Чужак в чужой стране - Роберт Хайнлайн

Что ж, выбора не было, он разделил с Валентином Майком воду, теперь ему придется оправдать веру своего брата… он надеялся, что эти — не такие уж пройдохи.

Он тепло улыбнулся:

— Да, Валентин Майк объяснил мне, — и с гордостью, — что вы все вошли в «йим» (тут Махмуд использовал марсианское слово).

— Как?

— Братство по воде. Вы понимаете?

— Грокаю.

Махмуд сомневался, что Хэршо способен грокать, но спокойно продолжал:

— Так как я состою в таком же родстве с ним, прошу вас принять меня в семью, доктор. Мне известно ваше имя; а это, должно быть, мистер Кэкстон — ваше фото печатают в газете, рядом с вашей колонкой; дайте поглядеть, узнаю ли я молодых дам… Это, видимо, Энн?

— Да, но на ней мантия.

— Да, конечно. Я выражу ей свое уважение — позднее.

Хэршо представил остальных… и Джилл поразила его, обратившись к нему с правильным приветствием, произнеся его на три октавы выше, чем любой марсианин, словно у нее ужасно болело горло, но с чистейшим произношением. Она научилась произносить примерно дюжину слов из той сотни, которые уже понимала, — но именно это обращение она выучила в совершенстве, потому что так называли ее, и так она называла Майка десятки раз в день.

Доктор Махмуд поглядел на нее, расширив глаза. Может, не все они — обыкновенные варвары, не ведающие обряда обрезания? У его юного друга действительно сильная интуиция. Он тут же ответил Джилл, как положено, и поцеловал ей руку.

Джилл заметила, как обрадовался Майк. Ей удалось прохрипеть самую короткую из девяти форм, один из ответов на обращение брата по воде — хотя она не сумела грокнуть ее и, если перевести фразу на английский, вряд ли решилась бы обратиться с ней к кому-либо… тем более к мужчине, с которым только что познакомилась!

Махмуд же отлично все понял, восприняв символическое значение, а не буквальный смысл (по меркам людской физиологии такое все равно было бы невозможно), и ответил. Однако Джилл уже достигла своего потолка — она не поняла, что он сказал, и не сумела бы ответить даже по-английски.

Но тут ее посетило вдохновение. На столе были расставлены кувшины с водой и стаканы. Взяв кувшин и бокал, она налила воды, поглядела Махмуду в глаза и серьезно промолвила:

— Вода. Наше гнездо — ваше.

Коснувшись бокала губами, она протянула его Махмуду.

Он ответил по-марсиански и, заметив, что она не поняла, перевел:

— Кто разделил воду, разделяет все.

Сделав глоток, он собрался вернуть бокал Джилл, но замер, затем протянул его Хэршо.

— Я не говорю по-марсиански, сынок, — произнес Джубал, — но спасибо за воду. Никогда не испытывай жажду! — И выпив примерно треть, передал бокал Бену.

Поглядев на Махмуда, Кэкстон торжественно промолвил:

— Станем ближе. Выпьем воду жизни. — Следующей была Доркас.

Неожиданно Доркас заколебалась:

— Доктор Махмуд, вы знаете, насколько серьезно все это воспринимает Майк?

— Да, мисс.

— Так вот, для нас это столь же серьезно. Вы понимаете? Вы… грокаете?

— Я грокаю всю полноту — иначе я бы отказался.

— Хорошо. Пусть у вас всегда будет много воды. Пусть наши яйца делят общее гнездо. — Слезы потекли у нее по щекам, и она поспешно передала бокал Мириам.

Прошептав:

— Возьми себя в руки, детка! — Мириам сказала Майку: — Пьем воду жизни и приветствуем нашего брата. — А доктору Махмуду она сказала: — Гнездо, вода, жизнь. — Она отпила глоток. — Брат наш.

И она передала ему бокал.

Махмуд допил, что осталось, и заговорил по-арабски:

— «А если вмешаетесь вы в дела их и сделаете их своими, то станут они вашими братьями».

— Аминь, — согласился Джубал.

Кинув на него быстрый взгляд, доктор Махмуд решил не спрашивать, понял ли Хэршо его слова. Не место и не время сомневаться и изливать душу. Тем не менее на душе у него потеплело — как всегда после ритуала воды… хотя тут и попахивало ересью.

Прервал его мысли помощник секретаря по соблюдению протокола:

— Доктор Махмуд, вы должны сидеть вон там, пройдемте за мной.

Махмуд улыбнулся:

— Нет, я должен сидеть здесь. Доркас, могу ли я сесть между вами и Майком?

— Конечно, доктор, я потеснюсь.

П. С. по С. П. только что ногами не затопал:

— Пожалуйста, доктор Махмуд! Согласно моему списку, вы должны сидеть вон там, в конце! В любую минуту придет господин Генеральный секретарь, а тут кишмя кишат репортеры и Бог знает кто еще… что же мне делать?!

— А ты иди в другое место, сосунок, — посоветовал Джубал.

— Что?! А вы кто такой? Вы в списке? Он поспешно сверился с перечнем имен.

— А вы-то кто? спросил Джубал. — Старший официант? Я Джубал Хэршо, и если моего имени нет на вашем листочке, можете его порвать. Послушайте, вы, недотепа, если Человек с Марса желает, чтобы рядом с ним сидел доктор Махмуд, возражений быть не может.

— Но он не может здесь сидеть! Места за столом конференций резервируются для Министров, Глав Делегаций, Верховных Судей и людей такого же ранга. Уж и не знаю, как мне их втиснуть, если еще кто-то явится — ну и, конечно, самого Человека с Марса.

— Конечно, — согласился Джубал.

Обрадованный согласием, чиновник затарахтел:

— И, конечно, доктор Махмуд должен быть рядом с Генеральным секретарем, за его спиной, чтобы переводить. Не очень-то вы мне помогаете.

— Сейчас помогу, — Джубал выхватил бумагу. — Так, дайте-ка глянуть. Человек с Марса — напротив Генерального секретаря, ну, тут он и сидит. Потом… — взяв карандаш, Джубал принялся редактировать список, — все эти люди должны быть рядом с Человеком с Марса. — Нарисовав крестики, Джубал соединил их жирной черной дугой. Потом зачеркнул имена, вписанные на «марсианскую» сторону стола. — Ну вот, полдела сделано… я сам всех усажу.

Чиновник был настолько шокирован, что лишился дара речи. Губы его двигались, но изо рта вырывались лишь нечленораздельные звуки. Джубал благостно посмотрел на него:

— Что-то случилось? А, я же забыл, нужно придать бумажке официальный вид! — И он приписал под поправками: «Дж. Хэршо, за В. М. Смита». Ну, сынок, топай к своему начальнику, покажи ему список. Пусть сверится с «книгой правил по приему высоких гостей» с других планет.

У чиновника отвалилась челюсть, и он ушел, забыв вернуть ее на место. Но тут же объявился вновь, следуя по пятам за куда более важной персоной. Новоприбывший произнес голосом, не терпящим возражений:

— Доктор Хэршо, я — Ла Рю, шеф протокола. Вам действительно требуется половина мест за этим столом? Как я понял, ваша делегация весьма невелика.

— Неважно.

Ла Рю мимолетно улыбнулся.

— Боюсь, что важно. Я не знаю, где найти еще местечко, почти все высшие чины пожелали присутствовать на встрече. Если вы ждете кого-то еще (хотя я бы предпочел, чтобы меня оповестили заранее), мы могли бы поставить столик здесь, за теми двумя местами, что оставлены для мистера Смита и вас.

— Нет.

— Боюсь, вам придется согласиться. Извините. Мне жаль.

— Мне тоже жаль — вас. Если половину мест за главным столом не оставят для марсианской делегации, мы покинем зал. Сообщите Генеральному секретарю, что вы грубо обошлись с Человеком с Марса и сорвали конференцию.

— Неужели вы это сделаете?

— Разве вы меня не поняли?

— Ну, я подумал, вы шутите.

— Я не могу позволить себе шутить, сынок. Либо Смит — правитель другой планеты и наносит визит правителю нашей планеты — в таком случае ему полагаются и прислужники, и танцовщицы и все, что вы в состоянии предложить, либо он всего лишь турист и не получает никаких официальных знаков внимания. Нельзя иметь и то и другое. Оглядитесь вокруг, сосчитайте, сколько тут «официальных лиц первостепенной важности», и прикиньте: кто из них явился бы сюда, если бы, по их мнению, Смит был всего лишь туристом.

— Но прецедента не было, — медленно произнес Ла Рю.

— Там, — фыркнул Джубал, — сидит глава делегации Лунной республики, идите-ка да скажите ему, что прецедента не было. И побыстрее отскочите в сторону — я слышал, он скор на руку… Сынок, я старый человек, ночь не спал, чего ради я должен тратить время на объяснения и учить тебя работать? Передайте мистеру Дугласу, что мы встретимся с ним в другой раз, когда он будет готов принять нас так, как полагается. Пошли, Майк. — Он с трудом начал высвобождаться из кресла.

— Нет, нет, доктор Хэршо! — поспешно молвил Ла Рю. — Сейчас мы освободим вашу сторону стола, я… ну, я что-нибудь придумаю. Садитесь!

— Так-то лучше. — Хэршо, однако, не сел. — А где же флаг Марса? Как насчет почестей?

— Боюсь, я не понимаю…

— Никогда еще не испытывал таких затруднений с английским языком. Послушайте, вон там — знамя Федерации, рядом с местом Секретаря. А где же флаг Марса?