красавица, а сейчас годы немного подточили красоту, оставив лишь красивые чёрные глаза и брови изящной дугой. Правда некрасивая родинка, а может, бородавка над губой портила всё впечатление от глаз. Женщина вызывала двоякое чувство: одновременно симпатию и что-то отталкивающее.

– Ты как сюда попал? Тут не подают, иди отсюда, а то я охрану позову.

Данил, конечно, представил, что он сейчас выглядит, как натуральный бомж, поэтому приветствие тетки пропустил мимо ушей.

– А где Лафина?

– Выгнали твою Лафину, проворовалась она. И тебя, вора, тоже поймают сейчас, иди, говорю, отсюда.

– Да подожди ты. Живу я тут. Как выгнали? За что?

– Я тебе не базарная бабка, чтоб все новости тебе рассказывать, иди отсюда, говорю.

– А староста где?

– Где ему ещё быть, в поле уйдут и дрыхнут там до вечера, дармоеды.

Такие новости маленько шокировали, так что Данил, задумавшись, развернулся и зашагал назад, но вовремя спохватился и, вспомнив, зачем сюда пришёл, протянул ковшик.

– А кипятку можно взять?

– Откуда я тебе его возьму? У меня нога отваливается, я еле хожу. Буду я ещё вас караулить стоять, вдруг кто за кипятком придёт.

Данил вновь обернулся и…

– Подожди, ты не Рукав, случайно?

– Я Данил.

– Подожди, тут начальство тебе передать велело, как появишься.

И она проворно убежала в подъезд, даже не прихрамывая на больную ногу. Там послышались какие-то громыхания. И вот тетка выскочила, протягивая Данилу пакет с сальными отпечатками жирных рук и оторванными краями около сургучной печати. Видно кто-то любопытный заглядывал в конверт. И даже не нужно было гадать, кто это такой любопытный. Данил даже уверен был на сто процентов, что эта тетка не умеет читать, а всё равно вскрыла конверт.

Взяв конверт и не поблагодарив, он развернул его и прочитал содержимое.

Ясно, работа сама его нашла, ему предписывалось после возвращения устроиться в ремонтную мастерскую, расположенную там-то и там-то, обратиться к тому-то и тому-то. Предъявить направление.

Скорее всего, это учительница постаралась, как раз он тесты перед походом сдавал. Конечно, постоянная работа в планы не входила, как он будет выглядеть перед ребятами, если они в степь соберутся, а он их подставит. А вдруг все откажутся, а он профукает хорошее предложение. Нет, конечно, он пойдёт и попробует устроиться, может, работа и не понравится. Уйти всегда успеет, хоть через неделю, хоть через две.

– Что там написано? – послышался голос тётки у него из-под руки. Чего-чего, а любопытства у неё предостаточно. Но слишком любопытных все учат, вот и Данил решил не отставать.

– Тут написано, что при предъявлении этой бумаги в банке выдают золотой.

И Данил аккуратно сложил письмо и убрал в грудной карман. Глянув, как у тётки изменилось лицо, тут же подумал, что зря так сказал. Теперь это письмо охранять нужно будет, сопрёт ведь.

Это всё, конечно, хорошо, но вот теперь явно стирать самому придётся, да и похоже, что и жратву придётся самому готовить. Да что там жратву, нужно здесь и сейчас воды ковшик согреть, а у Данила нет ни примуса, ни керогазки какой-нибудь. Нет, конечно, в квартире стоит, как и у всех, что-то похожее на дровяную плиту. Но опять же, нет ни дров, ни угля. Да и днём жарковато на улице, чтобы печь топить.

Ну ничего, из любой ситуации есть выход. К примеру, можно с холодной водой бриться. Данил, смело намылив щетину, провел бритвой.

– А-а-а! – невольно вырвался вскрик, нет, так не пойдёт. Он несколько раз подточил лезвие. Ну-ка.

– А-а-а. Зараза!

Нет, так точно дело не пойдёт. Смыв мыло, вернулся в квартиру с ковшиком воды в руках.

Осмотрелся, а за полгода-то ничего и не нажил. Ковш и то общественный. Хотя глаза зацепились за факелы, которые он делал, чтобы подавать сигналы. Конечно, полноценно разжигать плиту дров не хватит. А вот если небольшой огонёк развести… Да и полковша воды хватит.

Сказано – сделано, можно сказать, на щепотке огня вода закипела. Данил окунул полотенце в кипяток и, чуть остудив, приложил к лицу. Так и пошёл в моечную, с мокрой тряпкой на лице.

Вот теперь бритва срубала щетину легко.

Мыться прохладной водой было не впервой, вот только стричься придётся в город идти и последнюю медь на это тратить.

Побрился, такое облегчение. Помылся, ещё легче стало. Прям как крылья распустились, так хорошо и легко. Вот только когда подошел к одежде, хорошее настроение улетучилось. Когда носишь её неделями, не принюхиваешься к ней и не чувствуешь, какая она грязная. А вот помылся, и теперь к ней даже прикасаться неприятно. Заскорузлая, воняет потом.

Всё, решено, если и пойдёт в дальние походы, будет брать с собой мыло. И раз в неделю обязательно стираться.

Пришлось задержаться на полчаса и отстирать всё хорошо. На солнце всё быстро сохнет, главное отжать тщательно. Ну а не высохнет, на теле досохнет.

Извечная проблема – пожрать, особенно когда нечего. Ну ничего, в столовой поест. Немного подождал, пока подсохнет одежда. И надев ещё влажную, собрался на собеседование.

Только вот конверта нигде не было, ведь точно помнил, что на стол клал. Ну что тут скажешь? Сам виноват, пошутил над тёткой, теперь расхлёбывай. Учителей, как правило, тоже учат.

Да и ладно, номер ангара и к кому обратиться помнил, и без письма на работу возьмут, а не возьмут, так никто и не хотел.

Ещё раз осмотрелся, ну немного мятый, утюга нет всё равно. Закрыл дверь на ключ и пошёл на улицу.

Так, куда теперь? К старосте в поле сходить или на собеседование? Решил, что старосту и так успеет увидеть, а вот на собеседование можно и опоздать. Тем более нужно к цирюльнику зайти, чтобы постричься.

Нужный ангар нашёл быстро. Сидящих людей не было, все что-то крутили, пилили или стучали молотками. Начальника мастерской среди этой кутерьмы найти труда не составило.

– Трофим, – протянул руку невысокий молодой парень, у которого была отличительная особенность: он был черноволосый, но клок волос был белого цвета, как будто кто-то случайно капнул перекисью на голову. Данил сначала подумал, что он случайно облился краской или химией какой, но нет, похоже это врождённое, что-то наподобие родимого пятна.

– Данил, – протянул в ответ руку.

– С работой знаком? Что знаешь, умеешь?

– Знаю, что, если гайку крутить, она открутится.

Трофим усмехнулся.

– Хорошо, месяц учеником походишь. Работаем с восьми до восьми, час обеденный перерыв. Платить будем в конце каждого дня, как ученику десять монет в день. А дальше по результатам твоей работы, средний специалист пятнадцать монет в день получает. Если согласен, то завтра с восьми утра жду.