Операция «Круиз» - Михаил Владимирович Рогожин

Не добрый, но и не жадный. Ему, пожалуй, переступить через труп несложно. Но лишь в крайней ситуации.

— А Лавр?

— О… у этого убийство плавает в глазах. Предан Маркелову, как пес. Но без его команды не бросится. Хотя я с ним едва знаком.

Генерал, увлекшись разговором, принялся смолить по-старому, прикуривая сигарету от сигареты. Он отдавал должное настырности Воркуты и решил во что бы то ни стало идти за ним по следу. Для достижения этой-то цели Павел Нессельроде, а попросту Родион Квасов, был настоящей находкой.

— Хоть я человек пожилой, но понимаю пикантность моей просьбы. Ты должен плотно войти в контакт с Маркеловым. Да, он живет с женщиной, которую ты, ну скажем, любишь. Допускаю, что неприятно. А другого выхода нет. В начале мая Маркелов организует со своим греческим партнером круиз Одесса — Афины с рекламными целями. Дело хорошее. Грек вроде заинтересован в совместном производстве. Мы его проверили, господин уважаемый, в картотеке Интерпола не числится. Все утверждают, что очень богат. Ни к этому ли проекту подбирается Воркута? Вопросик на засыпку. Придется тебе пораскинуть мозгами на борту фешенебельного лайнера в окружении красавиц и наших клиентов.

Павел вспомнил о разговоре с Леонтовичем. Татьяна собиралась стать президентом этого круиза. Вернее, на эту приманку ее зацепил Маркелов.

— В каком же качестве я буду при них? Бывших любовников редко приглашают в свадебное почти путешествие. Да мне и самому неловко. Если не сказать — противно.

Виктор Андреевич подошел к Павлу, положил ему руку на плечо, спокойно посмотрел в глаза.

— Они оба не заслуживают серьезного отношения. Только криминального. На этом круизе ты наверняка будешь желанным гостем. Греческий партнер большой игрок. Как у тебя насчет винта?

— Порядок.

— Не сомневаюсь. Посмотришь, Маркелов сам будет тебя просить. А ты не откажешься.

— Жалко грека. Он ни в чем не виноват, — вздохнул Павел, понимая, что упираться не имеет смысла. Раз уж Александров определил ему такую роль, то измотает, а согласия добьется.

Генерал вернулся на свое место. И снова закурил.

— Я в тебе не сомневался. Теперь о моих действиях. На некоторое время я ослаблю давление. Уверен, ничего серьезного до мая предприниматься не будет. Пусть пока пожируют караси. К тебе приставим двух отличных ребят. Скажешь, нанял за свои. Единственное, кем займусь, так это Ларисой из «Орхидеи», очень хочется узнать, по какому такому поводу она желает твоей смерти.

— Не надо, — помрачнев, твердо произнес Павел. — С ней сам разберусь. В крайнем случае превышу допустимую меру самообороны.

— Но, но, — погрозил пальцем генерал. — Ты мне нужен здесь, а не на Пермской зоне.

Павел, опираясь на палку, с трудом встал. Покалеченная нога затекла. Александров обратил внимание на его палку и вдруг поинтересовался:

— Ты где ее взял?

— У вашего топтуна перед поездкой сюда.

— То-то, смотрю, знакомое оружие.

— Да? — Павел с недоверием приподнял палку.

Александров взял ее и с нажимом открутил ручку. Потянул на себя, и изнутри, словно из деревянных ножен, вылез тонкий острый клинок.

От неожиданности Павел присвистнул.

— Ого! Действительно оружие.

— Ладно, оставь себе, коль хромаешь, — вернул ему палку Виктор Андреевич.

Павел несколько раз вытащил клинок и снова закрепил его внутри.

— Иди и действуй осторожно, — напутствовал его генерал. — Главное, оставайся естественным. Завтра мои ребята возьмут тебя под охрану.

— Мне нужен только один, — не согласился Павел. — Два слишком много. Не по чину. Я же не банкир.

— Хорошо. Зовут его Николай. Он все еще стоит в твоем подъезде. Большой специалист по рукопашному бою. Ну а до остального, надеюсь, дело не дойдет.

Напоследок Александров не выдержал, снял очки и прижал бледного воспитанника к себе.

— Ну, голубчик-граф, мы еще с тобой повоюем. Сердцем чувствую, быть нам в одной упряжке. Иди.

Павел пожал протянутую генералом руку, одел пальто и вышел в коридор. У подъезда его дожидались белые «жигули» с желтыми фарами. Водитель молча кивнул и повез Павла обратно на Грибоедова. Там в подъезде продолжал читать газету сотрудник Александрова.

— Ты ее наизусть решил выучить? — спросил Павел.

— А чего? — удивился тот.

— Ничего. Я не против, — успокоил его граф. Потом критически осмотрел с головы до ног и покачал головой. — Ты всегда так одеваешься или для сегодняшнего задания?

— А чего? — опять не понял парень.

— Значит, всегда. Вот что, Николай-угодник, — Павел порылся в кармане, достал пластиковую расчетную карточку «OLBI» и протянул своему будущему охраннику. — Езжай в магазин «Олби» и — от шляпы до ботинок. Приблизительно как я. Они тебе прокатают карточку, завтра вернешь.

— А чего, так плохо? — осмотрел себя Николай.

— Не плохо. Но пусть тебе подберут что-нибудь из каталога. А палкой я пока сам буду пользоваться. По ее прямому назначению. А то нога болит.

Николай повертел карточку, пожал плечами и вышел на улицу.

Глава одиннадцатая

Конец зимы и слякотная весна прошли в судорожной суматохе подготовки к предстоящему круизу. Маркелову очень мешал Янис. Он совал нос во все дела, даже не связанные с греческим проектом. Лавр убеждал хозяина устроить небольшую автокатастрофу и, таким образом, раз и навсегда убрать бывшего сокамерника. Маркелов не решался на такой радикальный шаг. А Янис между тем налаживал старые связи и плел интриги вокруг фирмы Ильи Сергеевича «ИНТЕРКРОНА». Он долго и безуспешно пытался выйти на контакт с Воркутой. Однако даже самые мощные связи не срабатывали. Многие старые дружки по зоне были уверены, что Воркуту расстреляли еще зимой в брянских лесах. Янис в это не верил. Он чувствовал, что тот затаился и наблюдает за всем происходящим в офисах Маркелова. Лавр тоже нервничал. Ему докладывали о каждой встрече Яниса, даже если это была вечеринка с участием дешевой проститутки с Тверской. Игра в кошки-мышки продолжалась без ощутимых успехов и действовала на нервы всем. Маркелов хотел поговорить с Янисом напрямую. Лавр был против. Он хотел поймать сокамерника хозяина с поличным.

На сердечном фронте Маркелов также переживал кризис. Он не мог обходиться без Татьяны, но ее поведение все чаще будило в нем зверя. После тяжелых нервных часов, проведенных в офисе, хотелось немного тишины и покоя. А вместо этого он вынужден был плестись в ресторан, тяготясь обществом всяких артистов, певцов, музыкантов, пьющих и жрущих за его счет. И в довершение всего ночью выдерживать пьяный скандал, устраиваемый Татьяной.

Она действовала на него как наркотик. По утрам Маркелова тошнило от нее. Весь день чувствовал себя разбитым. С трудом принуждал себя сосредоточиться на делах. К тому же совершенно потерял аппетит и вдобавок открылась язва.