Конструктор боевых машин - Н. Попов

Война принимала затяжной характер. Надвигавшаяся зима и острый недостаток продовольствия вновь поставили вопрос о перемещении в тыл страны основной базы Кировского завода.

Прорыв из блокадного кольца

Эвакуация Кировского завода производилась в несколько этапов. Первый эшелон с оборудованием и выделенными для его сопровождения инженерами, конструкторами, рабочими отправлялся из Ленинграда в конце июня 1941 г. Ленинградские специалисты ехали на Урал, чтобы помочь там наладить массовое производство тяжелых танков. Ехали, как в командировку, срок которой точно не определялся, но никто не думал, что она будет продолжительной. Зимних вещей с собой не брали, считая, что до осени враг будет разгромлен.

Людей и все необходимое оборудование лично отбирал специально приехавший из Харькова в Ленинград С. Н. Махонин, назначенный в первые дни войны главным инженером Челябинского тракторного завода. Выпускник Военно-технической академии, учившийся параллельно с Ж. Я. Котиным, С. Н. Махонин к началу войны стал одним из крупнейших инженеров-танкостроителей, получившим немалый производственный опыт при создании и налаживании в Харькове производства танков Т-24, ВТ, Т-34 и дизельных моторов В-2. Немногословного, внешне медлительного Махонина хорошо знал Жозеф Яковлевич Котин. Он высоко ценил его знания, природный ум и умение сосредоточивать свое внимание на важных «мелочах». Поэтому с конструкцией КВ и особенностями его производства он ознакомил Махонина сам. Рассказал, как конструкторы дорабатывали машину, избавляя ее от «лишнего» веса, улучшая силуэт и совершенствуя отдельные узлы. Рассказывая об удачных опытах установки на танке KB различных орудий калибров 85, 107 и 152 мм, Ж. Я. Котин предупредил С. Н. Махонина, что в скором времени на серийные KB будет устанавливаться одна из этих мощных пушек, для чего при конструировании машины предусмотрен соответствующий резерв по объему башни и корпуса. Для работы в Челябинске главный конструктор посоветовал Махонину взять Н. Л. Духова и наиболее работоспособных инженеров, конструкторов, квалифицированных рабочих. Тем же эшелоном на Урал отправили опытные образцы некоторых боевых машин, модели и чертежи новых разработок, понимая, что в Ленинграде пока над ними работать не придется. Товарный вагон, в который загружалась техническая документация и личные вещи отъезжавших, поставили на железнодорожном въезде в турбинный цех. Здесь же, на заводе, сотрудники КБ прощались с эвакуировавшимися товарищами, искренне сочувствуя им.

С. Н. Махонин отбыл на Урал самолетом, чтобы быстрее включиться в работу по выполнению программы выпуска тяжелых танков. Первым ленинградцем, которого он встретил там, оказался главный технолог танкового производства Кировского завода И. А. Маслов. В Челябинске он находился с первых дней войны, прибыл туда вместе со специальной правительственной комиссией, которую возглавлял нарком В. А. Малышев. В ходе работы этой комиссии, учитывая колоссальные масштабы предстоящей перестройки, по просьбе директора завода М. И. Шора нарком оставил Маслова на Челябинском тракторном. Так И. А. Маслов оказался первым ленинградцем, начавшим в условиях войны перестройку тракторного производства ЧТЗ на танковое.

23 июля 1941 г. первая группа эвакуированных ленинградцев прибыла в Челябинск. По предложению С. Н. Махонина во главе танкового конструкторского бюро поставили Н. Л. Духова, дав ему в помощники талантливого челябинского конструктора М. Ф. Балжи. Не теряя ни минуты, Николай Леонидович собрал конструкторов, познакомился с ними и распределил обязанности с учетом программы выпуска танков KB и челябинских тракторов, производство которых пока не снижалось. При этом он отметил, что, хотя тяжелый танк KB надежно испытан на заводе и даже в боевой обстановке и в Ленинграде выпускается серийно, технология машины требует совершенствования, и призвал своих новых коллег проявлять больше инициативы и сосредоточивать все внимание на технологии. Вскоре по предложению руководимого Духовым коллектива уральцы стали применять упрощенную стыковку соединений броневых листов без снижения их прочности, использовали ленинградский опыт броневого литья. Поначалу земляные формы готовили вручную, так же как в старину их делали для отливки колоколов. Вырыли котлованы и отлили в них несколько башен, но на остывание отливок потребовалось двое суток. Для серийного производства старинный способ был явно непригоден, и Н. Л. Духов отлично это понимал. При участии конструкторов литейщики вскоре освоили механическую формовку, при которой не требовалось так много времени на остывание литья, и число изготовляемых башен стало быстро расти.

Одновременно с группой эвакуированных в Челябинск конструкторов с Кировского завода отправили в Свердловск оборудование цеха моторов и свыше 5 тысяч рабочих и инженерно-технических работников. Там они прямо с колес приступили к развертыванию своего производства.

Второй этап эвакуации начался в августе 1941 г., в связи с обострением положения на фронте под Ленинградом. Прокатчикам Кировского завода пришлось срочно демонтировать крупный броневой стан и отправлять его на Урал. С ним уехало еще 3 тысячи высококвалифицированных производственников.

Для организации второго этапа эвакуации в Ленинград прибыл уполномоченный Государственного Комитета Обороны А. Н. Косыгин.

Военная обстановка вокруг Ленинграда тем временем становилась все более напряженной. 18 и 19 августа по железной дороге с Кировского завода на Урал ушли два последних железнодорожных эшелона, с которыми успели отправить 525 станков. Через два дня враг полностью перерезал железнодорожную линию. Среди грузов, застрявших на Ленинградском железнодорожном узле, осталось немало вагонов с оборудованием Кировского завода, подлежащим отправке на Урал.

Пока противник не занял левый берег Невы, часть оборудования и материалов пытались вывезти водным путем. Речники успели загрузить и провести по Неве 260 барж, но, после того как немецкие войска вышли к Неве в районе села Ивановского, движение по реке стало невозможным, и 63 груженые баржи остались у причалов в Ленинграде. Теперь грузы пришлось вновь перегружать на железнодорожные платформы и по северной ветке продвигать их к берегу Ладожского озера, где срочно строились подъездные пути и причалы. Здесь грузы переваливали на суда и через Ладогу под бомбежками и обстрелом перевозили на противоположный берег. Учитывая сложность перевозок через бурное по-осеннему Ладожское озеро, Государственный Комитет Обороны привлек к их организации известного флотского специалиста адмирала И. С. Исакова. Вспоминая те нелегкие дни, Адмирал Флота Советского Союза И. С. Исаков писал: