Братство талисмана - Клиффорд Саймак

– Пошли, – сказал Дункан.

Слабо заметная тропа изгибалась от подножия холма к лесу, и вблизи опушка леса казалась самой обыкновенной. Никаких других тропинок, похоже, не было.

Деревья были древние, седые, толстые, как бочки, с переплетенными ветвями. Тропа, по которой они шли, вела в чащу леса и была достаточно заметна, чтобы идти без труда.

– Ты твердо уверен, что этого леса не было?

– Спросил Дункан Скрача. – Ты уверен, что был именно в этом месте?

– Уверен, – ответил демон. – Не может быть, чтобы я ошибся.

– В любом случае нам придется идти, – проговорил Конрад.

– Правильно, – согласился Дункан. – Конрад, иди с Тайни вперед, как всегда. Тропа узкая, так что мы все равно не можем идти все вместе. Мы с Дианой будем охранять тыл. Не отпускай Тайни далеко от себя.

Мег сползла со спины Дэниела.

– Лезь обратно, – сказал Конрад. – Нас могут остановить.

– Тем больше у меня оснований не путаться под ногами сражающейся лошади. По лесной тропинке я могу ковылять и сама.

– Я пойду рядом с ней, – предложил Эндрю, – и помогу ей.

– Ну, спасибо, добрый сэр, – поблагодарила Мег. – Такому старому мешку как я, не часто предлагают экскорт.

– Мег, что-нибудь неладно? – Спросил Дункан. – Ты сказала, что не хочешь мешать Дэниелу. Разве…

Мег покачала головой.

– Ничего неладного нет, милорд. Но деревья стоят очень плотно.

Они шли цепочкой. Дункан и Диана шли позади всех, а перед ними тяжело хромал демон, опираясь на трезубец, как на посох.

Лес выглядел мрачно, как всякий лес осенью: опадающие листья, дрожащая от холода мелкая поросль. Но, кроме этого, не чувствовалось ничего такого, что могло показаться необычным. Только повсюду стояла удивительная тишина, и Дункан удивился: даже в самый тихий и безветренный день в лесу что-нибудь да шуршит. Тишина леса требовала тишины и от людей. Они шли молча, опавшие листья приглушали их шаги. Тропа изгибалась, как это всегда бывает с лесными тропами. Она шла между деревьями, огибала упавшие гиганты, обходила покрытые мхом валуны.

Дункан замыкал цепочку. Время от времени он останавливался и оглядывался, потому что чувствовал зуд в спине, словно что-то следило за ним. Но ничего не было. Тропа была пуста, и вообще не было признаков чьего-либо присутствия поблизости.

Он подумал, что это ощущение могло исходить из сознания, что очень скоро вся область, охраняемая маленьким народом, будет кишеть безволосыми и другими членами орды. Маленький народ, скорее всего, теперь уже ушел оттуда, рассеялся за ночь, и когда Дункан со своим отрядом уходил, там уже, наверное, никого не осталось, кроме Снупи, который теперь шел впереди с Конрадом, и Нэн, которая летала наверху и смотрела, не случится ли чегонибудь. Магические ловушки маленького народа могли задержать орду на время, но вряд ли больше, чем на несколько часов. Как бы ни были вредны эти ловушки, они не могли долго выдержать против более мощной магии орды.

Дункан положил руку на поясной мешочек, ощупал твердую округлость талисмана, услышал мягкий шелест пергамента и прижал к нему пальцы.

Если Скрач прав и они перейдут через топь, если главные силы орды отошли к северу, то у них есть шанс дойти до Оксенфорда. Всего один шанс. Не было альтернативы, не было выбора.

Оглянувшись в последний раз на тропу позади, он быстро повернулся и поспешил догнать Диану. В это время он услышал слабый звук плача – первый с тех пор, как они вошли в лес.

Внезапно тяжелая растительность кончилась и Дункан очутился на небольшой поляне, почти круглой, будто нарочно вырубленной. Отряд уже сгрудился в центре поляны. Подойдя, Дункан увидел, что поляна окружена еще более гигантскими деревьями. Массивные ветви тянулись над землей всего в нескольких футах от поверхности и создавали непроницаемый барьер.

Дункан бросился к Конраду.

– Почему вы остановились? Почему не идете дальше?

– Нет тропы. Она привела нас на поляну и кончилась. И отсюда не выйти.

– Но и сюда тоже никто не придет, – заявил Эндрю. Он стучал посохом с раздражением, за которым скрывался страх.

Дункан оглянулся и увидел, что Эндрю прав: деревья каким-то образом сдвинулись и загородили тропу, по которой они только что прошли.

– С большими усилиями мы можем пролезть, – сказал Конрад, – но как быть с Дэниелом? Он не может ползти на коленях. Придется прорубать для него дорогу. Но даже без рубки мы будем продвигаться очень медленно.

– Колдовство, – сказала Мег. – Самое настоящее колдовство, и очень хитрое, иначе я бы учуяла бы его.

Снупи бегал взад и вперед, размахивая руками.

– Это все гномы и их двойное заклятие! Я говорил им – не ставьте ловушек возле топи, поскольку там нет никого из орды! Я говорил, чтобы они сконцентрировали их на севере, по речному лугу. Так нет, не послушались! Гномы надменны и никогда не слушают советов. Они поставили эту хитрую ловушку для орды, а вместо орды в нее попались мы. А теперь гномы ушли, рассыпались, как все остальное, и не подумают прийти и снять ловушку.

– Ты в этом уверен? – Спросил Дункан.

– Конечно, уверен. Я же знаю гномов. Упрямый народ. И ловки очень насчет сложной магии. Никто из наших не может сделать такую работу, чтобы положить пояс из леса и…

Его прервал звук хлопающих крыльев. Это спускалась Нэн, неуклюже ныряя и отчаянно взмахивая крыльями, чтобы снизить скорость и удержать равновесие.

Она приземлилась, упала, но быстро вскочила и метнулась к ним.

– Орда идет сюда! – Верещала она. – Они спускаются с холма в лесу!

– Что будем делать? – Взвыл Эндрю.

– Прекратим плакать и вспомним, что мы солдаты господа, – грубовато ответил Конрад.

– Я не солдат господа! – Пронзительно закричал Скрач. – Но если будет сражение, я буду драться на стороне солдат господа. При необходимости я могу делать грязную работу.

– Уверена, что можешь, – поддержала Мег.

– Будем надеяться, – сказал Дункан, – что магия гномов сработает так же эффективно против орды, как против…

Он остановился на полуслове и уставился на деревья.

– Боже мой! Взгляните!

Ему вспомнилось, как много лет назад бродячий художник остановился в Стендиш Хаузе ради пищи и крова и прожил там несколько месяцев, а затем перешел в аббатство, где, надо полагать, живет и сейчас, занимаясь перепиской рукописей, делая эскизы и цветные миниатюры, которыми монахи любили украшать свои манускрипты.

Дункан был тогда еще мальчиком и много времени проводил возле маленького письменного стола, за которым работал художник, с восхищением глядя на магические движения карандаша, воспроизводившего сцены и людей совершенно не похожих на тех, кого он когда-либо видел.