Операция «Круиз» - Михаил Владимирович Рогожин

Лавр, наблюдая за хозяином, не раз предлагал ему бросить все и поехать куда-нибудь в горы, отдохнуть. Илья Сергеевич соглашался, но вскоре понимал, что не выдержит разлуки с Татьяной. А брать ее с собой — значит заведомо обрекать себя не на отдых, а на муки.

— Ничего, дотянем до круиза, а там уж отдохнем. Во всяком случае, до одесской таможни, — тяжело вздыхая, говорил он своему верному товарищу и помощнику.

Однажды Лавр обрадовал его сообщением, что груз в Одессе досматривать не будут, и он сразу пройдет транзитом в брянскую таможню.

Маркелов тут же пригласил депутата Правоторова и поручил ему заняться укреплением связей с работниками этой таможни. Василий Васильевич без всяких намеков потребовал деньги и заверил, что груз спокойно минует всевидящее государственное око.

Строительство зверофермы взял под свой особый контроль глава администрации Петр Кабанюк. Он постоянно мотался в Москву, и создавалось впечатление, что котлован роют не где-то в брянских лесах, а под окнами офиса Маркелова на Петровском бульваре.

Маркелов уклонялся от контактов с ним, предоставив Лавру тянуть эту производственную лямку. Сам же все больше утопал в трясине отношений с Татьяной. Временами ему казалось, что она пьет его кровь. Высасывает энергию и впрыскивает в вены какую-то болотную гадость. Он уже был согласен с церковью, когда-то запрещавшей хоронить артистов на кладбищах. Иногда в минуты редкого покоя он понимал, что Татьяна бесится от безделья. Те эмоции, которые она выплескивала каждый вечер со сцены на тысячи людей, теперь бурлили в ней и обрушивались на него одного. Поэтому, когда до ушей Ильи Сергеевича дошла весть, что в столичных салонах снова появился граф Нессельроде, он втайне даже обрадовался этому факту.

Однажды вечером, привезя Татьяну к себе в филиал «Барвихи», Маркелов заметил, что она не очень пьяна, и специально завел разговор о графе.

— Я слышал, Павел Нессельроде опять выиграл крупную сумму. Он, оказывается, в Москве.

— Знаю, — вяло ответила Татьяна, рассматривая свое отекшее лицо в зеркале трельяжа.

— Откуда?

— Сам звонил. Месяц назад, что ли… Я ему предложила назло тебе потрахаться.

У Маркелова аж потемнело в глазах. Он долго молчал, не зная, как себя вести. Но Татьяна продолжила:

— Чем ты его так напугал? Он бросил трубку, словно я его ошпарила кипятком.

— А может, это ты его напугала? — нашелся Илья Сергеевич.

— Скоро от меня все будут шарахаться. Ну и черт с вами. Думаешь, не проживу без твоих денег? Да захочу — завтра возле меня будет толпа восемнадцатилетних любовников. На хрен мне твой граф нужен. Все вы старые козлы! Только о себе и думаете. Хоть один из вас способен оценить трагедию женского сердца? Чего ты ходишь взад и вперед?

Маркелов понял, что начинается продолжительный скандал. Поэтому предусмотрительно скрылся в ванной.

Сам граф чувствовал себя более или менее сносно. Нога болела. Привык ходить с палкой. За спиной постоянно маячил «Николай-угодник», одетый по моде чикагских гангстеров 30-х годов.

Мысли Павла были заняты поиском ответа на вопрос — кто организовал на него покушение? Ответ могла дать только Лора. Но долгое время граф не решался войти с ней в контакт. Не исключено, что за ним постоянно следят те, кому не удалось отправить его к праотцам. Пока он ведет себя так, как будто ничего не случилось, его враги спокойны. Но стоит начать расследование, и они не остановятся перед новым покушением.

«Николай-угодник» пришелся Павлу по душе. Он был неразговорчив. Постоянно читал газеты и в любую минуту был готов броситься в драку. С недавнего крупного выигрыша граф купил ему «ниву», и таким образом отпала необходимость постоянно держать такси. У Павла сложилось впечатление, что охранник даже спал в машине. Так она ему была дорога. У такого парня угнать машину сложнее, чем увести любимую девушку.

Генерал Александров не давал о себе знать. Могло показаться, что он снова забыл о Павле. Но на это рассчитывать не приходилось. В вынужденном бездействии оставались всего две вещи — играть по-крупному и грезить о Татьяне. Судя по выигрышам, в ближайшее время любовь Павлу не грозила. Он по ночам вспоминал ласки своей возлюбленной, а днем боялся ненароком встретиться с ней.

Конечно, только провинциальный юноша из Прокопьевска мог культивировать в себе подобные чувства. От обиды на пошлость окружавшей его жизни Павел задумал было жениться, но, слава Богу, подходящей претендентки под рукой не оказалось. Промелькнула одна спортсменка, прыгунья в высоту, и та вместо любви подарила триппер.

Лечение надолго отбило у графа охоту к случайным связям. И с новой силой будоражили его мысли о Татьяне. Если бы она продолжала играть в театре, он бы проводил в зрительном зале все вечера. А так оставалось крутить фильмы с ее участием. И то в основном старые, черно-белые.

Возможно, именно пустота, образовавшаяся в душе после потери Татьяны, заставила его решиться на поиск убийц. Из информации, полученной от Александрова, Павел помнил, что интересующая его особа является директором цветочного кооператива «Орхидея» на Таганке. Туда-то серым дождливым утром он и отправился в сопровождении «Николая-угодника» в начале весны.

Магазин они нашли без труда. Он находился на одной из улиц, прилегавших к самой площади. Среди грязи, обветшалости и немыслимых автомобильных заторов эта новая, пробитая когда-то по велению коммунистов улица казалась случайным, почти европейским оазисом. В одном из современных кирпичных домов и находился магазин-салон «Орхидея».

Самое смешное, что Павел хорошо знал этот дорогой цветочный магазин. Не раз и не два покупал в нем цветы для Татьяны.

Отличный дизайн помещения, огромное количество живых и искусственных цветов, элегантная мебель, картины на белых стенах, небольшой фонтанчик с золотыми рыбками — все это говорило о хорошем, даже изысканном вкусе хозяйки. Среди ароматов и разноцветия казалось невозможным увидеть Лору.

Павел прошелся по магазину, полюбовался высокими стройными ирисами, доставляемыми, как гласила реклама, из Голландии, приценился к молодому фикусу с сочными лопатообразными листьями и, не в силах перестроиться на детективный лад, вышел из магазина.

Николай ждал его возле своей любимицы «нивы». Павел попросил у него сигарету, закурил, сбил палкой опилки, налепившиеся на ботинки вместе с грязью.

— Будь начеку, — предупредил он охранника. — На всякий случай не выключай двигатель. Могут быть осложнения.

— Тогда я с тобой, — проявил готовность Николай.

— Нет. Тут дело личное, — Павел бросил недокуренную сигарету и решительно вернулся в магазин.

На его просьбу повидать директора магазина молодая администраторша в строгом белом костюмчике удивленно приподняла тонкие дуги бровей.