Снегурочка для олигарха (СИ) - Бессмертная Майя

Ох, боюсь, не меня.

В конце — концов, кто я такая? Та, что родила его, бросила в детском доме и преспокойно жила почти десять лет, пока он скитался чёрт знает где. Пашка выглядит намного честнее меня — он просто не знал о моей беременности.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Закрываю глаза, и вздыхаю. За всё нужно платить.

Ресторан поразил меня роскошным интерьером и шикарными официантами. Господи, небось, униформа бармена стоит дороже всего моего гардероба! Неужели, Александров привёз меня именно сюда, чтобы ткнуть меня ещё раз носом в мою нищую жизнь?

Но, я буду бороться!

— Прошу вас, Павел Иванович. Как и просили, для вас оставили столик за колонной.

Халдей почтительно наклоняется, и приветствует мужчину. Пашка достаёт из портмоне пятитысячную купюру, и вкладывает её в руку официанта:

— Благодарю вас, Денис. Обслужите нас, пожалуйста, по высшему разряду!

Олигарх снимает пальто и, отдав его парню, направляется к красивой колонне, за которой, очевидно, спрятан какой-то вип-стол. Мы с детьми тоже скидываем верхнюю одежду, и следуем за Александровым. Денис почтительно принимает нашу одежду, и уносит её в гардеробную комнату.

Стол за колонной уже накрыт — посреди него стоит белоснежная фарфоровая ваза с настоящими кустарниковыми розами.

— Присаживайтесь. Давайте сначала сделаем заказ, а потом всё спокойно обсудим.

Пашка указывает пальцем на синие папки меню, лежащие на столе. Марат садится рядом со мной — мальчик растерян. Ему, очевидно так же, как и мне, некомфортно находиться в подобном помещении.

С горем пополам, мы с сыном делаем заказ. Я не могу не смотреть на те суммы, которые стоят рядом с каждым блюдом, и заказываю самый бюджетный вариант — пиалу с салатом «Цезарь», и чашку чая.

Когда Денис, почтительно склонившись перед нами, удаляется, Пашка берёт быка за рога.

— Ну-с, я очень рад, что мы, наконец-то, собрались все вместе. Нам с Анастасией Игоревной нужно кое-что рассказать вам.

Мужчина выжидательно смотрит на меня, наклонив голову на бок. Я понимаю, что время откровений пришло, и выдавливаю из себя:

— Марат, дорогой. Твой папа… он не ухал в другой город, как я тебе сказала. Он в Москве.

Мальчик напрягается, и, не мигая, смотрит на меня своими серыми глазками. Понимая, что он ждёт от меня продолжения фразы, я выдыхаю:

— Твой родной отец — перед тобой. Это — Александров Павел Иванович.

Пашка кивает и расплывается в довольной улыбке:

— Мама права. Я — твой папа, а Василиса — твоя сестра. Мы долгое время не виделись и даже не знали о существовании друг друга, но, наконец, Новогодняя ночь всё изменила, и столкнула нас всех лбами.

— Это правда?

Марат недоверчиво переводит взгляд с Александрова на Василису, и поворачивается ко мне. Пашка достаёт из внутреннего кармана пиджака листок бумаги, сложенный вдвое:

— Я, хоть и увидел сразу наше внешнее сходство, не привык доверять на слово. Я ведь бизнесмен. Всё нужно тщательно проверять. Поэтому, пока ты жил в моём доме, я, незаметно, взял твои частицы ДНК и сдал их в лабораторию, вместе со своими. Погляди результат, ошибки быть не может.

Я чуть не задыхаюсь от возмущения! Значит, Пашка не поверил мне на слово, а всё же сдал анализ на ДНК! Вот ведь жук!

Марат, трясущимися руками, берёт из рук отца лист бумаги, и пробегает глазами по напечатанным строчкам. Я заглядываю через плечо, и читаю, выделенную жирным шрифтом, фразу: «Отцовство подтверждено и составляет 99.9 %».

— И, что теперь?

— Я предлагаю тебе жить со мной и Василисой в особняке.

Олигарх хлопает ладонью по столу, а у меня внутри всё сжимается — так я и думала, мужчина хочет отобрать у меня сына!

— А как же мама? Я не хочу её бросать!

Выдыхаю. Мой малыш сказал, что я ему нужна! Боже, он не бросит меня!

Пашка аккуратно берёт меня за руку:

— Ну что ж, я и маме предлагаю жить с нами. И стать настоящей семьёй.

Я смотрю на мужчину — он что, смеётся надо мной? Что он имеет ввиду? На лбу появляется испарина, а в висках стучат маленькие молоточки — от напряжения я даже почувствовала себя плохо. Видно, давление поднялось.

— Ну, так что ты нам ответишь?

Молчу. Я не могу придти в себя, и лишь перевожу взгляд с одного человека на другого. Василиса молча наблюдает за всем, и улыбается:

— То есть, ты будешь моей новой мамой?

Как странно. Лилию девочка называла только «мачеха», или по имени-отчеству, а ко мне сразу отнеслась по-другому. Олигарх нагибается, и целует меня в тыльную часть ладони.

— Что-то Настя не отвечает. Ты не хочешь?

Его голос — серьёзный и мягкий, и по моему телу проносится волна дрожи. Серые глаза смотрят на меня вопросительно и очень обеспокоенно.

— Я не выйду за тебя замуж.

Качаю головой и прижимаю к себе Марата. Пашка сглатывает слюну, и прищуривается:

— Ну, я это, вроде не предлагал. По крайней мере, пока. Но, позволь спросить, почему? Ну, чтобы я сразу знал, что во мне не так.

— Я совсем тебя не знаю. Даже не знаю, кем ты работаешь.

Мужчина снова подносит мою ладонь к своим жарким, влажным губам:

— Ну вот, я и предлагаю тебе познакомиться. Когда будем жить вместе — быстро узнаем друг друга. Давай, соглашайся. Собирай вещи, и переезжайте с сыном в мой особняк.

— А люди? Что они скажут? Ты всего неделю, как овдовел.

— Да пофиг. Какая мне разница на мнение людей? Я, наконец-то, обрёл настоящую семью и не собираюсь её терять из-за чужого мнения.

Я перевожу взгляд на Марата:

— Что скажешь, дорогой?

— Ты же его любишь? Я же вижу, как вы смотрите друг на друга. И с Василисой мы отлично поладили. Так давай попробуем. Вроде, он нормальный.

Пашка подмигивает:

— Спасибо сын! Вот-вот, я нормальный, соглашайся!

Закусываю губу, но рот уже расплывается в улыбке. Неужели эта история, наконец-то закончилась Хэппи Эндом? И у меня, спустя десять лет, появилась настоящая, дружная, любящая семья — любимый мужчина, сын и дочка.

На глаза наворачиваются слёзы, и я пытаюсь проморгаться, чтобы не зареветь от счастья прямо тут, за столом, на глазах у этих людей.

— Я согласна. Давайте попробуем.

Александров хлопает в ладоши:

— Чудесно, за это надо выпить! Денис, несите шампанское! Самое дорогое! У нас — большая радость — рождение новой, крепкой, благополучной семьи!

Официант почтительно склоняется, и вскоре приносит охлаждённую пузатую бутылку:

— Мои поздравления, господин Александров!

Я смотрю, как искрящаяся жидкость наполняет наши бокалы, и зажмуриваюсь от счастья — хочу запомнить это состояние, и пронести его через всю оставшуюся жизнь. Дай Бог, чтобы мы с Пашкой поняли друг друга, и наши измученные дети, наконец, обрели настоящую, полноценную семью.