Конструктор боевых машин - Н. Попов

С приездом основной группы ленинградских конструкторов во главе с Ж. Я. Котиным начались работы над дальнейшим совершенствованием тяжелого танка. Полгода войны дали богатый материал для размышлений, без преувеличения можно сказать, что несколько месяцев боев стоили многих лет опытно-конструкторских работ в мирное время. У танка KB, принятого на вооружение Красной Армии два года назад и в известной степени уже устаревшего, выявились отдельные недостатки и несовершенства. Конструкторы видели их, быть может, раньше боевых танкистов, для которых KB оставался по-прежнему неуязвимой крепостью: пусть сложным в управлении и обслуживании, недостаточно подвижным по сравнению с более легкими машинами, но вполне надежным танком, появление которого на поле боя прибавляло уверенности пехоте и наводило ужас на врагов.

Приступая к работе в качестве руководителей объединенного завода-комбината, И. М. Зальцман и Ж. Я. Котин хорошо помнили просьбу командующего Западным фронтом генерала армии Г. К. Жукова о том, чтобы под Москву отправили как можно быстрее танки КВ. Но сделать это было чрезвычайно сложно: комплектующие узлы и агрегаты танков, погруженные в вагоны при эвакуации, были рассеяны по вагонам и железнодорожным эшелонам, не прибывшим еще в Челябинск. Пассивно ждать их просто невозможно — борьба шла за каждый выпущенный танк. И руководители завода решили организовать специальную группу «следопытов» во главе с заместителем директора завода Н. В. Жереховым. Его уполномочили разыскивать застрявшие грузы, без которых невозможно было выпускать танки, изымать их из простаивавших на станциях вагонов и любым способом, вплоть до самолетов, отправлять в Челябинск.

В связи с этим И. М. Зальцман вспоминает весьма характерный эпизод. Всего через неделю после прибытия ленинградских руководителей в Челябинск из привезенных, сделанных еще в Ленинграде, заготовок собрали несколько десятков танков. Их погрузили на платформы, но… без стартеров. Стартеров не было: завод-поставщик не прислал их ко времени. Посылали за стартерами два самолета, но оба они потерпели аварии. Тогда И. М. Зальцман принял одно из характерных для его стиля работы решений — сформировал бригаду из надежных специалистов и 17 октября 1941 г. отправил ее вместе с эшелоном танков КВ под Москву, надеясь в пути получить стартеры и, не прекращая движения, установить их на танки. Понимая всю ответственность задуманного дела, директор сам выехал с этим эшелоном. Пользуясь властью заместителя наркома, он лично координировал всю операцию. Под Куйбышевом, у моста через Волгу, встретили вагон с злополучными стартерами. Их сразу же перегрузили в танковый эшелон и, не задерживаясь, на ходу ставили на танки. Эти машины, первые танки КВ, из собранных на Кировском заводе после перемещения его на Урал, оказались под Москвой исключительно ко времени. Известно, что генерал Г. К. Жуков ввел эти грозные машины в сражение на одном из решающих направлений битвы за Москву и фашисты были отброшены от столицы нашей Родины на 400 километров. Так заявил о себе Кировский завод на Урале, вступивший в строй фактически «с колес».

Кировский завод на Урале

С июля 1941 г. в Челябинск начали регулярно прибывать эшелоны с оборудованием Кировского и других заводов. Не теряя времени для устройства, эвакуированные на Урал специалисты с ходу, «с колес», нередко на морозе, среди сугробов на пустырях разгружали привезенное оборудование и тут же в не достроенных порой помещениях ставили на фундаменты станки, пускали их в дело, а потом уже возводили стены цехов и сооружали кровлю. Снег падал прямо на механизмы, застывавшую эмульсию иногда приходилось смывать кипятком, но работы не останавливались. «Пока закладывалось строительство нового корпуса, — вспоминает И. М. Зальцман, — танки собирались на морозе под открытым небом. День и ночь горели костры, которыми приходилось отогревать обледенелый металл брони».

К концу 1941 г. из блокированного Ленинграда на Урал переправилось более 15 тысяч рабочих Кировского завода и членов их семей. Семь с половиной тысяч из них влилось в коллектив Челябинского тракторного завода, и благодаря этому обстоятельству основной состав ведущих танковых цехов удалось укомплектовать рабочими ленинградского Кировского завода. Вскоре в коллектив влилось 3 тысячи специалистов из Харькова, 2 тысячи человек со Сталинградского тракторного завода, тысяча — с московского станкостроительного завода «Красный пролетарий». Партийные и советские органы Челябинской области направили на завод еще несколько тысяч рабочих из других областей народного хозяйства. К 1 января 1942 г. на Челябинский тракторный, где до войны трудилось 15 тысяч человек, прибыло в общей сложности около 30 тысяч новых работников. Так сложился коллектив челябинских танкостроителей, в котором работали представители 56 национальностей, сплоченных нерушимой дружбой. Коллектив этот вскоре стал известным всей стране своими трудовыми подвигами, а мощный танковый комбинат стали называть в народе Танкоградом.

По указанию Государственного Комитета Обороны с начала октября 1941 г. тракторное производство на Челябинском заводе было прекращено, и все цехи переключились на производство танков. Одновременно на заводе происходило размещение прибывавшего оборудования. В эти дни в полной мере проявилась техническая зрелость, выносливость, самоотверженность уральцев, ленинградцев, москвичей, харьковчан, объединенных в эту трудную пору для решения такой сложной задачи, как производство тяжелых танков.

Новые руководители Челябинского завода задали такой темп работы, что порой казалось — не существует невозможного. Танки для фронта нужно было изготовлять в достаточном количестве, и к этой цели руководство завода шло решительно, по-фронтовому, с сопутствовавшими потерями и утратами. Чтобы выпускать танки на тракторном заводе, нужно было свернуть великолепно организованное производство тракторов, где все подчинялось передовой технологии, по которой ритмично и четко работал тракторный конвейер. То была морально тяжелая для тракторостроителей работа, и выполнять ее было не легче, чем строителям Днепрогэса взорвать плотину своей электростанции или морякам затопить родной корабль. Но без этой жертвы невозможно было приступить к массовому изготовлению танков.

И вот специальные бригады принялись неумолимо ломать идеально налаженное, спланированное хозяйство тракторного производства: одни станки снимались с фундаментов и тут же устанавливались на новом месте, другие безжалостно отправлялись на переплавку. Решительно и по-деловому создавались новые цехи и участки, возводились новые производственные корпуса, расширялись многие из существовавших помещений за счет всевозможных пристроек и надстроек. Постепенно на месте тракторосборочных поточных линий возникали танкосборочные поточные линии, а бывшие тракторостроители переквалифицировались в танкостроителей. Любая полезная инициатива в этой обстановке немедленно поддерживалась руководством и парткомом, всякое новаторство всемерно и щедро поощрялось. Благодаря такому отношению к делу быстро выявлялись инициативные, творчески работающие люди, им поручались наиболее важные и ответственные участки, в дело вводились сотни различных рационализаторских предложений, новые приспособления, штампы, детали и инструменты. Всем этим делом непосредственно руководил главный инженер С. Н. Махонин, настойчиво добивавшийся четкого выполнения разработанных графиков изготовления танковой оснастки, перестановки станков, перестройки цехов.