Черные сны - Андрей Лабин

– Странно, – неожиданно заговорила она.

– Вы о чем? – Егор пододвинул шкаф на место и вытер руки.

– Я только сейчас подумала, почему у нас нет мышей. Раньше были, а теперь нет, – отрешенно говорила старушка, глядя куда-то в стену. – Котов не держим, мышеловок нет, отраву не сыплем. Надобности как-то не было… Хотя сад, соседская помойка у забора, там за сараем. Они даже зимой не прибегают к нам. А по весне в сухой траве, когда снег сойдет, видела норы и ходы.

«Потому, что у вас есть зверь пострашнее котов», – подумал Егор, а вслух сказал:

– Может, соседние коты ловят. Такое бывает, у себя все выловят и к другим идут. Или щелей в доме нет. Забраться мышам негде, одна чудом заскочила и то не факт. Я только шорох слышал.

– Ну да, негде, – старушка посмотрела на Егора. – И подпол, и отдушины, щели везде. Они и по стенам лазать могут. Даже, извини меня, горошинок их не встречала. Уборку делаю, когда полы мою, пока еще сама, нагибаюсь, смотрю, ни под раковиной, ни в шкафу с крупами, ни в мусорном ведре, никаких следов.

– Черт их знает. – Егор косился на угол шкафа. Его все подмывало достать разбитые очки и посмотреть. Возможно, тварь выбралась и теперь ползает где-то совсем близко. Он чувствовал беспокойство оттого, что остается в неведении. Хотел скорее уйти, но чувство такта не позволяло оставить старушку одну с бесчувственным стариком. В комнате снова повисло тягостное молчание.

– Нашатырь, – вспомнил Егор, – нашатырь есть?

– Нашатырь? – Мария Афанасьевна медленно произнесла слово, словно слышала впервые.

– Ну да. Сейчас Леонида Павловича мигом на ноги поставим.

– Нашатырь, нашатырь, надо посмотреть в аптечке. – Она не успела подняться, как капитан пошевелился и медленно, как тюлень, перевернулся на левый бок. Его сухая кисть с костяным звуком ударилась о пол.

– Ленечка! – Мария Афанасьевна бросилась к мужу, неуклюже по-старушечьи опустилась на колени.

– Как ты, родной? Что с тобой случилось? Как себя чувствуешь? – засыпала она вопросами ничего не понимающего, вращающего мокрыми глазами старика.

Егор со старушкой помогли капитану подняться и лечь на диван. Долговязый старик не помещался, и его тощие ноги поместили на подлокотник. Мария Афанасьевна села рядом на стул, гладила его сухую ладонь и как-то заискивающе заглядывала в глаза, периодически спрашивала.

– Ну, ты как Ленчик? Как?

Старик тупо уставился в потолок и молчал. Егор чувствовал себя лишним, но и уйти не мог. Он подошел к окну, отодвинул занавеску и посмотрел в сад. Оголенные яблони с облупившейся корой неприкаянные стояли среди опавшей листвы немым укором в своем горе. Травы пожелтели, пожухли. Земля пропиталась влагой, казалась жирной. Тоска и уныние царили здесь. Взгляд остановился на покосившемся сарае, который притулился в дальней части сада, прятался за деревьями и сухой травой. Доски со временем почернели, шиферную крышу обжил мох. Черный амбарный замок железной блямбой запечатывал дверь.

«Какая жуткая тварь, – думал Егор, – Сивков мне показывал нечто подобное в своем альбоме. Что же получается, у него тоже по квартире бегает … поскудник? Так вроде он их назвал. Его он пытался нарисовать. Надо найти рисунок. Да, да, да, надо. Подселяют. Кто подселяет? «Не дают спать, все сны выпили». Егор вспомнил глаза Сивкова, как у замороженной рыбы, обернулся и посмотрел на капитана, в его выцветшие, мутные глаза. Он ведь тоже плохо спал. Его бабка жаловалась». Егор отвернулся к окну. «Это надо заканчивать. У меня для них кое-что есть. Ага, тока ты молчок. Я уже больше не могу, мои мозги… А тебе больше никто из твоих не говорил о паскудниках?». «Они у всех есть». Вот в чем дело, – Егор поднял руку и в волнении обхватил подбородок, – Они у всех есть. Их к нам подселяют». Что это значит у всех? У меня тоже? Ни черта не поймешь. Но теперь у меня кое-что есть», – Егор мысленно рукой погладил карман, где лежали сломанные очки.

Глава 11. Охота

Егор покинул Коптевых сразу, как приехала скорая. Одержимый идеей широким шагом направлялся к автобусной остановке, чтобы вернуться в город и навестить кое-кого.

Через полчаса он стоял у двери с цифрами «1» и «9», с трепещущим сердцем прислушивался к звукам в подъезде. Дверь была опечатана. Но это его не остановило. Еще в прошлый раз он легко разобрался с пропечатанной бумажкой. Ногтем мизинца поддел уголок белой полоски. Она без сопротивления отошла от косяка. Егор надавил на дверную ручку и толкнул. Несколько секунд он стоял в тупом недоумении, не зная, что делать дальше. Дверь была заперта. Он точно помнил, что в последнее посещение она была открыта. Попробовал снова попасть в квартиру. Безрезультатно, дверь не пускала. Уже собрался уходить, когда вспомнил про ключ, странным образом, оказавшийся в кармане. Егор не надеялся, что тот подойдет, но чем черт не шутит. Ключ, с тихим шелестом приподнимая «сухарики» четко вошел в замочную скважину. А затем, поддавшись давлению пальцев, с легкостью провернул «язычок». Егор толкнул дверь.

Сердце гулко билось, кровь толчками стучала в висках. Он смутно представлял, что ждет его за ней. В квартире были незримые обитатели. Тревога и страх поднимались от стоп по ногам и вверх к животу.

Егор закрыл за собой дверь и остановился на вытертом грязном половике. Недоверчиво прислушался к пыльной тишине квартиры. Тишина была особая: таящая, недобрая, пронизанная флюидами охотника. Зайдя в квартиру, он, словно порвал сторожевую паутину, и теперь тот, кто ее расставил, знает о его присутствии. Нечто всматривается в него из складок пальто на вешалке, из-под старой тумбочки с зеркалом, с антресоли, заваленной обувными коробками, из темных углов, из газетницы. Зло повсюду. Оно выдыхает пыль, которая покрыла всю мебель, стены, полы.

Егор несколько минут стоял неподвижно, медленно поворачивая голову, вглядываясь в тени. Осторожно, словно опасаясь, что шелестом куртки обнаружит себя, достал из кармана разбитые очки и поднес к глазу. Рука мелко подрагивала. В компании с обморочным капитаном он чувствовал себя куда увереннее.

В голове возник образ крысоподобной твари и от этих воспоминаний по телу пробежали мурашки. Болезненно принимая звук своих крадущихся шагов, он направился по затоптанному коридору. В квартире не убрано. Под подошвами поскрипывал песок. Он прошел в комнату и остановился у кровати. Покрывало было измято. Егор рассмотрел несколько засохших бурых пятен. Подушки, залитой кровью, не было. «Надо же, – подумал Егор, – у него день рождения был. Вот это подарочки судьба готовит. А я, каков молодец. По лбу его». Он вспоминал, что Сивков положил тетрадь с набросками под подушку. Ее там не оказалось. Это ничего не значило. Столько прошло времени, он тысячу раз мог