Любимая ошибка короля интриг - Татьяна Андреевна Зинина

артефактов истины. Но в итоге предъявить мне смогли только обвинения в дискредитации власти и подстрекательстве к мятежу. Ведь никто из обвиняемых так и не смог сказать, что я участвовал в их делах. Да, разговоры о недовольстве Ханом были. Да, мы иногда обсуждали варианты того, как избавиться от врага, не называя имён. Но фактически я ни в чём не участвовал. Только мой братец понял, откуда растут ноги у целой серии покушений, да ещё и по инициативе разных людей. Но доказать ничего не смог. И всё же добился моего наказания. Остальное ты знаешь.

Он замолчал, продолжая смотреть в небо. Я тоже не спешила ничего говорить. Думала о словах Гиро. С одной стороны, его поступки нельзя было назвать ужасными и заслуживающими казни. Но с другой… он умудрился навести настоящую смуту среди высшей аристократии. С его подачи было организовано несколько покушений. Я даже вспомнила, как чуть больше пяти лет назад принц Эрхан какое-то время считался погибшим. А ведь именно тогда король отрёкся от власти. И всё это тоже случилось из-за интриг Гиро?

Я не удержалась, задала ему этот вопрос. А он в ответ только странно усмехнулся, но ничего не сказал.

– И всё из-за детской ненависти? Из-за глупого соперничества? Из-за того, что твой отец любил его больше, чем тебя? – спросила растерянно. У меня в голове не укладывалось, что причинами столь серьёзных событий могут быть такие простые чувства.

– Не знаю, Иста. Там много всего. Я часто думал об этом… и точного ответа так и не нашёл, – проговорил Гиро. – Кстати, после суда отец публично от меня отрёкся. А когда было объявлено о моей свадьбе с Тиррой, взял свои слова назад. Но этого я уже простить не смог, и мы с ним давно не общаемся. С тех пор он для меня просто лорд Олаф Фар Орсаль. А самое смешное, что с Ханом мы теперь вполне себе нормальные партнёры. Не друзья, но уже не враги. Два года я работаю на него, помогаю распутывать и предотвращать возможные заговоры. Только на таких условиях он позволил мне жить в Харте. Поверь, после трёх лет в браке с Тиррой и жизни в Сойрте, столице Вейронского княжества, я был готов на всё, чтобы оказаться от неё как можно дальше.

Он замолчал, продолжая смотреть на усыпанное звёздами небо. Некоторое время я ещё разглядывала его лицо, на котором из-за костра играли причудливые тени, а потом тоже легла на спину и уставилась на звёзды. Они нависали над нами огромным куполом, сияли, светились, переливались, и казалось, будто подмигивают нам. А ещё тёмное небо странным образом одновременно и давило, и окрыляло. Я чувствовала себя мелкой песчинкой в необъятных просторах множества миров и вместе с тем ощущала небывалую свободу.

И вдруг пришло понимание, что все мы – и я, и Гиро, и даже король – в масштабах великого космоса, всех этих звёзд, галактик и планет почти ничего не значим. Да, мы все части одного огромного механизма, но мелкие и неважные. И всё же каждый из нас существует, каждый из нас для чего-то нужен. Но вот знать о нашем предназначении нам, увы, не дано. А может, это даже к лучшему. Ведь если бы люди изначально понимали, зачем родились, они бы были крайне ограниченными. Простыми винтиками… а так они сложные винтики, своевольные и с душой.

– Ты скучала по мне? – вдруг спросил Гиро.

– Очень. – Я даже не подумала врать. Сейчас, перед взорами миллиардов звёзд, это казалось кощунственным. – Знаешь, даже решила, что пойду работать в посёлок каторжников. Помощником доктора или простой посудомойкой. Кем угодно, лишь бы быть рядом с тобой.

Сказав это, горько усмехнулась и добавила:

– Дурочка. Но тогда я на самом деле верила, что мы должны бороться за нашу любовь. Что у нас всё получится. Я найду способ вытащить тебя с каторги, а если не найду, то дождусь твоего освобождения. И мы будем вместе… – тяжело вздохнула. – Глупая, наивная идиотка. Зато когда я увидела снимки с твоей свадьбы, мои розовые очки разлетелись вдребезги. А через несколько дней я узнала, что беременна.

Я так и лежала, глядя на звёзды, но вдруг почувствовала, что тёплые пальцы Гиро осторожно сжали мою ладонь. Первым порывом было отстраниться, даже отодвинуться подальше. Разорвать этот преступный контакт. Но само ощущение чужого присутствия рядом почему-то успокаивало.

– Как отреагировал на такую новость твой отец? – спросил Гиро.

– Сначала был в шоке, а когда понял, от кого его дочь умудрилась забеременеть, долго ругался и кричал, – я вздохнула, мысленно возвращаясь в тот зимний вечер, когда решила рассказать папе правду. – Потом успокоился, обнял, пообещал помочь. И на самом деле помогал. Всю беременность пылинки с меня сдувал, да и после родов не оставил. Алекс родился слабеньким, много болел. Но папа очень хороший целитель и сделал всё возможное, чтобы наш мальчик быстро набрался сил. Сейчас он здоров. Развивается хорошо, как и Асти.

– Но настоящего отца у них нет… как и у меня, – с грустью проговорил Гиро. – Иста, я не хочу, чтобы они чувствовали ту же ненужность, что пришлось испытывать мне. Дети должны расти в семье, в любви, в заботе. Им нужны рядом и мама, и папа. Да, меня не было рядом первые четыре года их жизни, но я хочу быть с ними сейчас. С ними и с тобой. Дай нашей семье шанс.

– Ты женат, – уже, наверное, в сотый раз напомнила и ему, и себе.

– Да плевать мне на эту формальность! – выдал он крайне эмоционально. – Что значат такие мелочи, когда моя душа тянется к вам? Я женат на Тирре исключительно по её прихоти. Она меня ненавидит. Я её на дух не переношу. Наш брак ошибка, а ошибки, как известно, нужно исправлять. И мы исправим. Найдём способ. Но на это могут уйти годы, а наши дети растут и взрослеют уже сейчас. И им я нужен сейчас, а не когда-нибудь потом. Проблемы и сложности будут всегда, не эти, так другие. И важно не ждать, пока всё разрешится, а жить, несмотря ни на что. Здесь. В этом моменте. Ведь другого может уже не быть.

Он крепче сжал мои пальцы и вдруг приподнялся, нависнув надо мной.

В небе всё так же сияли звёзды, рядом шелестело море, вдали шумел лес… а я смотрела в тёмные глаза