Штормовое предупреждение - Чжу Шаньпо

Ху Цинь была родом из района Ляньчжоу. Ее предки торговали лекарственными средствами и дела вели даже в южных провинциях и в Японии, вполне себе крупное предприятие. До конца династии Цин они считались богатым семейством с тысячами му тучных полей и сотнями постоянных рабочих мест, и жили намного роскошнее, чем Лю Лю. Позже, поскольку они поддержали реформы Кан Ювэя[34] и Лян Цичао[35] и рассорились с местной управой, состояние семьи быстро пришло в упадок. К поколению Ху Цинь семейное богатство было полностью истощено, семья вступила в пору бурь и невзгод. И даже так они еще не дошли до последнего предела, но отец Ху последовал за Сунь Ятсеном и простился с жизнью в Гуанчжоу, за что у семьи конфисковали имущество и отправили в изгнание, и так семья окончательно пришла в упадок. Матери Ху было некуда податься, она скиталась вместе с Ху Цинь по белу свету и наконец прибыла в Даньчжэнь и продала дочь Лю Лю. Куда она подевалась с вырученными деньгами, никто не знал. Позже некоторые говорили, что мать Ху стала членом Коммунистической партии и на деньги от продажи дочери пошла делать революцию.

Жун Яо положил на Ху Цинь глаз сразу же, как только ее им увидел. Каждый день он вставал спозаранку и рвался помогать Ху Цинь, перехватывая у нее половину работы. Когда Ху Цинь выходила на улицу, он издали следовал за ней, опасаясь, что с ней может случиться что-нибудь непредвиденное. Ху Цинь тоже нравился Жун Яо. Однажды она спросила его, не хочешь ли ты меня в жены взять? Жун Яо мялся, не решаясь ответить. Ху Цинь сказала, если не хватает смелости о свадьбе заговорить, что же за мужчина такой, что за муж? Жун Яо выпятил грудь, побежал к хозяину и сообщил: «Я хочу взять Ху Цинь в жены».

Лю Лю не был похож на других помещиков – он не был жестоким или злобным, никогда не обижал других, пользуясь своим положением, напротив, был близок к народу, сочувствовал низшему классу, разговаривал доброжелательно, умел убедить разумными доводами, держал слово и, прямо как сосед-старичок, не вызывал неприязни. Но он любил деньги и смотрел на богатство как на саму жизнь. Он сказал Жун Яо: «Любой может жениться на ней, приноси сто даянов[36], как принесешь – так и женись, честная сделка, клянусь».

Неизвестно, всерьез ли говорил Лю Лю, во всяком случае, Жун Яо поверил.

Поэтому у восемнадцатилетнего Жун Яо появилась большая мечта – заработать сто даянов и взять Ху Цинь в жены.

Однако даже проработай он поваром всю жизнь, все равно не смог бы накопить столько денег. Как раз когда он был на грани отчаяния, в Даньчжэн прибыла армия во главе с Ли Цзунжэнем[37]. Здесь они занимались подготовкой к войне и нанимали солдат, мотивируя тем, что лучше год пробыть солдатом, чем десять лет поваром в доме помещика. Жун Яо выбросил кухонный нож и убежал с войском Ли Цзунжэня. После двух лет боев он один раз был ранен и сломал два ребра, как после этого повоюешь? Командование разрешило ему выйти в отставку и вернуться в родные края залечивать раны. Сдавшись на полпути, Жун Яо уныло отправился в Даньчжэнь. И услышал, что Лю Лю хочет выдать Ху Цинь замуж за своего сына Лю Яна и теперь готовится к свадьбе. У помещика был единственный сын, который поздно родился, и потому Лю Лю очень его любил. Но Лю Ян с детства был болезненным и совсем немощным, даже в летний зной ему приходилось носить одежду, которую нормальные люди надевают только зимой. Старый врачеватель сказал помещику, что Лю Ян не подходит для брака, его тело слишком слабое, и корень жизни не воспрянет. Это не убедило Лю Лю, он повсюду искал медицинской помощи. Ху Цинь должна был ежедневно варить для Лю Яна лекарство, а тот, выпив его слишком много, становился все слабее. Услышав, что Ху Цинь собирается выйти замуж за доходягу, Жун Яо разволновался, взял восемнадцать даянов, которые дал ему Ли Цзунжэнь, и отправился к Лю Лю.

– Господин Лю, вы же сказали, что я могу жениться на Ху Цинь, почему наш уговор больше не в силе? – спросил Жун Яо.

– Я дал тебе два года, и это все? – ответил Лю Лю, взвешивая на руке восемнадцать даянов. – Почему не принес сто даянов? Как ты без ста даянов собрался со мной условия обговаривать?

– Дайте мне еще десять лет… – взмолился Жун Яо.

– Десять лет? Да я помру уже через десять лет, – ответил Лю Лю.

– Пять лет, пять! – воскликнул Жун Яо.

– Сейчас не я не даю тебе времени, а мой сын, – сказал Лю Лю. – Мой сын полюбил Ху Цинь, хочет жениться, я не могу ему помешать.

У Жун Яо опустились руки. Лю Лю сказал, что есть другой способ решить вопрос.

Жун Яо ответил, что, если только он сможет жениться на Ху Цинь, он сделает что угодно.

Лю Лю предложил Жун Яо отслужить в армии вместо Лю Яна. Если Жун Яо согласится, Лю Ян женится на ком-нибудь другом, а после того, как Жун Яо вернется с военной службы, он может жениться на Ху Цинь. Оказалось, что эту сделку Лю Лю спланировал уже давно.

Лю Лю также написал контракт, чтобы гарантировать серьезность и действительность этой сделки.

Жун Яо немедленно согласился и пошел повидаться с Ху Цинь. Та сказала, что до сих пор она продавалась, пусть и сейчас все будет так, как устроил Лю Лю. Жун Яо испытал облегчение и, не успев полностью оправиться от ран, снова записался в армию и помчался в Хунань, а потом в Цзянсу, Чжэцзян, Шанхай, Аньхуэй… После нескольких переформирований и распределений он наконец оказался в войске Чжан Линфу. Предполагалось, что ему можно будет вернуться в родной край через три года, но стоило связаться с японцами, как делу не стало ни конца ни края. Добив японцев, пошли бить коммунистов. Незаметно пролетело шесть или семь лет. Он и сам не помнил, через сколько сражений прошел, сколько ран получил, сколько раз чудом избежал смерти. Он помнил лишь то, сколько довольствия и наград ему досталось. Перед каждым сражением он добровольно записывался в отряд смертников, потому что им много платили. Он отправлял все жалованье и награды Ху Цинь и писал ей, что, когда накопит достаточно денег, купит большой дом в Даньчжэне и достойно и красиво приведет ее в этот дом женой. Но так ни разу и не получил от Ху Цинь ответа и не знал, что с ней. Знал только, что обязательно вернется в Даньчжэнь, и Ху